пользователь - Unknown
Люциан посмотрел на него через свой стакан.
— Для того, кто не особо интересуется делами Совета, ты очень упрям.
Эйден начал краснеть. Я почувствовала желание защитить его.
— Вообще-то, он прав.
Четыре пары глаз повернулись ко мне. Дерьмо.
— Посмотрите, что происходит дома. Они забирают наших Охранников и… и убивают людей. Они что-то планируют, что-то важное. Не должен ли Совет беспокоиться об этом, а не о глупых танцах?
Маркус уставился на меня.
— Если ты закончила со своим ужином, то можешь быть свободна.
Я положила свою ложку.
— Если вас не интересует мое мнение, может вам не стоит говорить об этом при мне?
— Намек понят, — Маркус встретил мой яростный взгляд. — До свидания, Александрия.
Смущенная, я поднялась на ноги. Никто из чистокровных, кто был в столовой, не посмотрел на меня, так же как и слуги. Я оглядела зал, но единственный слуга, которого я хотела найти, был занят.
Мне нечего было делать, кроме как вернуться в свою комнату, но я бы предпочла засунуть голову в духовку, чем туда идти. Я бесцельно бродила по коридорам, никто не обращал на меня внимания.
Я скучала по Северной Каролине — и еще больше по Калебу. Боги, как я хотела поговорить с ним. Я сморгнула горячие слезы и вошла в большой затхлый зал — библиотеку.
Странно, что я нашла утешение здесь, так как чтение не было моей страстью. Несколько пустых кресел стояли рядом с антикварными лампами, покрытыми пылью. Я провела рукой по книгам, надеясь, что мои пальцы что-то выберут. Может, я найду какой-нибудь неприличный исторический роман, такой как раньше читала моя мама.
Сомневаюсь.
В этой комнате все выглядело так, будто бы здесь ничего не касались годами. Я не могла прочитать половину названий. Но я продолжала искать, чтобы отвлечься от боли в сердце, которую всегда вызывали мысли о Калебе. Я пыталась произносить названия в голос, но после пяти раз перестала. Вздохнув, я убрала свои волосы и присела.
— Не произносимо. Не произносимо. Не произносимо, — я наклонила голову набок, — по-настоящему не произносимо. Здесь и слова прочитать нельзя. О, ну же. — Мои пальцы застыли возле черной книги с золотистыми буквами.
Я не представляла, что там написано, но узнала символ на корешке.
— Перевернутый факел, — я начала крутить книгу.
Легкая дрожь прошла по телу. Я подняла голову и я начала рассматривать помещение. Я чувствовала, что кто-то наблюдает за мной.
— Александрия, ты тут?
Я положила книгу и сосредоточилась.
— Лаадан?
Она появилась в конце полок. В тусклом свете и бледном платье она выглядела неземной. Она нерешительно улыбнулась.
— Я не помешала?
— Нет. Я просто искала, что почитать, но все на древнегреческом.
Её серые глаза прошлись по книгам.
— Я не знаю, почему Телли собирает книги, которые большинство из нас не может прочитать.
Я подошла ближе, но все равно придерживалась дистанции между нами.
— Я думала, что все чистокровные могут читать на старых языках.
Лаадан нежно улыбнулась.
— Все мы учили это когда-то в школе, но лично я уже забыла. Большинство из нас не может.
Кроме Эйдена, подумала я. Воспоминания о нем, напомнило мне то время, когда я впервые увидела Лаадан, стоящую рядом с Леон и умоляющей Маркуса меня оставить.
— У меня не было возможности поблагодарить вас.
— За что?
— Вы уговорили Маркуса дать мне еще один шанс. Если бы вас там не было, я не думаю, что он разрешил бы мне вернуться в Ковенант, — я прикусила нижнюю губу и подошла к другой стопке книг. — Почему вы просили за меня? Вы знали… что я?
Она разгладила руками подол платья и взглянула на двери.
— Знала ли я, что ты станешь Аполлионом? Нет, но я знала тебя.
Больше, чем просто заинтересованная, я вышла из-за полок.
— Когда я была в твоем возрасте, я посещала Ковенант в Северной Каролине. Твоя мать и я были близки. Я бы хотела, чтобы так и было до этих дней, чтобы я осталась в Северной Каролине. Может, все было бы по-другому.
У меня не было слов. Лаадан снова улыбнулась. Теперь я поняла, почему она иногда смотрела на меня с ностальгией.
Она потрясла головой.
— Ты так похожа на Рейчел, когда ей было столько же лет. Ты немного вспыльчивая, но я думаю, что это от отца.
Моя грудная клетка сжалась.
— Вы… вы знали моего отца?
— Да, — она подошла ближе и понизила свой голос. — Намного лучший выбор для Рейчел, чем Люциан, но, по сути, твоя мама не имела никакого выбора. Много людей будут говорить тебе, что она встретила твоего отца после замужества с Люцианом, но это не правда. Она встретила его первым — она полюбила твоего отца задолго до того, как появился Люциан.
— Но… я не понимаю. Она вышла замуж за Люциана, когда была молодой, за пять лет до моего рождения.
Она долго смотрела мне в глаза перед тем, как рассказать о моем неведомом прошлом.
— Ну, ты можешь представить, какой скандал был, когда ты родилась, но не позволяй, чтобы это очернило то, что было между твоими родителями. Их любовь была подобно той, что описывали в книгах, которые любила читать твоя мать. Она и Александр были друзьями, вообще-то, все мы трое были, но со временем их дружба стала чем-то большим.
Услышав имя моего отца, я почувствовала себя странно и приятно удивленной — так как он был персоной, которая когда-то существовала.
— Рейчел пыталась поступать правильно. После свадьбы с Люцианом, она держалась от твоего отца на расстоянии так долго, как могла. Она твердо следовала правилам общества, но такую любовь невозможно долго избегать, и неважно, насколько это неправильно, — она остановилась. — Александрия, ты в порядке?
— Да, — я покачала головой, — извините. Просто мама никогда не говорила о нем. Как и остальные. Я не представляла, насколько трагичной была эта любовь.
Она сжала свои губы и развернулась. Подойдя к одной золотисто-зеленой лампе, она повернула голову.
— Я думаю, ей было слишком тяжело говорить об этом после всего.
Я последовала за ней.
— Каким он был?
— Александр? — Лаадан посмотрела с грустной улыбкой, — хорошим человеком, всепрощающим, очень красивым, и Рейчел была всем его миром.
Она повернулась, складывая тонкие руки на талии.
— Ты так похожа на нее, но у тебя его характер. Когда Маркус зачитывал твой файл в тот день в кабинете, все, о чем я могла думать, был Александр. Невероятно волевой, немного безрассудный и дикий.
То, как она говорила о нём, будто бы он все еще был здесь, заставило меня задуматься, были ли у нее чувства к нему.
— Было бы интересно, чтобы он подумал обо мне, — я улыбнулась самой себе, — это звучит глупо.
— Вовсе нет. Он бы гордился тобой, Александрия. Я надеюсь, ты знаешь это.
— Ну, я Аполлион.
Она взяла мою руку.
— Не только из-за того, кем ты станешь, но и из-за того, кем ты уже являешься.
Слезы покатились по моим щекам, что выглядело очень слабо. Я отошла, чтобы присесть в кресло возле лампы.
— Не знаю. Надо было что-то сделать, когда мама покинула Ковенант. И я не должна была уходить после её возвращения, и, в конце концов, когда обнаружила Калеба, я должна была вернуться в Ковенант, но я не сделала этого. Я имею в виду, о чем я вообще думала?
— Ты делала то, что казалось тебе правильным, — она подошла ко мне и села. — Рейчел, возможно, убила бы тебя за такие опасные дела, но ты только хотела позаботиться о том, чтобы она обрела мир.
— Вы так думаете?
— Да.
На душе стало немного легче, но дышать было все еще трудно.
— Я напортачила, много раз, — я схватилась за кресло, — не думаю, что он гордился бы мной.
Лаадан накрыла мою руку.
— Он бы гордился. Ты следовала своему сердцу, когда оно привело к Рейчел, и, да, иногда решения, которые ты принимала, не были правильными, но ты знаешь это. Ты учишься на них. И, поведав Телли о своей роли в том, что случилось с твоим другом? Это было смело и зрело.
Я посмотрела на нее — чистокровка. Это все было очень странным для меня. Мне потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя после того, что она рассказала мне о родителях.
— Как она его встретила — моего отца? В Ковенанте немного смертных. Он работал здесь?
Лаадан улыбнулась немного нервно. Она обняла себя руками.
— Она встретила его в южной Каролине, — меня затопило любопытство. То есть, мама любила смертного на протяжении многих месяцев. Они не были первыми или последними.
— Что он там делал? Как он умер?
Громкий удар заставил нас подпрыгнуть. Я начала осматриваться, ожидая увидеть тону книжек на полу.
Лаадан улыбнулась.
— Я забыла, что здесь много вещей, которые передвигаются незаметно.
Я посмотрела на нее удивленно.
— Что вы имеете ввиду? Духи?
Она снова засмеялась.
— Да, духи. Я немного суеверна. Еще эта жуткая библиотека. Я думаю, одна из полок просто рухнула. — Лаадан подошла ко мне, чтобы просканировать помещение — и я почувствовала беспокойство.
