Да, я некромант, и что с того? - Кай Ханси
— Слушай, — поворачиваюсь я к Лоле. — Общество здесь, как бы, законное, однако, черт его знает. Все животные равны, но некоторые из них равнее. Иными словами, мы с тобой пока что не знаем, откуда в нас прилетит проблема. Надо бы обезопаситься как-нибудь.
— Что ты имеешь ввиду? — переспрашивает компаньонка, хлопая своими уж больно чудесными глазками.
— Ну… не пойми это, как проявление похоти, желание подкатить или обвинение, но ты слишком красивая, — объясняю я. — Герои в новеллах, которых я прочел много, чаще всего ввязываются в проблемы, защищая красивых женщин, отстаивая справедливость или показным образом выставляя напоказ свое богатство или компетенции. Нам нужно держаться ниже травы и тише воды.
— Предлагаешь мне переодеться, чтобы вызывать меньше жаждущих взглядов со стороны мужчин? — уточняет красавица. — Таким образом, мы, если и не избавимся ото всех возможных проблем, хотя бы сократим их? Типа, я смогу привлечь внимание какого-нибудь местного авторитета, затем я или ты его побьем, и это вызовет еще больше проблем?
— Суть ты уловила, — киваю я.
За эти годы мы довольно сблизились. В двадцать два Лола все еще достаточно молода, чтобы интересоваться различными вещами. И она любит сказки, которые я ей рассказываю. Книги и новеллы, а иногда и комиксы или сериалы из своего мира. Поэтому мы примерно на одной волне.
— А не хочешь ли ты просто спрятать меня от чужих глаз и любоваться мной в одиночку? — улыбается собеседница.
— Если от этого тебе станет легче и это потешит твою гордыню, можешь думать и так, — саркастически замечаю я.
— Придурок! — надув губки, бормочет Лола, но следом находит взглядом на улице относительно просто выглядящий магазин одежды.
Мы отправляемся туда, покупаем большие солнцезащитные очки для обоих, серую водолазку на несколько размеров больше для компаньонки, платок на голову и простую ветровку, чтобы обвязать вокруг талии. Я также покупаю ветровку и водолазку, чтобы мы смотрелись органично рядом друг с другом. Затем мы какое-то время гуляем по местному курорту, я — наполовину уткнувшись в телефон, а Лола все внимательно осматривает, удивляется, но не восхищается демонстративно и не пытается вытворить что-то этакое. Как бродяжка, выросшая на улице, она прекрасно умеет притворяться незаметной серой мышкой. Мы находим магазин, где я покупаю пару ноутбуков, и мы возвращаемся в номер.
Компаньонка смотрит местные фильмы, на которые я поглядываю одним глазом, а я в это время слой за слоем изучаю местный язык программирования и общие его принципы. С реальным программированием я не знаком до сих пор. Да, в моем прошлом мире ходило много рекламных проспектов и частных слухов о том, как много зарабатывают программисты. Как закоренелый социофоб, я тогда хотел научиться программированию, чтобы зарабатывать много денег, не выходя из дома. Даже изучил несколько книг и просмотрел несколько бесплатных курсов. Но уже через месяц или два проект трудоустройства пришлось зарубить на корню, так как я не нашел в себе необходимых способностей.
И сейчас я намереваюсь использовать знания из прошлой жизни, чтобы поднять в этом мире большую волну. Я задал некоторые вопросы Системе ранее. Почему, например, она отправляет таких игроков, как я, на задание, вместо того, чтобы отправить армию роботов и подавить сопротивление местных, просто заставив их играть. Система ответила, что это экономически нецелесообразно. Поэтому сначала на планету отправляются один или несколько игроков. Первая партия просто знакомится с миром и собирает данные. И довольно часто эта работа очень неприятная.
В отличие от исполнителей заданий, сборщики информации прибывают на планету в аватаре-роботе, имитирующем какое-либо местное животное. В таком облике проще собирать информацию, но о коммуникации с местными не может быть и речи. К тому же, пребывание в чужеродном облике, хотя и возможно, плохо сказывается на психике разумного игрока. Некоторым из них после выполнения задания приходится приходить много месячный курс психотерапии, а некоторые и вовсе сходят с ума, считая себя собакой или змеей в теле человека. После первой волны сборщиков информации прибывают специалисты по благоустройству. Они ни во что не ввязываются и не делают ничего серьезного. Эти разумные не имеют особых амбиций и всячески избегают неприятностей, но крайне исполнительны. Они уточняют полученную ранее информацию и создают плацдарм для следующей волны. Скорее всего, именно такой игрок и подготовил для нас одежду и паспорта.
И вот, в третьей волне прибывают такие, как мы с Лолой — показавшие высокие компетенции и способности в игре. Амбициозные, активные, с шилом в заднице, так сказать. И начинают разводить бурную деятельность. Причем, они могут прибывать несколькими партиями, в зависимости от важности мира. Нас можно назвать агентами влияния. А вот если не справляются и агенты влияния, тогда уже наступает время для вооруженных сил.
Я могу, конечно, взять и заявиться в офис или замок какого-нибудь аристократа, взять в заложники его семью и заставить его выслушать себя. Могу обрисовать картину будущего, как железная армия из космоса десантируется на планету и убивает всех сопротивляющихся, прежде чем навести здесь свои порядки. Но сработает ли это? В моей прошлой жизни было много баннеров и рекламы на радио и ТВ с настоятельной рекомендацией «заплатить налоги и спать спокойно», но платил ли их все и каждый? Даже с реальными примерами посаженных в тюрьму неплательщиков, всегда находились люди, которые укрывали хотя бы часть своих доходов. Думаю, в какой-то мере все разумные похожи. В отличие от животных, где есть стимул и реакция, разумные склонны к осмыслению стимула перед реакцией. И осмысление это далеко не всегда совпадает с реальностью. Скорее всего, набор рекомендаций для меня, как для агента, озвученный Системой, имеет смысл. Если не устроить местным предварительный Ад и Израиль, вряд ли местные власти прислушаются к угрозам от неведомой инопланетной
