Хрустальный путь: Зерно Путеводной Звезды - Владимир Сергеевич Василенко
Или рвануть к Медным островам, и попробовать продать невольников там, на большом рынке, без посредничества Рувазира. Так можно будет выручить вдвое, а то и втрое больше. Самому Рыжему Псу путь туда заказан — за его голову назначена награда от Конкордии Манахар. С другой стороны, если кинуть Рувазира, то потом тоже можно прощаться с жизнью. Жирдяй мстителен, жесток, и у него длинные руки.
Рыжий снова зарычал от бессильной ярости, в очередной раз пробуя на прочность ремни, которыми были стянуты его запястья. Порвать нереально, но он надеялся хоть немного растянуть их, чтобы можно было высвободить ладонь. Уже понемногу получалось, но слишком медленно. Тот редкий случай, когда Калаан пожалел, что у него такие здоровенные кулачищи.
Но сдаваться он, в любом случае, не собирался. Пока живой — нужно царапаться, к этому Рыжий Пёс привык сызмальства. К тому же… По всем другим раскладам — жить ему осталось недолго.
Рейкар явно собирался грохнуть его сразу. Но его ждал неприятный сюрприз. На цепочке, которую Калаан всегда носил на шее, оказалась лишь часть капитанского мастер-ключа.
Разбирать ключ на три части и прятать их в разных местах уже давно стало у Калаана привычкой. И знали о ней только самые приближенные члены команды. Так что тут Рейкар здорово просчитался.
Без мастер-ключа нельзя запустить центральный пульт управления в капитанской рубке. А без этого нельзя запустить основной движитель — работают только маневровые, на которых можно лавировать в прибрежной полосе. Не фурычит без него и эфирная астролябия, и система управления боевыми башнями. Да что там говорить — ключ, он и есть ключ. Без него «Волчья звезда» — никчёмная груда ржавого металла.
Конечно, Рейкар скоро вернётся. И будет пытать его. Признаваться, где остальные части ключа, нет смысла — разве что ради более лёгкой смерти. Да и тут этот скользкий ублюдок может обмануть.
Так что надо использовать любой шанс, чтобы вырваться.
Калаан снова зарычал, выгибаясь дугой и напрягаясь так, что на покрасневшем лбу вздулись жилы. Ремень на запястьях поддался ещё чуть-чуть.
Снаружи доносилась какая-то возня, пленники в клетках загалдели. Следом прогрохотало несколько выстрелов и тяжелых ударов. Калаан насторожился. Похоже, кто-то пробивается сюда с боем. Неужели Крогар подоспел? Да он тогда расцеловать готов эту образину!
Он заворочался с удвоенной силой. Извернувшись, несколько раз крепко ударил каблуками сапог в двери, привлекая к себе внимание.
Однако, когда дверь карцера с лязгом открылась, его ждал неприятный сюрприз.
На пороге возник некто совершенно незнакомый. Молодой, бритоголовый, мускулистый, с какой-то резной палкой за спиной.
— Вот так номер! Мсье Калаан, вы ли это? — насмешливо произнёс он.
Говорил вроде на кси, но с жутким акцентом, а половина слов и вовсе была какой-то тарабарщиной.
— Чтоб тебя донные брюхоноги драли! Развяжи меня! — прорычал Калаан. — Я капитан этого корабля! Эй! Ты куда⁈
Бритоголовый скрылся из дверного проёма. А через несколько мгновений Калаан с ужасом услышал, как заскрежетала задвижка на соседнем карцере.
— Нет! Не открывай эту дверь! — заорал он.
Извернувшись, и оттолкнувшись ногами от стены, он выкатился в коридор.
Поздно!
Ругательства застряли в глотке Калаана, когда он увидел, как наружу из соседнего карцера вырывается оранжевый ореол пламени. Ремень, стягивающий запястья, наконец, поддался. Развязывать ноги уже не было времени — кое-как, извиваясь всем телом, как червяк, капитан пополз прочь, подальше от твари, готовой вот-вот вырваться из заточения.
Бритоголовый незнакомец, тоже сообразив, что дело запахло жареным, бросился наутёк — назад, к носовой части, мимо опустевших клеток. Вывернув голову, Калаан разглядел в проходе рядом с ним высокую лаари с заплетенными в десятки косичек волосами. Взывающая!
Кое-как выкатившись из короткого прохода, ведущего к карцерам, Калаан перевалился вбок, прячась за углом, и сделал короткую передышку. Подтянув колени к груди, он, шипя сквозь зубы и ломая ногти, торопливо развязывал туго стянутые ремнями лодыжки. Провозился вроде бы недолго, но тут каждая секунда воспринималась, как свистящая у самого виска пуля.
Когда он, наконец, освободился и вскочил на ноги, в карцере что-то оглушительно громыхнуло железом по железу. Он выругался, вжимаясь спиной в стену. Сердце колотилось так, что к самому кадыку подкатывало. Руки неосознанно шарили по бокам в поисках оружия, но все кобуры были пусты. Обыскали его тщательно, даже крохотный, с клинком в палец, складной нож из кармашка на поясе забрали.
Едва отдышавшись, Калаан осторожно, краем глаза, выглянул за угол.
Жар и свечение чуть стихло, однако скрежет продолжался — тварь из карцера окончательно раздербанила клетку и уже показалась в проёме двери. Наружу одна за другой выпростались угловатые, с острыми суставами конечности, похожие на паучьи. Их острые концы со скрежетом впивались в дерево и металл, легко вдавливаясь в них, будто переборка была сделана из картона.
Калаан отпрянул назад, не дожидаясь, ока тварь высунет морду и увидит его.
Так… Пытаться броситься к карцеру и захлопнуть дверь — бесполезно. Духозверь уже выбрался из клетки, и теперь неизвестно, способны ли его удержать даже обитые металлом стены карцера. Там ведь обычное железо. А эта тварь за пару недель прогрызла клетку из закалённого ксариума…
Вот ведь какая живучая и, главное, настырная зверюга! Сколько же в ней магии накоплено?
Магмовый шипоног. Вроде так Гремучка называл эту образину. Редкий огненный духозверь с островов Ашкала, обитающий прямо в кратерах действующих вулканов и способный проплавлять норы даже в скалах. Взаперти, без постоянной подпитки энергией огня, он должен был уже понемногу зачахнуть. Но нет, куда там!
Нужно как-то выманить его наружу. Если он останется на корабле, то устроит пожар. Корпус-то у «Волчьей звезды» металлический, как и большая часть переборок в машинном и оружейном отделении. Но в жилых отсеках полно дерева, да и без этого найдётся, чему гореть.
Скрежетнув зубами, Калаан всё же высунулся снова.
Башка у духозверя отдалённо напоминала акулью, только ещё более заострённую, с явно проступающим острым гребнем на верхней части черепа. Глаз не видно, зубищи — зазубренные, неровные, будто осколки стекла. Но всё же, когда тварь резко развернулась в его сторону, Калаану показалось, что он почувствовал на себе обжигающий, сочащий яростью взгляд.
Зверь рванул вперёд, скрежеща острыми лапами по стенам и по полу. Калаан одновременно с этим бросился бежать. Не тем путём, которым ушла Взывающая и
