Последний цеппелин-3 "Сила на силу". Книга первая. - Борис Борисович Батыршин
Премьер покосился на собеседника.
- Я понимаю, Уинстон, что вы не любите большевиков лишь немногим больше, нежели бошей. Поверьте, я и сам не питаю добрых чувств ни к тем, ни к другим, но… они, всё-так люди, как и мы, и все англичане!
Министр поморщился.
- Вы так в этом уверены?
-Оставьте, Уинстон, вы ведь так не думаете. Они нам, конечно, враги, но когда на них – как и на нас, не забывайте! – пошли войной силы самой преисподней – мне кажется, следует забыть о распрях… хотя бы на время.
Министр наклонил голову – вроде бы, в знак согласия, но выражение его лица сделалось при этом ещё более неуступчивым.
- Что ж, Дэвид, премьер министр вы, и вам принимать решения. Замечу лишь, что набег на Лондон более всего похож на разведку боем. В покое нас не оставят, можете не сомневаться.
- Я именно об этом вам и твержу, Уинстон. – премьер прошёлся по кабинету и занял своё место за монументальным столом. - Судьба подарила нам отсрочку, и надо использовать её в полной мере. Вы, кажется, говорили о германских цеппелинах с управляемыми торпедными планерами?
- Да, сэр, подготовка закончена, они готовы к бою. Мы пока придерживали их, не желая тратить на не самые важные цели.
- Считайте, время пришло, Уинстон. Пусть цеппелины нанесут удары по уходящим воздушным кораблям нелюдей.
Министр набычился ещё сильнее.
- Не забывайте, Дэвид, на них полно пленных! Сотни, если не тысячи живых людей, которых синекожие похватали на улицах Лондона!
- Я помню, Уинстон. И – советую вам считать их мертвецами. Более того, я молюсь, чтобы это было именно так, потому что если эти несчастные ещё живы, то неизвестно, какие муки ждут их в плену у синекожих. Так что мы, нанеся этот удар, избавим хоть кого-то из них от страшной участи.
Министр поморщился.
- Что ж… в ваших словах есть смысл, хотя и ужасный.
- Времена настали ужасные, Уинстон, и если мы будем бояться запачкать руки, они станут ещё страшнее. И вот что: пошлите побольше истребителей для прикрытия цеппелинов. Я понимаю, вам это не по душе…
- Да, сэр, не по душе. Как я уже имел случай заметить – мне не нравится, то нашим пилотам придётся гибнуть не для защиты Лондона, а отводя угрозу от германских цеппелинов. Но мы пошлём все истребители до единого, все, что у нас осталось. Нелюди ведь тоже понесли большие потери - по всему Лондону и окрестностям разбросаны сотни сбитых, растерзанных «Меганевр», так что шанс у нас есть. А кроме того… - он сделал крохотную, но многозначительную паузу, - одними только цеппелинами этот удар не ограничится. У нас разработан многообещающий план воздушного удара по нелюдям с применением разных видов оружия – и сейчас пришло время опробовать его в деле.
Восточная Англия,
Графство Бэдфордшир.
Воздухоплавательная база
Королевского Флота
Воздухоплавательная станция Королевского Флота в Бэдфорде имела, как и положено всякой приличной базе подобного рода, поворотные эллинги. Воздушный корабль – штука хрупкая, а из-за своих огромных размеров чрезвычайно чувствительная к ветру. Сильнее всего это проявляется при работе с дирижаблями на земле, при заводе летучего гиганта в эллинг, и выводе из него. Сначала надо расположить огромный корпус точно вдоль оси сооружения, потом медленно, с помощью тросов и лебёдок, втянуть через широченные ворота внутрь. И хорошо, если это происходит в тихую погоду – а ну, как случится порыв ветра, да ещё бокового, и не дай Бог, в тот самый момент, когда великанская сигара частично будет внутри, а частично снаружи?
Последствия предугадать несложно. Широченный бок воздушного корабля – считай, тот же парус, на который ветер будет давить с немаленькой силой. Усилие это (с которым люди, занимающиеся буксировкой, сделать ничего не смогут) сперва прижмёт дирижабль к краю эллинга, а потом и сложит пополам, словно перочинный ножик – и хорошо, если речь идёт о малом дирижабле лёгкого типа, вроде британских «блимпов», применяющихся для противолодочного патрулирования! Хуже, если в такой ситуации окажется воздушное судно жёсткого типа, вроде кайзеровских цеппелинов – алюминиевые паутинки-фермы его каркаса из не смогут противостоять разрушительному усилию, и корпус попросту переломится пополам. Оттого-то ангары и делают поворотными, похожими на поворотные круги в паровозных депо, только огромных размеров. Прежде, чем заводить в такое сооружение дирижабль, его разворачивают «к ветру задом». И только потом лебёдки принимаются наматывать на барабаны тросы, затаскивая летучую махину под крышу, где её можно ремонтировать, обслуживать, готовить к следующему вылету без оглядки на силу ветра и прочие капризы погоды.
В Бэдфорде таких поворотных эллингов было три, но лишь один из них мог вместить такие махины, как цеппелины Z-XII, Z-XIII и LZ-107. Поэтому только один из них, Z-XII, прятался сейчас по крышей; остальные же, готовые к боевому вылету, колыхались возле двух причальных мачт на противоположном краю кажущегося бесконечным лётного поля. Ещё три дирижабля, куда меньше размерами, несущие на борту не кайзеровские кресты, а английские сине-бело-красные розетки, висели возле другой группы причальных мачт, в некотором отдалении от первой.
Обычный цеппелин нес в своём брюхе от полутора до трёх тонн бомб, в зависимости от размеров и особенностей конструкции; но опытный взгляд сразу заметил бы, этот воздушный корабль вооружён не так, как его собратья по классу. Вместо бомб на тележках под его брюхом, между двумя гондолами – носовой, пилотской, и кормовой, моторной - ждали своего часа три необычных аппарата – небольшие сигарообразные бипланы без пропеллера, пилотской кабины и шасси. Группа техников в форме кайзеровских воздухоплавательных сил возились с подъёмником
