Восьмое измерение III-го сегмента - Александр Зубенко
Вот тут-то и сработал тот пресловутый «эффект бабочки», так хорошо описанный в своё время небезызвестным автором-фантастом Реем Бредбери в его произведении «И грянул гром…». Когда котлован с хранилищем книг был уже завершен и сверху на него уложили последний слой триасового грунта, тогда-то и произошёл тот непонятный инцидент, заставивший впоследствии изменить ход истории всей планеты Земля.
Техника и оставшееся оборудование были уже погружены на платформы. Лагерь свернули и большинство сотрудников покинули мезозойские джунгли, при этом пройдя тщательную проверку всевозможными сканерами присутствия на комбинезонах инородных форм органики, когда один из спецназовцев группы Орлова замешкался на несколько минут. Отойдя в специально отведённое место по нужде, он не заметил, как в его набедренную сумку влез какой-то микроскопический представитель насекомого биома триаса. Это была небольшая многоножка из семейства артроплевр, только, разумеется, не таких огромных размеров, которые появятся позднее, эволюционируя в доисторической природе.
Командир взвода Орлов поджидал своего сотрудника, остальные уже проходили сканирующие устройства в виде обеззараживающих кабин с напорами сжатого дезинфицирующего газа, убивавшего весь микромир триаса. Раскрытые лепестки пространственного тоннеля ждали последних рабочих и учёных. Оцепление было снято, трубы и прочая временная инфраструктура демонтирована, котлован засыпан, вагончики разобраны, роботы и люди вернулись в раструб воронки тоннеля, оставались только последние спецназовцы.
Каким образом это произошло, впоследствии так никто и не узнал. Каждый сотрудник проходил своеобразную очистку в специализированных кабинах, подвергался напору струи газа, сканировался лазерными приборами, способными обнаружить микроскопическую бактерию, выжившую после тщательной дезинфекции.
Но…
Это случилось.
«Эффект бабочки» сработал.
- Долго ты там? – крикнул Орлов, когда напарник уже возвращался назад. Индивидуальные кабины очистки исчезли в горловине тоннеля вместе с последними представителями человечества, осталась только кабина самого Орлова.
- Никого не подцепил? – скептически оглядел он напарника. – Давай, в кабину. Сканеры тебя просветят и дезинфицируют. Я за тобой. Мы остались последние. Остальные уже вернулись в Научный Модуль. Наша работа в триасе закончена.
Сотрудник прошёл в кабину очистки, окутался лазерными сетками обнаружения инородных форм жизни, обдался струями газа и после ещё нескольких процедур вышел с противоположной стороны по направлению к тоннелю. Орлов последовал за ним. Не было никаких предупреждающих опасность сигналов или мигания тревожных лампочек, не было ни зуммера обнаружения чужеродного организма, кабина попросту проигнорировала присутствие первобытной жужелицы. Каким образом это произошло, так и осталось неведомым. Впоследствии предполагали, что один из лазерных сканеров, ощупывающих набедренную сумку, дал кратковременный сбой, буквально на секунду, а затем тут же вернулся в рабочее состояние, пропустив своими лучами несколько сантиметров внутренности подсумка. Обеззараживающий газ в свою очередь, не распознав команды сканера пустить струю в эту область, тоже проигнорировал участок подсумка. Слившись воедино в этой технической неполадке, сканирующие приборы пропустили в земной мир инородное живое тело, тем самым нарушив текущий ход всей истории человечества на планете Земля.
Отныне история пойдёт совершенно иным ходом, нежели человеческая цивилизация жила до сего момента. Она сделает виток в абсолютно иную сторону, закрутившись в бесконечный узел ленты Мёбиуса. Жужелица, пронесённая в земной мир одним из сотрудников при разработке карьера не оставит в своём триасовом мире потомства. Те в свою очередь не оставят своего. Ветвь эволюции будет нарушена и приведёт к тупиковому исчезновению целого вида насекомого мира мезозоя. Это, разумеется, будет происходить постепенно, в течении сотен и сотен тысяч лет. Нарушится пищевая цепочка. Генетические мутанты насекомого мира заполнят эту опустевшую нишу, дав толчок развитию совершенно иной форме жизни, прежде никогда не населявшей планету. «Эффект бабочки» знаменит своей спорной, но весьма обоснованной теорией. Она представляет собой взмах крыльями бабочки где-то в Бразилии, после которого в Техасе каким-то образом может зародиться торнадо. Идея с точки зрения науки весьма абсурдна, но в тоже время и на удивление доказуемая.
Так или иначе «эффект бабочки» в триасе начал своё существование.
История Земли и человечества в целом пошла совершенно иным путём, совершив скачок в абсолютно другое инородное пространство.
В данной книге эта история Земли будет называться…
АЛЬТЕРНАТИВНОЙ.
Глава 3-я: Измерение третье. Неолит
Формирование Приволжской возвышенности.
Около пятидесяти тысяч лет до нашей эры.
9 часов 16 минут по местному часовому поясу Земли.
3-й сегмент параллельного пространства.
Несколько сутулых и едва ли не сгорбленных силуэтов пробирались между буйной листвы навстречу только им известной цели их конечного маршрута. Животный мир вокруг располагал их удачной охоте, поэтому они не слишком спешили к ранее оставленной яме-ловушке на мамонта. Жизнь повсюду била ключом во всех её проявлениях. В небесах парили всевозможные птицы, в нижнем покрове листвы шныряли бесчисленные разновидности мелких грызунов, а в кронах деревьев прыгали вполне уже современные белки. Текла близкая река, в которой плескалась тучная рыба, горизонт был усеян пиками скалистых возвышенностей, не достигавших, однако, размеров настоящих гор. Это был самый настоящий рай. Солнце светило по-весеннему ласково, и шесть силуэтов, двое из которых были тоньше и изящней своих спутников, расположились под тенью деревьев, уже привычными и почти умелыми действиями разводя огонь.
Всё дышало первобытной тишиной и умиротворением. Природа, казалось, раскрыла перед двуногими существами все свои нескончаемые резервы, предлагая пользоваться ими на своё усмотрение.
И всё бы ничего, всё бы так и происходило, как положено истории Земли на заре становления человечества, но что-то здесь было не так. Птицы не те. Белки, хоть и похожие на современных, тоже выделялись какими-то неуловимыми признаками различия. По всем вытекающим последствиям антропогенной эволюции, сейчас у костра должны были сидеть неандертальцы – предшествующая ветвь перед следующим видом - кроманьонцами. Они и сидели.
Но… это были не те неандертальцы.
Благодаря «эффекту бабочки», произошедшему в триасовом периоде, окончание мезозойской и наступление кайнозойской эры пошли абсолютно иными путями развития Земли как планеты. И если конец мезозоя ознаменовал собой ещё едва различимые заметные различия эволюции динозавров, которые затем, как известно, вымерли, уступив место млекопитающим, то уже в кайнозойской эре различия были весьма очевидны.
