Не грози Дубровскому! Том II (СИ) - Антон Панарин
Аристократы расселись у деревьев, а Львов, Картаполов и Анисим Крабов отошли от образовавшегося лагеря, чтобы вести дозор. Молодцы, даже ничего объяснять не пришло. Думаю, это Лев так влияет на Мишу, а Анисим и без того тёртый калач.
— Я переживала за тебя. — Сказала Юлия поудобнее устроившись у меня на коленях.
— Да что со мной может случиться? — Усмехнулся я и погладил её по волосам.
— Не знаю, но, когда ты вернулся, стало ещё тревожнее. Знаешь, такое чувство как будто должно случиться что-то ужасное. Но я не знаю, что именно. Можешь назвать это предчувствием или ещё как. Но мне страшно.
Конечно, тебе страшно. Ты лежишь на моём пиджаке, в кармане которого находится божественный артефакт, содержащий тонны некротической энергии. Именно она и нагоняет на тебя ужас, но лучше тебе ничего о нём не знать. Будешь спать спокойнее.
Некротика важный аспект некромантии. Если труп свежий, то его можно поднять только с помощью некротики накопленной магом. Ведь в свежем трупе ещё нет разложения, а значит нет и некротики. Именно поэтому все зомби гниют, с запущенными процессами разложения их проще поднять. Они ходячие аккумуляторы некротики.
А вот скелетов поднять так же сложно, как и свежие трупы. Энергия развеивается и приходится создавать некротическое ядро, которое будет питать костяк. Не удивительно что некроманты обожают поднимать на кладбищах всякую гниль. В ней достаточно некротики для оживления трупа, плюс ко всему часть энергии можно позаимствовать для поднятия более свежих или совсем истлевших тел.
А у меня в кармане лежит безграничный запас некротики. Такого запаса не было даже у короля лича, а он на секундочку уничтожил весь Руиндар. Что же можно сделать с этим артефактом? Нужно срочно вернуться в академию и изучить украденную у Никодима книгу магии.
Я погрузился в мысли, и не заметил, как уснул.
Очнулся я в момент, когда Мышкина пыталась слезть с моих колен. Я улыбнулся и притянул её обратно.
— Нет, так не пойдёт. Если ты однажды легла ко мне на колени, то теперь будешь принадлежать мне до скончания времён.
— Дубровский! Что значит принадлежать? Я что вещь? — Возмутилась Юлия, но улыбка проступила на её лице.
— Ты мой трофей. — Засмеялся я и увернулся от пощечины, которую она игриво попыталась мне влепить.
Наш флирт прервал подошедший Лев.
— Вить, ночь прошла нормально. В округе никакой живности крупнее волков нет, но и они не решились к нам приблизиться. — Отрапортовал Лев.
— Отлично. Я восстановился. Сейчас разведаю дорогу и двинем в путь.
Я призвал Клювика и воспарив ввысь, осмотрел округу. Огромный лес тянулся во все стороны, а прямо по его центру пролегала узкая дорога, в конце которой расположилась деревня. К ней мы и направились. Как только мы вышли на дорогу, я приказал Клювику вернуться к порталу и сожрать все трупы крысолюдов. Уверен этого хватит для эволюции.
Идти пришлось чуть больше десяти километров. После первого же километра сразу стало ясно кто из аристократов готовил себя для полей сражений, а кто рассчитывал на тёплое место в министерстве. Одни шли с улыбками на лицах, другие бесконечно ныли.
Спустя три часа мы добрались к деревне. Оказалось, что она называется Сосновка, но это не так важно. Куда важнее то, что Анисим здесь уже бывал ранее. Деревня принадлежала его отцу и находилась в двадцати километрах от Хабаровска. Да уж, не слабо нас забросило. Сколько отсюда километров до Иркутска? По прямой больше двух тысяч километров, а если ехать по дороге, то и все четыре тысячи выйдет.
Местные жители оказались дружелюбными и с радостью нас накормили. Толи потому что их главная добродетель гостеприимство, а может, потому что они узнали в Анисиме пропавшего барона.
Закончив трапезу, мы собирались отправиться в Хабаровск, когда Анисим предложил мне, Льву, Михаилу и Юлии погостить у его отца. Он хотел таким образом отплатить за своё спасение. Что ж, у меня нет повода отказывать. Я согласился.
Прощаясь со спасёнными мной аристократами, я выслушал десяток клятв в вечной дружбе и безмерной благодарности. Каждый разговор заканчивался фразой «если когда-нибудь потребуется…», а дальше в разных вариациях мне обещали свою помощь.
Я прекрасно понимал, что все эти клятвы забудутся при первом удобном случае, поэтому просто кивал и делал вид что верю каждому слову. Когда обещания закончились, аристократы двинули в Хабаровск, а мы пошли следом за Анисимом.
Имение Крабова располагалось в поселение с названием Краснореченское, которое стояло на берегу реки Амур. Добравшись туда, я восхищённо присвистнул. Река настолько широкая, что от берега до берега расстояние не меньше километра. Увидев моё удивление, Анисим сказал:
— В самом широком месте Амур больше двух километров. Великая река. Амур и убийца, и кормилец одновременно. — Он с уважением посмотрел на воду, постоял пару минут и махнул нам рукой. — Эх, давно я не видел Амурку. Ладно, идёмте.
Когда мы показались у ворот особняка, к нам выбежал дворецкий и обливаясь слезами рухнул в ноги Анисима.
— Ваше благородие! Мы уже вас успели похоронить! Боги милосердные! Да как же⁈ Ваш батенька будет счастлив! — Голосил он, смотря на то, как Анисим похудел за эти полтора года, а помимо этого ещё и обзавёлся сотней шрамов.
Когда же мы попали в особняк, то там и вовсе случилось театральное представление. Маменька Анисима увидела его и упала в обморок. Отец, когда встретил сына, открыл рот, протёр глаза, после подошел к графину с коньяком и вылакал его до дна. Крякнув, он утёр усы и спросил:
— Я сошел с ума?
Когда сын обнял отца, слёзы лились ручьём у обоих. А часом позже мои уши начали кровоточить от слов благодарности, которыми его семья осыпала меня.
— Виктор Игоревич! Я ваш должник! По гроб жизни буду вам обязан! Он же мой единственный наследник! Ну вы понимаете. Одни дочки в роду, а тут пропал Анисим и я руки хотел на себя наложить. Но мужчина не должен бежать от своих проблем, верно? Сынок, как же ты похудел! Накладывай больше! Я к тебе приставлю десяток охранников, ни шагу больше не сделаешь сам! — Тараторил отец Анисима переводя взгляд с меня на сына и обратно.
Ближе к ночи настала самая приятная часть приёма. Отец Анисима отвёл меня в родовую оружейную и позволил выбрать всё что мне приглянётся. А здесь было на что положить глаз. Панцирные доспехи, чем-то похожие на хитин краба, лёгкие и прочные. Я бы взял их, но у меня есть древесная броня, она всяко прочнее.
Ещё на стенах висели десятки луков, арбалетов и даже снайперская винтовка. Таких в этом мире я не встречал, но гномы в Руиндаре делали что-то подобное. Правда их поделки были менее элегантны.
Улыбаясь, я подошел к стене, увешанной мечами. Мой клинок остался в глазнице у королевы крыс, и я бы не отказался найти ему замену.
Классические мечи и клинки с изогнутым лезвием, шашки, ятаганы, чего тут только не было. Но мне приглянулся странный клинок, от которого исходил магический фон.
Ребристое лезвие, со слегка красноватым отливом. Когда я взял клинок в руку, то сразу оценил качество его балансировки. Он просто порхал в воздухе и казалось, что он ничего не весит.
— Отличный выбор. На клинок наложено проклятье, оно усиливает кровотечение. Стоит ранить врага и даже маленький порез доставит ему кучу неприятностей. А если рана окажется серьёзнее, то противник неминуемо умрёт от потери крови. — Прорекламировал клинок отец Анисима.
— А если сам порежусь, то выходит убью сам себя? — Усмехнулся я, поднеся лезвие к ладони.
— Прошу вас пока не проверять свою догадку. — Улыбнулся он и нарисовал в воздухе руну. Руна зажглась синеватым свечением и прошла сквозь мою руку и рукоять клинка. — А вот теперь можете пробовать. Я сделал привязку и теперь магия клинка вас не убьёт. Удобно, неправда ли?
— Даже очень. — Довольно улыбнулся я и пожал ему руку.
На следующий день Анисим доставил нас в Хабаровскую академию магии. Профессора были удивлены тому, что их пропавший ученик жив. Пока Анисим рассказывал им историю своего исчезновения, нас отвели к магу порталов.
— Пётр Иваныч, докинь ребят в Иркутскую академию. — Попросил за нас ректор.
— Запросто. — Откликнулся порталист и спустя мгновение сотворил портальное окно.
Переместившись в академию, мы попали на центральную площадь. Занятия уже шли, поэтому вокруг не было ни души.
Странно, мы отсутствовали меньше недели, а такое ощущение,
