Тайны Дивнозёрья - Алан Григорьев
— Пойдем, дивья царевна, — Яромир поднялся в рост. — Скоро рассвет, а мне еще надо бы убедиться, что ты проснешься там же, где и заснула.
Тайка едва успела попрощаться с дедом и крикнуть напоследок: «Только не вздумайте встречаться с Лютогором без меня!» — а дивий воин уже открыл тропу на дорогу сна и мягко, но настойчиво подтолкнул ее в спину.
***
Уже около полудня Тайку разбудил вой пылесоса: перед приходом гостя мама принялась за уборку. Если бы не шум, она бы, наверное, и к обеду не проснулась. После колдовских снов всегда хотелось отдохнуть, как после хорошей пробежки. Но ничего не поделаешь: надо было вставать, месить тесто, помогать по хозяйству — Тайка ведь обещала приготовить ужин.
Но первым делом — сразу после того, как умылась — она позвонила Шурику:
— Привет! Слушай, ну мы в городе. Сегодня вечером к вам Марфа придет, ладно?
— Ага, пусть приходит, — Шурик зевнул: судя по всему, он и сам только что разлепил глаза. — Адрес я щас пришлю. Ты ей-то трубу передай, обсудим детали.
Тайка всучила мобильник недоумевающей мавке и подняла большой палец вверх: мол, все нормально, говори.
Уф, одно важное дело было сделано. Теперь предстояло еще пристроить Берендея.
Тайка открыла окно и крикнула:
— Эй, Пушок!
С десятого этажа, небось, и не услышит? Эх, ладно, все равно придется спускаться в магазин.
Но тут откуда ни возьмись послышался знакомый шелест крыльев. Коловерша спланировал на карниз, но сидеть на скользкой жести ему было явно неудобно, приходилось балансировать, потому что когти так и норовили съехать по наклонной поверхности.
— Не мучайся, залетай, — Тайка распахнула окно пошире. — Не бойся, тут уже нет никаких вредных оберегов. Как ты из сквера меня услышал вообще?
— Да я не там был, — Пушок впорхнул в комнату, но дальше подоконника соваться пока не осмелился. — На балконе ночевал. Надо же было убедиться, что с тобой будет все в порядке.
— Мой герой! — Тайка погладила его по макушке.
Ей и правда было приятно, что коловерша, несмотря на страх, устроился поблизости, готовый в любой момент прийти на помощь.
— Я так понимаю, сегодня можно будет остаться с тобой? — Пушок, осмелев, перелетел на письменный стол и завертел головой, осматриваясь. — Кстати, а где тут кухня? И что у нас на завтрак?
По дороге между снов (3)
— Да я сама только что встала. Можешь пока суши поесть, а я сейчас оладьев напеку. А вот вечером я попрошу тебя посидеть в сквере и не возвращаться, пока я не позову. И возьми с собой Берендея.
— Берендейка здесь! — ахнул Пушок. — Ну конечно, где же ему еще быть? Где ж он, друг мой сердешный?
— А тута я, — домовой вылез из-под стола и, хохотнув, сгреб коловершу в охапку, а тот заорал прямо в ухо старому приятелю:
— Старик! Надо же! Жив-здоров! Ух, как я рад!
— Как там у тебя в Дивнозёрье, крылатый? Все путем? Другой домовой тебя не забижает?
Берендей Пушка на радостях едва не придушил, но, опомнившись, выпустил.
— Такого обидишь, как же! — фыркнула Тайка, с улыбкой наблюдая за встречей старых друзей.
А коловерша, встряхнувшись, заворкотал:
— Не, ты че, ты че! Никифор мировой мужик!
В общем, зря Тайка думала, что этих двоих будет сложно спровадить, — они и слова поперек не сказали. Берендей пообещал Пушку экскурсию по окрестностям, дал слово познакомить с «мафией» — местными помоечными котами, сводить в парк к пруду и показать тайное место за универмагом, где можно бесплатно поживиться экзотическими фруктами. Ну или, вернее, тем, что от них осталось. Коловерша немедленно возжелал испробовать ананас, и они умчались навстречу приключениям, беспечно и весело хохоча.
***
Чем ближе подкрадывался вечер, тем больше волновалась мама. Она не могла усидеть на месте: пыталась оттирать несуществующие пятна на столешнице, открывала и закрывала холодильник, дергалась от каждого звука, доносящегося с лестничной клетки… Тайка устала повторять, что все будет хорошо: пирог уже готов, накрыт полотенцем и пахнет душистыми яблоками на всю кухню. Курочка подходит в духовке на маленьком огне. Нет, не сгорит, а только подрумянится до золотистой корочки. Да, бокалы достала, вымыла. И вытереть не забыла. Вино Сергей Юрьевич откроет. Хлеб купила. Свежий. Можно уже сесть и успокоиться.
В конце концов Тайка отобрала у матери тряпку и насильно вытолкала мать с кухни, велев идти переодеваться и краситься. Сама она наряжаться не собиралась: еще чего! Это мама пускай перед своим женихом расфуфыривается.
По правде говоря, Тайке хотелось, чтобы сосед оказался хорошим, пусть даже и колдуном (бывают же, в конце концов, добрые колдуны!). Потому что мама заслуживала счастья — вон сколько настрадалась за свою жизнь, многим пожертвовала. А что от волшебства отказалась — так это личное дело каждого. Даже сказку нельзя навязывать людям против воли. Ни одно чудо не принесет счастья тому, кому оно не нужно.
На всякий случай — мало ли — Тайка натерла курочку свежим чесноком, а гостю положила рядом с тарелкой серебряную вилку. Надо было проверить: а вдруг он какой-нибудь упырь или оборотень? Говорят, этих тварей в деревнях меньше стало, потому что все в города подались — ведь среди толпы незнакомцев, нависших каменных стен и снующих туда-сюда машин прятаться было намного сподручнее.
***
Тайка хоть и ожидала гостя, а все равно вздрогнула, когда дверной звонок зашелся заливистой трелью.
— Тая, открой, я еще не готова! — раздался из спальни запыхавшийся голос матери.
Ну вот, час от часу не легче. Теперь ей придется развлекать этого колдуна самой. О чем с ним хоть говорить?
Тайка со вздохом сняла цепочку и повернула ручку замка.
— Добрый вечер. — На пороге стоял симпатичный темноволосый мужчина лет тридцати с хвостиком («На Бандераса чем-то похож», — подумала Тайка) в костюме-тройке, строгом галстуке в тон и с двумя пышными букетами роз в руках — алым и белым.
— Вы, должно быть, дочь Анюты? — Он немного смущенно улыбнулся в усы. — Это вам!
И протянул Тайке белый букет.
— Рада познакомиться, Сергей Юрьевич. Я — Таисия.
— Можете называть меня просто Сергей, я же не настолько стар, — он протянул ей руку. Тайка думала, что для рукопожатия, но сосед галантно коснулся губами тыльной стороны ее ладони. — Я тоже очень рад, Таюша.
Она скривилась, но промолчала. Гость ей с первого взгляда не
