Как я строил магическую империю 12 - Константин Зубов
— Так точно!
— Тогда вольно.
Я кивком показал Мышкину, что закончил, и отошёл в сторонку.
Да, со стеной пришлось поработать. Тонкая перегородка, отделяющая нас от смежного помещения, на самом деле звук не пропускала — его будет транслировать Гензо, а в нужный момент я её просто уберу.
Осталось только рассчитывать на то, что ребята, которых мы ждём, не просто молча обменяются чемоданами, а ещё хоть о чём-нибудь поговорят.
Ждать пришлось недолго — первая тройка переговорщиков осторожно вошла в освещённую одинокой тусклой лампочкой комнату через десять минут. Возглавлял её тот самый продажный заместитель Мышкина, Максим Дорохов.
Ребята оказались ушлыми: принесли с собой не только раскладной столик, который установили в середине комнаты, но и какое-то непонятное устройство, достав которое, один из парней принялся ходить вдоль стен. Видимо, искал прослушку или что-то подобное. Наивный.
Проверка заняла десять минут, а ещё через пять пришла вторая тройка переговорщиков с явно бандитскими небритыми рожами. Я покосился на Мышкина, наблюдавшего за соседями через маленькую дырочку, и увидел, как он сжал зубы.
Да, возможно, майор до последнего не верил, что назначенный из Нижнего Новгорода помощник вот так прямо у него под носом встретится с самим Гаврилой. Достаточно широко известной в узких кругах личностью.
— Что, начальник… — обнажил в широкой улыбке золотые зубы Гаврила, долговязый тип с коротким ёжиком чёрных волос. — У меня для тебя подарки.
— Не мели языком, — поморщился Дорохов. — Сколько?
— Если переводить на наши фантики, около десяти миллионов. — Долговязый положил на стол кейс и открыл его. — Но, как ты видишь, тут есть и нормальные деньги.
Гаврила достал две пачки пермских рублей, помахал ими перед лицом полицейского, а потом взял пачку красноватых бумажек. Я не без удовольствия признал в них савинские деньги.
— Они настоящие? — Именно моя валюта больше всего заинтересовала полицейского, он выхватил из пачки одну из купюр и посмотрел её на просвет.
— Самые что ни на есть! В Трое и те и те деньги весьма активно ходят и пользуются большей популярностью, чем наши. Но, конечно, я бы на твоём месте ими здесь особо не размахивал.
Бандит рассмеялся.
— Сам разберусь.
Полицейский положил пачки назад в кейс и захлопнул его.
— Когда будет следующая партия?
— Уже почти готово, нам нужно точно знать, когда будет окно.
— Следующей ночью, в три часа, — после паузы проговорил Дорохов. — До двадцатого километра езжайте обходными путями, а дальше на постах будут только мои люди, и на воротах тоже.
— Замётано, начальник, — снова блеснул золотыми зубами Гаврила. — Кстати, тут мои ребятки сказали, что к ним на рынке вчера какие-то ретивые полицейские подходили и много неудобных вопросов задавали. Еле отбрехались, и то в основном потому, что товар уже был почти распродан.
— Это Мышкин, — сквозь зубы процедил Дорохов. — Но думаю, через пару недель мы решим с ним вопрос.
— Давай. Решай. Обидно будет иметь столько золота и не иметь возможность его продать.
Золотом ублюдок называл добро, оставленное людьми, бежавшими из Тамбовской области. Многие из них уже возвращались, и добро имело хозяев, но Орлов, похоже, действительно теперь считал Тамбовскую область дикими землями, и никакой защиты у мирных жителей не было.
Да, позавчера император отдал эти земли в распоряжение графа Лазарева, но, насколько я понимал ситуацию, это скорее политический ход, и князю явно было не до новых земель.
— Ладно, начальник. — Гаврила хлопнул в ладоши. — Приятно было с тобой сотрудничать.
Едва бандит произнёс последние слова, Мышкин повернулся к своим, поднимая три пальца. Потом осталось два. Один.
— Вперёд, — заревел он и первым влетел в соседнюю комнату.
Я не стал лезть за полицейскими, а просто прикрывал их жучками. Мышкин отобрал действительно лучших. Несколько вспышек магии, пара выстрелов, и я лишь один раз толкнул под колено выхватившего пистолет головореза. Он рухнул на пол, его тут же накрыла пара полицейских.
— Что происходит? — промычал Дорохов, лежащий лицом на каменном полу.
— Захват продажной твари с поличным. — Мышкин наклонился к задержанному и показал диктофон. — С кем там собрался разобраться через две недели?
— Это контрольная закупка, — прохрипел предатель. — Я собирался повязать их, а ты мне помешал.
— Не звезди, у меня куча свидетелей.
— Все свидетели — твои люди. Ты ничего не докажешь.
— Посмотрим. — Мышкин хищно усмехнулся и достал рацию. — Приступайте к операции.
— Есть! — отозвался голос, и это значило, что одни служители закона Усмани вместе с моими ребятами сейчас ворвутся в логова бандитов, а другие возьмут связанных с продажной шкурой полицейских.
— Отпусти, больно, — прохрипел Дорохов, когда ретивый боец слишком сильно надавил ему на шею. — Вы все пожалеете об этом! Меня прислали из Нижнего, и я найду каждого из вас!
— Это кто у нас тут такой смелый? — произнёс я, заходя в комнату. — Поднимите, мудака.
Крепкие руки схватили предателя и поставили на ноги.
— А ты ещё кто? — завопил он.
— Газеты читать надо! — рассмеялся я и подошёл к нему вплотную. — Я князь Липецкой и Воронежской областей Дмитрий Николаевич Акулов. Слышал? Вижу, что слышал! Я и Фёдор Филимонович давно следим за тобой, гнида, и я лично засвидетельствую все. Никакие нижегородские друзья тебе не помогут. Никто не смеет устраивать беспредел на моих землях!
Говорят, власть портит человека. Может, это и так, потому что, глядя на резко побледневшего и затрясшегося оборотня, я испытал огромную радость.
Дверь в подвал распахнулась, и все резко обернулись, но это прибыл сидевший в засаде резерв Мышкина.
— Всех в машину! — скомандовал майор, а когда все его подчинённые ушли, повернулся ко мне. — Я снова твой должник, Дим.
— Много не беру, ты же знаешь, — улыбнулся я. — Просто половину добычи, которую ты и мои ребята сегодня захватите у тех ублюдков в Тверской области. Кстати, чтобы тебе было легче, я напоминаю, что как князь и так претендовал бы на неё, просто не хочется возиться с бумагами.
— Я понимаю,
