Путь Трибунала - Артемис Мантикор
— Если ты не знаешь дряной легенды, связанной с этой Нефтис, это не значит, что таких нет, — сказал тогда его наставник.
Первая железная машина свернула за угол, чтобы оттуда направиться к королевской площади, которую использовали вместо мастерской ритуалиста. Старый король, наверное, сейчас не то что поворачивается, а вертится как юла в своём склепе.
Именно туда придётся направиться и им спустя полчаса, когда закончится обеденный перерыв.
Перепуганный совет, получивший приказы от таких же перепуганных крыс из Порта Мару, сгонял сюда всех, кто хоть немного смыслил в ритуалистике. Желания обычно ни у кого не спрашивали, и чиффари-полукровка Рику, ученик ритуалиста, мог их понять.
Однажды он видел нового владыку, которого прозвали в народе бешеным котом. Подходить и уточнять приказы не очень хотелось. Тем более что несмотря на ажиотаж в преддверии войны старших сестёр с младшей, за работу, пусть и принудительную, щедро платили и относились с уважением.
Во всяком случае, впечатление от самого культа Нефтис в числе его младших служителей, было положительным. Прибывшие из далёкой Долины Терний, о которой Рику даже не слышал, вели себя достойно,, пусть и не без доли фанатизма.
Ритуалисты среди местных, клановых и самих служителей Трибунала на одинаковых правах трудились на площади. Чем больше ученик ритуалиста был в их компании, тем больше начинал менять мнение о происходящем вокруг. Прежде он никогда не задумывался о настолько глобальных вещах, как выживание целого мира.
Детские сказки, вперемешку с семейными преданиями стала хорошей почвой для идей о том, что от счастливой жизни отделяет только одно тёмное существо, одержимое жаждой чужой боли.
В конце концов, даже Тишь творила свои зверства, объясняя это необходимостью победить пустоту. Наверное, что-то они все знали об этой магической хвори.
Наставник — старый эльф, чья семья бежала из далёкого мира Лемурии, когда открылся первый портал сюда много сотен лет назад. Он сам родился уже здесь и был воспитан в том числе и теми же легендами. Ему происходящее сильно не нравилось.
Но Мистраэль думал о том, что война дочерей Смерти — это конец перед великим концом. Рину же помнил, что после каждого прихода тьмы наступал свет для тех, кто выживет. Время роста и невероятных возможностей.
Железные машины обрабатывались массово. Ритуалистика была таинством, но чужаки относились к этому, как к мануфактурной штамповке. Такое отношение немного коробило даже его.
Клановые, тоже привлечённые к этой работе, плевать хотели на условности и расписывали машины с достойным упорством.
Рину посматривал по сторонам, невольно выискивая единомышленников. Тех, кто искренне кричал приветствия Трибуналу.
Бордовые волосы пали на лоб, и полукровка их смахнул, невольно подняв голову к небу.
Вовремя.
Его прочертила железная птица, а следом за нём — железные стрекозы с подвижным гребнем.
Иномирцы с их машинами внушали трепет. Но похоже, тот мир был совсем лишён магии. Бешеный кот, если решения действительно принимает один из последних живых тари в этом мире, не такой уж и бешеный.
Руническое покрытие зависит от размера. По этой причине ещё тари во времена Василия Великого отказались от такого вида оружия, как от бесперспективного из-за малого размера пули и соответственно, очень ограниченного количества накладываемых на неё чар.
Плюс малая область поражения означала, что такую рану будет очень легко исцелить базовой регенерацией.
Но пули рунологи сейчас обрабатывали так же, только в мастерской.
— Ринру, лисья морда, чего завис? — ворчливо пробурчал его учитель.
— А что это там? — ученик указал учителю на железных птиц.
— А это — наша новая работа. После танков завезут самолёты. Размерчики представляешь?
— Да вы шутите!
— Ага. А потом ещё будут железные стрелы.
— А это что?
— Стрелы из жезеза, размером с пол этажа башни мага.
— Из железа? Они хотят, чтобы мы заставили их летать?
— Нет, то же, что и везде. Усиленный набор антимагии. Туда отбирают лучших. Серебряная пыль, печать отторжения, сигилы смещения надо попробовать. Может, терновые оценят.
— Мне кажется, наставник, или вам это нравится?
— Нет, конечно. Но по крайней мере я знаю, что нужно делать. Рисовать руны. Сложные. Там, где их оценят.
14. Тучи над тучами
Леттария сдалась за один день. Мы пересекли гиблые болота, которые оказались не такими уж и гиблыми и преодолевались техникой.
Затем горный перевал. Он стал большей проблемой — просто потому что путь был пусть и не таким узким как там, где мы встречались с Харо и компанией, но всё равно сплошным строем не проехать.
В этот момент мы были уязвимы, но засад никто устраивать не стал.
По ту сторону нас встретила перепуганная стража, которая просто побросала оружие и сдалась.
— Владыка! Молю, не казните! Именем матушки скорбящей заклинаю, не отправляйте к ней! Всё сделаем, что велите!
Офигеть, стража.
— Трибунал не видит преступлений в твоих деяниях человек. Мы не причиним вреда тебе и твоим людям, если они первыми не поднимут оружие против нас. Разве ты не слышал первое правило Трибунала?
— Нет смерти в служении Трибуналу.
— Верно. Присоединяйся к нам, и ты не будешь знать смерти.
Мужик побледнел.
— Вы же… не как Тишь? В некросы? Простите…
— Да ничего он тебе не сделает, — бросила Филин. — Просто пытается завербовать к себе, как обычно.
Девушка была пьяна и за помощь в переговорах была удостоена отрезвляющего «очищения».
— Мы только рады служить. Ээ… Живыми, вот.
— Лучше скажи, чего вас так мало?
— Все воюют… где можно. Эта граница пока что была самым безопасным местом Леттарии, мастер.
— С кем? Разве эта страна не присягнула той, чьё имя навеки забыто и проклято?
— Мастер… Те кто наверху, может, и присягали, но люди ж не идиоты… до этого дня мы выбирали между смертью души и смертью тела. Если вы не несёте того и иного, мы уже рады вас поддержать. Хуже… уже не будет.
— То есть у вас гражданская война? — понял я.
— Ну, одержимый король — чудовище. Герцог Тельван отказался подчиняться, и недавно его казини, вот. В жертву сами знаете кому принесли. Теперь его сын пытается бороться. Хотя сил у него немного.
— Но вы же за официальную власть здесь стоите? — спросил я, глядя на лиловые оттенки в опознавательных знаках формы стражи. Герб Леттарии, золотой парусник, был нарисован фиолетовым вместо привычного золота на сером фоне.
