Тот самый сантехник 9 - Степан Александрович Мазур
— А… так как ты, — не распознав подвоха, осторожно ответил сантехник.
— То есть ты… с нами обоими? — прищурилась Наташка.
— Ну как обоими? — тут же переспросил Боря, уже не боясь щиплющих глаз. Распахнул во всю ширь. Но не заметив в руках ножа, револьвера и даже тряпочки с хлороформом, добавил стойко. — Один Глобальный тут трудился, другой там… подрабатывал.
«Но с переработкой, если считать Татьяну Юрьевну», — тут же напомнил внутренний голос и сам удивился: «А как её не считать?».
Наташка прикусила губу. Уел. И только сильнее начала натирать губкой. А затем снова спросила.
— Она тоже будет рожать?
— Да.
— А ты… и её ребёнку квартиру подаришь?
Боря замер, пригляделся. Об этом он не думал. Скорее думал о том, как бассейн пристройкой к спортивному корпусу сделать. Но это уже уровень десятка квартир, если по себестоимости брать.
«Но там же ещё и Татьяна Юрьевна!» — снова напомнил внутренний голос и так вдруг снова навалилось нечто не плечи, что Боря на корточки присел, голову обхватил и ответил:
— Да какая теперь разница? Батя на меня такие долги повесил, что не до квартиры уже. Всё отдам и все равно не хватит. Ещё и отдавать до пенсии. Или больше.
— Ну-ка, ну-ка поподробнее! — тут же отодвинула душ подальше Новокурова и рядом присела, пока получалось в присяде сидеть без особых проблем.
Вот однажды настанет момент, когда сама не сможет побриться, тогда и призовёт Борю на помощь. А пока можно и выслушать.
Глобальный уже не видел необходимости скрывать хоть что-то и тут же принялся рассказывать, как всё было. Чем больше Наташка слушала, тем больше мрачнела. Вот и воду перекрыла, вот и вытерлась и его вытерла, вот и в халате уже на кухне сидят, а он всё говорит, говорит и говорит. А от неё ни слова, ни уточнения.
А когда замолчал, тут же сказала:
— Боря, это не твой долг. Сам разбил, сам пусть и разбирается. А эта пизда московская не в праве с тебя что-то требовать. Москвичам и так всё лучше достаётся по стране: метро, бордюры, плитка, деньги на лечение депрессии.
— Я не могу от него отказаться. Батя же!
— От него не надо. От долга откажись, — поправила Наташка и как давай на больное давить. — У тебя ребёнок родится. Двое. Ты их обеспечивать должен, а не эту рогатку бизнесменовскую. Ишь, чего удумала. На других выезжать. Дай мне её номер. Я сейчас сама ей позвоню и всё выскажу!
— Да не надо никому звонить, — даже не собирался тянуться за телефоном Боря. — Но и кинуть батю я не могу.
— А дети? — напомнила Наташка.
— Дети, — повторил тот Глобальный, который ещё мог что-то решать, глядя перед собой. — Мне… надо подумать.
— Сейчас многих банкротят, — припомнила рекламу «спишем долги» Наташка.
На что Боря лишь поморщился:
— Пиздёж это всё. Не банкротят, а лишь реструктурируют долг и переносят адресата выплат. Ты просто становишься должен не своему должнику, а государству, выкупающему твой долг. Но долг ты всё равно выплатишь. Лишь смерть избавляет от долгов окончательно, Наташка. Но система и тут подстраховалась и пытается переложить твои долги на страховые компании или родственников. — Тут Боря посмотрел на батарею и добавил. — Это же как с «теплохом».
— Кем?
— Магией повышающих тарифов, — объяснил сантехник. — В каждом городе есть теплоэлектроцентраль, которая этот город горячей водой обеспечивает. Потому что в каждой квартире два крана. С холодной и горячей водой. И совсем не важно, углём ту ТЭЦ топят, газом или рабы телом прижались и разогревают корпус. Горячая вода всегда будет, так как это основной признак комфорта. Базовая потребность. Как и отопление зимой. Без него — никак. Но фишка же в том, что горячая вода по одним и тем же трубам проходит к домам. Теплотрассой этой называют. Вот когда к дому труба горячей воды подходить начинает тут-то и начинается магия. Пока одна труба спокойно себе продолжает снабжать дом горячей водой через подвал, другая труба с отводом и обратной уже на батареи выходит. Вот как отопительный сезон начинается, так вентиль и открывают. И горячая вода, которую тебе счётчики кубометрами начисляют под краном, вдруг переходит в разряд отопления и начинает рассчитываться в расчёте на квадратные метры твоей жилплощади, а это уже совсем другие критерии оценки. Вот и получается, что вода та же самая, а тепло для тебя уже по другой сумме в расчёт идёт. А ты как лох за то тепло всё равно заплатишь. Отсюда — теплох.
— Почему так?
— Потому что нельзя без батарей дома. Хочешь, к примеру, дома газом обогреваться и отказаться от общего отопления — хрен покажут. Даже через суд не докажешь, что проходящие трубы через твою жилплощадь тобой не используются. Плати, будь добр. Нельзя тебе газовый бойлер ставить на тепло и горячую воду нигде, кроме как в своём доме. Так же радиаторные электрические батареи нельзя в квартире, и бойлеры — нельзя. Сказали отопление водяное, значит водяное. Или водное?
Боря задумался. Загрузилась Наташка.
И снова буркнула:
— И зачем так? С каких пор?
— С тех самых, Наташ, когда потребность в горячей воде в доме и появилась, — объяснил Боря, принявшись одеваться. — Раньше теплоцентрали и любые котельные ставили лишь для того, чтобы в отопительный сезон тебе в батареи по трубам тепло зимой подавать. И отключали на лето, чтобы всё починить и проверить. А «дополнительный комфорт», то есть сама горячая вода в кране — это побочным эффектом было, народный бонус. Сначала за него даже денег не брали. Всё ведь просто было. Есть отопление — есть горячая вода. Не надо из батарей брать, товарищ. Вот тебе кран отдельный заведут, всё для людей, не надо жижи в батареи доливать, кося под смазку труб. В деревнях же как было, где малоэтажные дома стояли с обогревом? Народ брал горячую воду прямо из труб. Наберёшь себе тазик, помоешь, без нагрева, а кочегар потом матерится, что уровень воды понизился. Тогда и стали доливать в воду чёрную жижу, мало поддающуюся классификации, чтобы не использовали для бытовых нужд. Или ты думаешь она сама берётся в батареях от ржавчины? Нет, это не смазка трубная и от накипи такое образоваться не может.
