пользователь - Unknown

— О, — я сделала плавное движение, ухмыляясь. Использование этой шуки принесет много грязи. — Интересно, что будет после моего Пробуждения. Сможет ли Сет больше использовать Акашу.

— Я не знаю, — Эйден осторожно взглянул на лезвие. — Наверное, об этом ты должна спросить Сета.

Я вспомнила, что сказал Люциан о Сете, если я однажды обращусь.

— Наверное, он осушит меня. — В тот момент когда, эти слова слетели с моих уст, я замерла. Мама говорила об этом. Это то, что произойдет?

Эйден заметил, что я замерла.

— Ты в порядке?

Я моргнула.

— Да, в порядке. — Я нажала на маленькую кнопку на конце металлической трубки. Серповидная сторона выпрямилась, прежде чем оба конца вернулись обратно в трубку. Я вернула его Эйдену, непринужденно улыбаясь. — Спасибо, что показал мне это.

— Нет проблем. — Мы шли некоторое время молча, прежде чем он снова заговорил. — Уверена, что с тобой все хорошо?

— Да, — сказала я, обещая себе, что мы с Сетом скоро поговорим.

Эйден шагнул передо мной, открывая дверь в дом. Мы прошли еще один пролет из этих чертовых картин с факелами, там было что-то написано на древнегреческом.

— Эй, ты читаешь на древнегреческом, верно?

Эйден остановился напротив меня и обернулся.

— Да.

Я указала на картину своим грязным пальцем.

— О чем тут речь?

Он шагнул ближе.

— Она гласит: «Орден Танатоса».

— Я знаю некоторые слова, — Я скрестила руки. — Что именно тут написано о Танатосе?

Он откинул волосы со лба.

— Я действительно не знаю в чем смысл всего этого, но Орден был тайной группой, которая исчезла много веков назад. Это написано в книге мифов и легенд, которую я дал тебе.

— Ну, сейчас я использую ее как подставку в своей комнате.

Эйден усмехнулся на это, и я поняла, что мы не спорим и не говорим гадости друг другу.

— Группа вымерла много веков назад. Я мало что помню, но у них были довольно экстремальные традиции и старые правила.

Я подумала о татуировках инструктора Ромви и Телли.

— Как ты думаешь, что значит, если у кого-то есть татуировка с символом Танатоса?

— Ничего, наверное. У многих есть разные татуировки с различными символами.

— У тебя нет. — Как только эти слова слетели с моих уст, я пожалела об этом.

Его серые глаза потемнели. Я думаю, что он подумал о том, как именно я узнала, что у него нет тату.

— Я сожалею, — прошептала я.

— Все хорошо, — Эйден шагнул назад, снова опуская глаза к моим губам, затем снова поднимая их вверх.

То, что вспыхивало между нами в те напряженные моменты, могло бы сжечь все это чертово здание. Глубокая тоска проснулась во мне. Мои пальцы вцепились в собственную кожу, но он не сделал ничего, чтобы ослабить желание быть рядом с ним, быть в его объятиях. Думаю, что я увидела то же выражение на его лице.

Я крепко зажмурилась, позволяя безумному желанию посеять хаос в моем сердце. Эйден ушел, когда я снова открыла глаза. Сжимая губы, я направилась вверх по лестнице, которую использовали слуги, так как была уверена, что Эйден наверху, и я не встречусь с ним на лестничной клетке..Что ж, ни одна из моих жарких фантазий не воплотится в жизнь. Я обогнула пятый пролет, почти налетев на слугу, который был возле моей двери.

— Извините!

Полукровка был с первого моего дня, глаза слуги казались знакомыми. Прошла секунда, прежде чем он опустил подбородок вниз и поспешил мимо меня. Я резко развернулась, вцепившись в поручень.

— Эй!

Он остановился.

Я шагнула вниз.

— Я вас где-то видела?

Нет ответа.

— Я знаю, вы можете говорить. Только вы. — Я медленно сделала еще один шаг. — Вы не похожи на остальных. — Он так быстро резко повернулся, что я отклонилась назад. Заглянув мне в лицо, он по-прежнему ничего не говорил. Я сделала глубокий вдох. — Ваши глаза не стеклянные, как... как у большинства слуг здесь.

Склонив голову, он начал уходить.

Я подняла свои руки, мое сердце колотилось,

— Я не собираюсь ничего говорить. Я полностью за команду полукровок. Существуют ли еще такие, как вы?

Вероятно, не лучший выбор слов, но он кивнул.

Я размышляла над этим, изучая его черты. Он, должно быть, был красив до жизни слуги, это было видно, но я постоянно возвращалась к его глазам. Они были такие тепло-коричневые. — Почему бы вам не поговорить со мной? — Я скорчила мину. — Почему бы хоть кому-нибудь из вас не поговорить со мной?

Его рука вцепилась в перила, так, что побелели костяшки.

— Ладно. Все равно. — Я нервно сглотнула. Может слуги здесь были неуравновешенными? — Кажется, я тебя знаю.

Вероятно, мне не следовало этого говорить, потому что он отступил.

— Подожди-подожди секунду. — В очередной раз, он остановился и посмотрел на меня, поджав губы. — Как тебя зовут?

Дверь отворилась, и раздался голос Маркуса:

— Алекс, это ты там на лестнице?

Глаза слуги сузились, затем он исчез вниз по лестнице. Застонав от досады, я взяла себя в руки, преодолевая оставшиеся ступени.

— Да, это я.

— С кем это ты разговариваешь?

Я покачала головой, проходя мимо него.

— Ни с кем.

Глава 17

Красное мясо и политика не сочетаются.

— Маркус, вещи меняются, но не всегда, — Люциан крутил бокал вина своими элегантными пальцами. — Позиция Министра Телли по поводу разделения против интеграции набирает силу.

— Лишь из-за того, что он верит, что боги среди нас, — Маркус подался вперед, понижая голос. — Телли — фанатик, и всегда им был.

Люциан потягивал вино.

— Согласен, но, к сожалению, большинство нет.

— Я хочу верить в то, что большинство видят, какие у него проблемы с головой, — Лаадан села напротив меня, ее волосы были искусно уложены. На ней было шелковое нежно-голубое платье, за которое можно умереть.

— Мы стоим на пороге перемен. И Указ также должен меняться.

Я возилась со своим стейком, наблюдая, как соки вытекают из него. Это дерьмово сидеть здесь и ничего не говорить. Я могла представить, что сказал бы Сет, если бы был здесь, но он пропал без вести.

Я вроде как скучаю по нему.

Передо мной поставили тарелку с тирамису. Политика была забыта, я взглянула в серые глаза, обладатель которых сидел рядом со мной. Тот, кто придумал схему рассадки, должен быть убит.

— Спасибо,— пробормотала я.

Эйден покачал головой и снова вернулся к разговору. Я запустила свою ложку в тарелку и пыталась не думать о том, что означал его жест.

— Надя и я сделаем все, чтобы убедиться в том, что Указ тоже меняется, — сказал Люциан, — но, боюсь, что многие будут против этого и попытаются оставить все как есть.

Я подавилась десертом, и все посмотрели на меня.

— Извините, — выдохнула я, обмахиваясь рукой.

— Ты в порядке, дорогая? — поинтересовался Люциан.

— Вы… вы хотите увидеть, как Указ меняется?

— Конечно. Пришло время, чтобы полукровки стали представителями Совета. Всего несколько часов назад я говорил Сету, что с вами двумя мы стали ближе к изменению, чем когда-либо. И все эти поразительные изменения произойдут благодаря тебе и Сету.

Мои брови поползли вверх.

Люциан взял мою руку.

— Чистокровные, подобные Телли, верят, что боги предпочли бы вернуться к прежнему укладу.

Я уставилась на бледные руки Люциана, не в силах унять свое врожденное недоверие к нему. Он еще раз погладил мои руки и улыбнулся.

— Дорогая, ты уже решила, в чем пойдешь на бал на следующей неделе?

— Что? — я не могла понять, о чем он говорит.

— Ежегодный осенний бал. Вы приглашены, что большая честь для тебя и Сета. Вы двое будете первыми приглашенными полукровками. Ты должна надеть что-то приличное, — он посмотрел напротив, — Лаадан, ты поможешь ей?

Она кивнула.

— Конечно.

Бал, что еще за бал? Я оглядела весь стол, сбитая с толку. Эйдена веселила идея, что я буду присутствовать на балу. Я бросила на него сердитый взгляд.

— На этом закончили,— Люциан повернулся назад к Маркусу, уже забыв обо мне.

— Вы получали какие-то известия от Декана с Южной Дакоты?

Маркус покачал головой.

— Был студент, которого обратили. Полукровка. Чистокровного не убили.

Как они перешли от политики к балу, и сейчас говорят о нападениях демонов? И тут я подумала о том, что они уделяли мне внимания как муравью.

Эйден продолжил.

— Выходит, каждый Ковенант был атакован, но Совет не верит, что все эти события связаны?

Я схватила свою ложку, притворяясь, что не слышу.

Люциан откинулся на стул, изучая Эйдена.

— Мы не настолько глупы, чтобы поверить в то, что демоны ничего не имеют в запасе, но что? Неужели они, правда, верят в то, что смогут захватить Ковенант?

Пальцы Эйдена сжались вокруг стакана.

— Разве они не пробовали, Министр? Единственную вещь, какую обсуждал Совет — это какие напитки подать на балу, должен ли Ковенант быть открытым на Среднем Западе и другие незначительные вещи.

Люциан посмотрел на него через свой стакан.