Тени на Марсе - Александр Зубенко
- С начальством не спорят, - пожал плечами Молчанов. – Нам дано указание расставить здесь камеры наблюдения с датчиками определения постороннего движения, не забыл? Как что-то задвигается в радиусе обрывания следов, автоматика сразу заработает и начнёт съёмку.
- Она сможет сработать и на проносящиеся вихри песчаных бурь.
- Не сможет. Вихри и бури учтены. Камеры откалиброваны только на присутствие чего-то постороннего, механического… - он осёкся, - или живого.
- Жи-во-го? – протянул Форест.
- Но ведь нашла же Лея образцы бактерий в анабиозной спячке? Может где-то под марсианским грунтом существует ещё какая-нибудь инородная форма жизни, неизвестная нам по сегодняшний день.
- И эта форма жизни, взяла, да и спёрла наши марсоходы. Ты это хочешь сказать? Вылезла какая-нибудь хренотень из разлома трещины, схватила оба аппарата, уползла обратно, и принялась у себя там в пещерах изучать их под микроскопом? – Форест хохотнул. – Если наш Мизуки в это верит, то я тогда дирижёр симфонического оркестра.
- А почему бы и нет? – Николай тем временем присматривал место, где можно разместить первую камеру. – Не забывай, что мы на Марсе всего два десятилетия. За такой короткий срок человечеством изучен и проверен едва ли не один процент всей планеты. Мы даже до сих пор не знаем, что находится под нашими ногами в толстых слоях грунта. Поверхность пуста, это очевидно. На полярных ледяных шапках тоже пока ничего не обнаружено. Но вот под нами, под песками, где-то в глубинах карстовых пещер… - он немного задумался, присматривая следующее место, - кто его знает, братец мой. Лея как раз этим и занимается. – Потом махнул рукой. – Ладно, тащи сюда эту чёртову аппаратуру. Расставим, подключим, потом выйдем на связь с Мизуки и отчитаемся.
- Другие «роверы» у подножия Олимпа? – отправляясь к вездеходу, спросил Форест.
- Да. Не у самого подножия, а где-то в том секторе. Буровые установки, собранные по частям андроидами, бурят там скважины. Но это уже не наше с тобой дело. Давай заканчивать и убираться отсюда. Нам ещё до комплекса, как пешим ходом до Китая. Не хочу заночевать в этих унылых песках.
Форест вернулся нагруженный аппаратурой. Некоторое время они расставляли камеры по периметру вокруг обрывающихся следов исчезнувших марсоходов, затем уселись в кабину и, развернувшись, направили машину назад к научному модулю.
…Вот тут-то и произошло то непонятное явление, которое поставит точку их существования на Марсе.
******** (пауза) ********
- База, ответьте! – в который раз вызывал Форест передатчиком узел связи колонистов. – Вы там что, уснули к чертям собачьим? Кларк, Паркинс, кто на связи? Почему молчите?
Он выругался и уставился на красные дюны песков, мелькавшие за иллюминаторами вездехода. Николай сосредоточенно вёл «ровер» вперёд, изредка бросая взгляд на приборы, переводя его к молчавшему передатчику. Оба уже несколько раз, недоуменно переглядываясь, поочерёдно вызывали комплекс, не получая оттуда никакого ответа.
- Не понимаю, - озадаченно выдохнул Форест. – Вызываем не только узел связи, но и отдельных колонистов, и рубку управления и самого Мизуки. Все молчат.
- Попробуй лабораторию. У Леи там внутри установлена стационарная аппаратура, а по селекторной связи она может связываться с остальными бункерами. Как только ответит, передашь микрофон мне.
Форест набрал радиоволну лаборатории, несколько раз безрезультатно попытался вызвать, затем, выругавшись, предложил:
- Меняемся. Я за руль. Сам вызывай. Лея – твоя подруга, не моя.
«Ровер» остановился. Молчанов выпрыгнул на грунт. С другой стороны спрыгнул Форест. Какой-то резкий звук, похожий на свист, заложил их барабанные перепонки. Дунуло стремительным порывом ветра, поднимая вокруг сотни тонн мелкого песка. Закружился вихрь, на удивление одинокий, поскольку в радиусе нескольких десятков километров не было видно никаких признаков песчаной бури. Рвануло комбинезоны, повалило вниз, припечатало к грунту и навалилось всей чудовищной массой, давя под собой кости, мышцы и сухожилия. Николай ещё полз к корчившемуся в судорогах Форесту, когда его самого буквально раздавило давлением, раздирая по частям угасающий организм.
- Коля-я… - прохрипел в наушниках голос погибающего напарника. – То-ва-рищ Мол-ча-а-нов… что, - хрип перешёл в какое-то бульканье, - что… это такое? – И умолк, расплющенный давлением. Теперь Форест представлял собой неподвижно распластавшуюся бесформенную фигуру с развороченным шлемом, ошмётками скафандра и почти чёрным от удушья лицом. Ему переломило пополам позвоночник. Последнее, что увидел Николай, это как откуда-то из разлома ближайшей трещины начало растекаться какое-то чёрное пятно, похожее на расползающуюся тень. Пятно ворочалось и перекатывалось, словно клубящееся облако. Расползаясь, оно достигло британца, обволокло его своей субстанцией, выдернуло раздавленные останки из пространства и, подкатившись к самому Николаю, проникло внутрь раздавленного организма. Всё заняло не более пяти секунд. Со стороны это выглядело, словно чья-то огромная тень, эфемерная, зыбкая и растекающаяся по грунту, в течение нескольких секунд разметала останки астронавтов, разорвала их на куски, затем накрыла их своей обтекаемой материей, вобрала в себя, поглотила и изъяла из несуществующей атмосферы.
Выдернула.
Растворила.
Поколыхавшись в пустоте создавшегося давлением вакууме, призрачная тень просочилась сквозь песок и ушла в глубины марсианского грунта. Всё было кончено. Ни Фореста, ни Молчанова. Одинокий и пустой «ровер» остался стоять на проложенной некогда колее. Затем и его посетила та же участь. Другая, ещё более громадная по размерам тень, накрыла вездеход чёрным пятном, всосала внутрь, словно гигантским пылесосом, поглотила в себя и исчезла, превратившись в точку сингулярности. Вихрь крутанулся последний раз, поднял тучу песка и опал, будто лопнувший пузырь. Наступила тишина.
Николай Молчанов и его напарник Форест перестали существовать на красной планете.
******** (пауза) ********
В это же самое время, четыре «ровера» бороздили мощными колёсами марсианский каньон, тот его участок, где некогда андроидами были обнаружены неизвестный доселе ряд глубоких разломов, где по всем предположениям в их глубинах должен находиться тысячелетний замерзший лёд. Андроиды и роботы сновали туда-сюда, исполняя команды по бурению очередной скважины. Именно в этом месте Лея и обнаружила бактерии, составляющие некое подобие спор колонии грибов, названных ею «марсианскими мицелиями». Это были уже не просто примитивные бактерии, это была настоящая колония многоклеточных организмов, впавшая в анабиозную спячку, судя по углеродным и изотопным анализам, несколько сотен миллионов лет назад. Лея и весь научный мир на Земле сделали очевидные выводы,
