Правила Игры - Алексей Леонидович Самылов
Исходя из этого, Шин даже не пытался что-то показать. Вот такой парадокс взаимодействий на таких уровнях. Никто не играет. Вот лицо держат — это да, но это лишь тот же маркер. Но, например, и истерики закатывают, и гневаются. И даже, о боже, кого-то совращают. Или принуждают к сексу, как это называется, надо говорить? Внешнее поведение совершенно не важно… когда ты в круге таких же людей. Потому что, кто знает? Может твоя истерика — это хитрый ход? Поэтому и не смотрят на всякие эмоциональные выступления. На дела смотрят. На то, как держишь слово.
Есть много людей, отчаянно желающих войти в число «избранных». Они механически воспроизводят маркеры аристократии, не понимая их сути. Демонстративное сверхпотребление, игнорирование морали, законов, выпячивание «связей», циничность. Имитаторы постоянно пытаются сойти за аристократов. И в отношении простых людей это прокатывает. А вот люди власти…
Имитаторы повторяют маркеры принадлежности с особой тщательностью, идеально. А те, кто владеют — такие имитации считывают влёт. И не по причине особой бдительности, а потому, что аристократы ничего не изображают, они так живут. Медики используют латинские термины, потому что им так удобнее. Аристократия РИ применяла французский, потому что таким образом могли быстрее объяснить свою мысль. Самураи считывали истинные намерения друг друга по хокку. То есть стихи писались не из жгучего стремления к красоте. Так принято было доносить свою философию, чем живёшь.
А имитаторов никогда не пустят в серьёзные дела. Не потому, что боятся. А потому, что ты не понимаешь. А раз не понимаешь, то неизбежно не сможешь. Очень просто.
Шин посмотрел на Наби, которая сидела напротив. Да Сом устроилась слева. Вот ещё. У Шина Кёна есть особенность. Любвеобильность. И Со И Ли это просто учла. Более того, наверняка будет смотреть, кто именно попал в кровать. Как там?
«Если ты не спишь со своей секретаршей, с ней спит кто-то другой».
Это же не фигура речи, не оправдание блядства. Имитаторы, конечно, радостно взяли это на вооружение, чтобы удовлетворять личные хотелки. Между тем, попадающие в постель… хм, вождя, царя, босса, вана — это всегда ТОЛЬКО верные слуги. Или лидер непроходимо глуп и скоро перестанет им быть. У потомственной аристократии с этим есть серьёзные проблемы.
— Шин… — тихонько заговорила Наби, видя, что парень отвлёкся от мыслей.
— Наби, — заговорила Да Сом. — А ты думала, будет как-то попроще?
В голосе Да Сом буквально звенела гордость. Наби на это вздохнула.
— Мне бы твою уверенность, Да Сом, — произнесла девушка.
— Так возьми её и всё, — сделала жест в сторону парня Да Сом.
— Взять? — слегка удивился Шин, посмотрев налево.
Да Сом в ответ улыбнулась. Тут щёлкнул замок ремня безопасности.
— Господин!
— Э-э… — Шин посмотрел на Наби.
Которая оказалась перед ним на коленях. И уже тянула руки… К святому. К ширинке.
— Наби?
Вжикнула молния. Следом брякнула пряжка ремня. Улыбающаяся Наби запустила пальчики, оттянула вниз резинку трусов. Ну, и нефритовый жезл, сразу же выразил полное понимание текущих событий. Наби облизнулась, вытащив растущего змея на свободу…
* * *
Хюнэ Ди Сюн
В микроавтобусе компании «Хетаэ», который приехал за Хюнэ Ди в отель, чувствовался уже знакомый Сюн по собственному транспорту подход. А именно, максимум удобства. Но не так, как это обычно бывало. Здесь размышлял человек, а не менеджер. В том смысле, что это не продать хотели, а просто хорошо сделать.
— Утро, — хмуро поприветствовала Сюн, оказавшись в салоне.
С одеждой Хюнэ Ди не стала заморачиваться, надела тёмно-синий брючный костюм, а то перелёт, шесть часов. Магазины в Таиланде есть.
Хаджин в ответ слегка улыбнулась. А сидящая на заднем ряду Но Ми Хён склонила голову.
— Госпожа Сюн, — произнесла рослая адвокатша.
Хюнэ Ди же, забив на манеры, просто плюхнулась в соседнее с Хаджин кресло. Разумеется, Сюн полночи проворочалась. Ещё бы, после такой-то встряски. Хюнэ Ди зевнула. И опять без соблюдения этикета. Что уж теперь… Сюн покосилась на Хаджин.
— Значит, вы летали в Пусан на джете… тех самых? — спросила она.
В этот момент хлопнула передняя дверь, и через мгновение микроавтобус отправился в путь.
Хаджин посмотрела на неё с лёгким любопытством. Приподняла брови.
— Что-то случилось? — с интересом спросила Бин.
— Ага, — с мрачной физиономией буркнула Хюнэ Ди. — Вывалилось, я бы сказала.
— Оу, — откликнулась Хаджин. — Это нужно учесть?
— Не сейчас, — ответила Сюн. — Но придётся. И ещё как придётся.
Хюнэ Ди вздохнула, откинулась на спинку кресла. И её губы раздвинула усмешка-оскал.
— Но теперь я хотя бы понимаю, с чего такой замах, — произнесла она.
И замолчала, прикрыв глаза. Бин не стала расспрашивать. Хороший адвокат должен понимать, когда нужно и можно задавать вопросы.
— Хаджин, а вот эта компания, — заговорила снова Хюнэ Ди, открыв глаза. — Спортивная. Кого Шин там поставил?
— М-м, у него в кошивоне живёт, русская девушка, Ольга, — ответила Бин. — Директором прописана она. Но все вопросы решал парень, Чон Джи Хун.
Сюн усмехнулась.
— Привычка — вторая натура, — произнесла она и добавила недовольным тоном. — А Сонён Сон, полагаю, будет постоянно маячить за моей спиной. Хотя… Хех, моей ли?
И опять Хаджин не стала уточнять. Очевидно же, что госпожа Сюн какие-то свои мысли мусолит.
— Хаджин, — Сюн посмотрела на Бин. — А ты же знала, что конкретно Шин запланировал насчёт этих двух… До признания Су Бин Чой?
Бин ответила не сразу. Впрочем, ответ Хюнэ Ди и не интересовал. Интересовала реакция.
— Надо будет разобраться со статусом «Бангпэй», Хаджин, — произнесла Хюнэ Ди, отменяя ответ на предыдущий вопрос и вновь прислоняясь затылком к подголовнику. — А конкретно, договор между Сюн Инвест и Бангпэй, очевидно, сейчас стал… некорректен. Я не хочу… скажем так, выхватить, когда этот договор начнёт мешать.
— Я уже над этим работаю, — спокойно ответила Хаджин.
— Ну, я даже не сомневалась, — усмехнулась Хюнэ Ди. — Было бы странно, если сила окажется… не в тех руках. Так что можешь передать, что Сюн не против. Точнее…
Хюнэ Ди
