Андрей Шляхов - Татьяна Пельтцер. Главная бабушка Советского Союза
В 1949 году режиссер Борис Равенских взялся за постановку пьесы «Свадьба с приданым» Николая Дьяконова. Это была подлинно советская комедия, за которую не надо было бояться получить «по шапке» от критиков, и в то же время это была смешная комедия. Лучшие бригадиры двух соревнующихся колхозов Ольга и Максим любят друг друга, и Максим уже засылает к Ольге сватов, но тут между ними происходит ссора на производственной почве… Специально для этого спектакля Равенских попросил двух известных композиторов Бориса Мокроусова и Николая Будашкина, а также поэта Алексея Фатьянова сочинить несколько песен. Лирический дуэт Ольги и Максима «На крылечке твоем» и куплеты «первого парня на деревне» Николя Курочкина «Хвастать, милая, на стану» стали хитами начала пятидесятых. Пляски ставила главный балетмейстер Московского театра оперетты Галина Шаховская (Ржепишевская). Равенских позже упрекали в том, что, украсив пьесу, он не углубил ее содержания, увлекся формальной расцветкой спектакля и снизил его идейное звучание. Но это не помешало создателям спектакля получить Сталинскую премию третьей степени, а самому спектаклю быть экранизированным спустя три года после премьеры – в 1953 году. Могла ли тогда, в 1949 году Татьяна Ивановна предполагать, что роль Лукерьи Васильевны Похлёбкиной (одну из самых колоритных персонажей пьесы) принесет ей не только Государственную премию, но и долгожданную, всесоюзную славу?
Вряд ли она могла это знать. Она просто радовалась очередной роли (она всегда радовалась как ребенок, когда получала новую роль) и постаралась сыграть ее как можно лучше. Что из этого получилось, мы можем увидеть и сейчас благодаря тем, кто принял решение об экранизации спектакля. Парадокс множества произведений, сделанных по лекалам социалистического реализма (а «Свадьба с приданым» была именно таким произведением), заключается в том, что зачастую отрицательные герои вызывают у зрителей бо`льшую симпатию, нежели положительные. Бывшая колхозница, самогонщица и картежница Лукерья Похлебкина сразу же покорила сердца зрителей. Ах, как проникновенно пела она свое: «Хороша я, хороша, да плохо одета. Никто замуж не берет девицу за это!» Сразу чувствовалось, что в жизни у разбитной Лукерьи была какая-то драма… Актриса Пельтцер оставалась верна своему главному правилу – наделять чем-то хорошим свои отрицательные персонажи.
– В любом человеке есть хорошинка, – говорила она. – Хотя бы одна, но есть. Вот ее-то обязательно надо показать.
До 1953 года Татьяна Ивановна сыграла в кино пять ролей. Вспомним, что картина «Простые люди» надолго легла на полку, а в «Свадьбе» (той, которая по Чехову) ее не упомянули в титрах. После 1953 года у актрисы Пельтцер в «неурожайные» годы было по два-три приглашения на съемки, а в «урожайные» так и по семь. Режиссеры подстраивали под нее съемочные графики. Каждому непременно хотелось, чтобы пожилую женщину в его картине непременно сыграла бы Татьяна Пельтцер. Если считать со всеми короткометражками и сюжетами в киножурналах «Фитиль» и «Ералаш», то она сыграла в кино больше ста ролей! Вот как! И пусть то были не главные роли, но зато все они были запоминающимися. Татьяна Ивановна с удовольствием принимала предложения от режиссеров – даже у начинающих сниматься не гнушалась – и могла вытянуть, «оживить» любую тусклую, невнятную роль. Объективности ради нужно заметить, что «удобной», покладистой актрисой она никогда не была. Ожесточенные дискуссии (так и хочется написать – перепалки) с режиссерами на глазах у всей съемочной группы были у Татьяны Ивановны своеобразным хобби. Путь к спасению у режиссеров был один – соглашаться с трактовкой роли и всеми предложениями Пельтцер. Плохого она не предлагала, ее замечания неизменно были верными, точными и шли картине на пользу, но редко кто из режиссеров соглашался сразу. Ну а стоило только режиссерам начать возражать, как Татьяна Ивановна начинала сердиться. В театре она спорила с режиссерами реже (все же давно знакомые люди), но тоже случалось. А уж перед началом работы над новой ролью ей непременно надо было ужаснуться – справится ли она, разобрать «на атомы» пьесу, высказать свое мнение о ней, о режиссере, о коллегах, а потом уже начать репетировать. Такой вот у Татьяны Ивановны был стиль. Недовольство собой было не кокетством, а стимулом к совершенствованию. Татьяна Ивановна совершенствовалась всю жизнь. Почивать на лаврах было не в ее характере. Интересный факт, дающий пищу для размышлений: Татьяна Пельтцер снималась много, но режиссеров, которые снимали ее в своих нескольких картинах, очень мало. Пальцев на одной руке хватит для того, чтобы пересчитать.
Слава пришла к Татьяне Пельтцер поздно, но она сразу же оказалась грандиозной, всесоюзной. Где бы Татьяна Ивановна ни оказалась, ее сразу же узнавали. Надо сказать, что ей это очень нравилось. Она буквально упивалась своей славой, наслаждалась ею. Заждалась, да. Но в итоге получила заслуженное.
Иван Романович радовался успеху дочери больше ее самой.
– Говорил же я тебе, что будет и на твоей улице праздник! – радостно повторял он. – Надо бы посчитать, не обогнала ли ты меня.
В пятидесятые Иван Романович снимался редко – раз в год. Не то что в конце тридцатых. Возраст брал свое, да и режиссеры как-то не приглашали. Последней его ролью стал школьный сторож Иван Васильевич по прозвищу «Иван Грозный» в картине «Васек Трубачев и его товарищи», снятой режиссером Ильей Фрэзом в 1955 году. Заметим к слову, что Илья Фрэз снимал Татьяну Ивановну чаще других режиссеров. Начал в 1970-м с «Приключений желтого чемоданчика», а закончил в 1985-м «Личным делом судьи Ивановой».
Татьяна Ивановна стала заслуженной артисткой РСФСР в 1954 году, а в 1956-м это звание получила Ольга Георгиевна Супротивная-Пельтцер, вторая жена Ивана Романовича.
– Теперь мы все заслуженные, – гордо говорил старый актер. – Интересно, кто первый народного получит?
Иван Романович Пельтцер умер в 1959 году, так и не дождавшись присвоения звания народного артиста. А он его, надо сказать, заслужил как никто другой. При жизни отца Татьяна Ивановна так и не успела обогнать его по количеству сыгранных в кино ролей… Евгения Сергеевна пережила Ивана Романовича на три года. Она умерла в 1962 году. Забегая вперед, скажем, что Татьяна Ивановна пережила всех своих близких и на склоне лет осталась совершенно одинокой. Ее брат Александр скончался в 1975 году. Судьба Александра сложилась трагично. Он занимался конструированием гоночных автомобилей, работал начальником конструкторского бюро гоночных автомобилей ЦКБ Главмотовелопрома и главным конструктором бюро скоростных автомобилей НАМИ. Александр сам испытывал сконструированные им автомобили и во время одного из пробных заездов попал в аварию и в расцвете лет превратился в инвалида – отказали ноги. Он продолжал работать, но очень сильно страдал от того, что не может сам сесть за руль очередного своего творения. Жена вскоре ушла от него, и заботы об Александре легли на плечи сестры. Татьяна Ивановна помогла Александру вступить в жилищный кооператив, который строил дом по соседству с ее домом, и заплатила вступительный взнос. Проще говоря, она купила брату квартиру поблизости от себя, чтобы удобнее было его навещать. Кроме того, она оплачивала Александру сиделок и ежегодно доставала ему путевки в хорошие санатории.
Свой успех в кино Татьяна Ивановна закрепила в 1955 году, снявшись в роли Евдокии Бровкиной в картине режиссера Ивана Лукинского «Солдат Иван Бровкин». Евдокия настолько понравилась и зрителям, и критикам, что к Татьяне Ивановне прилипло прозвище «мать русского солдата». Сама она говорила: «Бездетная мать русского солдата». Раз уж зашла речь о детях, то следует сказать, что на первый взгляд Татьяна Пельтцер никогда не тяготилась своей бездетностью и могла к месту порассуждать о том, что эгоистичные дети («они все сплошь эгоисты!») доставляют родителям одни лишь неприятности. И только люди, хорошо знавшие Татьяну Ивановну, понимали, какую боль одинокая женщина пытается заглушить такими вот рассуждениями. Для продолжения «Солдата» – картины «Иван Бровкин на целине», вышедшей на экраны в 1958 году, сценаристы писали роль Евдокии конкретно под Татьяну Ивановну, и надо отметить, что Евдокия из «Целины» гораздо ярче Евдокии из «Солдата», хотя в целом вторая картина об Иване Бровкине гораздо хуже, слабее первой. Так всегда бывает, когда роль пишется адресно.
А что в театре?
А в театр, как уже говорилось выше, пришел Валентин Плучек и сразу же начал активно ставить спектакли. В его спектакле «Не ваше дело» по пьесе Владимира Полякова (он еще монологи для Аркадия Райкина писал и был сценаристом таких комедий, как «Карнавальная ночь» и «Девушка с гитарой») Татьяна Ивановна сыграла Анну Мироновну, маму главного героя, а в «Пролитой чаше» (переработка пьесы «Западный флигель» древнекитайского драматурга Вана Шифу) она получила роль вдовы министра Цю. Так было положено начало многолетнему сотрудничеству Режиссера и Актрисы, которое длилось много лет.
