Измена. Простить, отпустить, отомстить? - Каролина Шевцова
- Было бы неплохо.
- Спасибо, спасибо, сынок, что растоптал и унизил меня вместе со всеми остальными.
Я подскочила и бросилась к подоконнику, чтобы, наконец, закрыть, замуровать, забетонировать чертово окно! Нельзя больше в таком холоде! Если я останусь тут хоть ненадолго, то замерзну так, что никто и ничто больше не отогреет меня! Никогда!!!
- Я хотел, чтобы ты снова была свободной. Чтобы отец оставил тебя в покое.
- Да тебе-то какая от этого радость, благодетель мой?!
- Потому что я тоже люблю! - От его крика, казалось, задрожали стекла в рамах. Никита встал и в два огромных шага догнал меня, а потом с грохотом закрыл оконный замок, с которым не могли справиться мои онемевшие пальцы.
- И кого же ты любишь? – прошептала я, и снова посмотрела на своего мальчика. Нет, не мальчика, мужчину. Дурного, но уже взрослого.
- Я не могу сказать.
- Даже так…
- Я клянусь, что это не Женя, я бы никогда не смог так поступить по отношению к тебе. Но я не могу рассказать про свою любимую, пока она не захочет этого сама, хорошо? Просто… я знаю, какого это, когда ты что-то чувствуешь. – Он приблизился ко мне и постарался обнять, но я отстранилась. Не нужно, милый. Все еще болит. – Я бы ни за что не обидел свою женщину, даже не смотря на то, что мы не вместе, я бы ее оберегал. Хотя нас не связывают никакие обязательства, а отца связывают. И он на них положил, большой и толстый. И предал тебя! И я решил восстановить справедливость, сделал так, чтобы ты обо всем узнала и ушла от него, наконец.
- Наконец…
- Да! Он всю жизнь тебе мозги дурил, а ты и не замечала. А теперь вон, глаза хоть раскрыла.
- А ты не подумал о скандале, который мог случиться?
- Да плевать!
- Хорошо. А о клинике и репутации?
- По хер на репутацию, ты что не понимаешь?
- Ладно, а о том, что от таких откровений моей бабушке или свекру могло стать плохо? Что у них могло прихватить сердце и закончилось бы все не разводом, а панихидой, об этом, мой дорогой Робин Гуд ты тоже не подумал?
Никита насупил голову:
- Ну не случилось же.
- Ладно, а моя работа?
- Уволишься!
- Деньги?
- Я заработаю!
- Интересно где, но ладно! Томка и дом, в котором мы с тобой сейчас находимся?
- Томку выпорю, а дом… я сниму квартиру и перевезу тебя с собой.
Я понимающе закивала. Спокойно и размеренно, как санитары психушки при виде очередного буйного пациента.
- Отлично, отлично…
- Не надо цепляться за все эти свои якоря. Это тебя отец вниз тянул, а теперь ты свободная! Я найду работу, договорюсь с квартирой, да хоть к бабе Саре переедем. Женюсь, детей рожу, а ты с внуками сидеть будешь, так что не страшно, что на работу больше не устроишься.
- А ты спросил меня, мне все это нужно, милый?
Никита удивленно округлил глаза, будто и правда не подумал о такой мелочи как мое мнение.
- Ну… тебе же сорок. Что ты еще хочешь? – Растерянно переспросил он. - Внуков нянчить и варежки вязать?
- Конкретно сейчас я хочу дать тебе материнского леща!
Встав на цыпочки, я со всей силы отвесила наследничку царскую оплеуху.
- Ай, за что? - Никита схватился за затылок. - За то, что я тебя спас?
- И за это тоже. – Второй чапалах прозвучал еще сочнее, отчего сын взвыл и дернулся в сторону.
- Хватит драться, ты чего?
- А это за то, что назвал меня старой.
- Да не старая ты, не старая! Ну, возрастная! Не хочешь внуков, так и скажи, я тебе билет в санаторий куплю, будешь в Пятигорске воду вонючую пить, оздоравливаться!
- Лучше закрой рот, - прошипела я, и заозиралась в поисках чего-то потяжелее. Просто рукой эту дурь из чада не выбить. Он ведь всерьез думает, что мое главное увлечение после развода сериалы и прогулки с палками для скандинавской ходьбы. Ну и внуки, упаси от такого счастья! Как назло, рядом ни порядочного дрына ни завалящей кочерги.
- Бить будешь? – Нахально улыбнулся сын, чувствуя, что я больше не злюсь. Напрасно.
- Не выход, - парировала я в ответ. И посмотрев на него, серьезно добавила: - Прости, Никит, я реально иногда забываю, какой ты взрослый. А знаешь, что делают взрослые люди?
- Что же?
-Помимо охренительных решений, которые они принимают, взрослые несут за эти решения ответственность. Давай прокрутим демо версию всего, что произойдет, когда я с Савранским разведусь, как ты хотел. Денег нет, так что надо работать, - я слегка толкнула его в правое плечо. – Квартиры тоже нет, придется снимать или кантоваться у друзей. – И снова тычок, на этот раз в левое. Никита пятился назад, я наступала. Задрав голову вверх, потому что он был сильно выше, умудрялась орать на этого дуралея: - И образования нет, потому что кое-кто бросил вуз, так как это не твое! И мамочки, которая вытрет сопли, тоже нет, потому что ты ее обидел!
- Да я же единственный на твоей стороне! – Взвыл сын.
- Ты верно заметил, предательство я прощу, а задетую гордость никогда. А ее растоптал не только мой муж. Но и сын, который решил, что все обо мне знает. Ты был не прав, Никита. Измена Кеши большая подлость, но это наше дело, не твое, понимаешь? У тебя сейчас заботы другие. Стать наконец взрослым, раз ты сам так себя называешь!
- Ты что, выгоняешь меня из дома, - наконец, когда мы уже подошли к порогу, Никита понял, куда я его толкала. Закрутил головой, как будто искал, за что ему удержаться.
- Психологи называют это сепарацией.
- Кастрацией! Ты чего, мне же идти некуда!
- Не пропадешь. Друзьям позвонишь, если надо.
- А вещи? Дай вещи собрать!
Я наклонилась, чтобы поднять до того огромные, что они казались клоунскими, ботинки сына и выкинула их в открытую дверь. Вслед за ними полетела куртка, шапка и шарф.
- Пришлю по почте, когда ты мне скинешь адрес. Только печатай большими буквами, возраст как-никак, могу не разглядеть, что там накарябано!
- Мам, ты чего…
Дослушать его я
