Хранитель древа мира. Том 1 - Дмитрий Дорничев
Доход с казино для меня существенно упал. Без приза в виде Кристины у народа поубавился энтузиазм. Но мне то и дело бросали вызов. Так что денюжка зарабатывалась, и неплохая.
Один раз я нашёл жулика, который использовал магическое устройство. За это я получил солидную премию.
А потом начались «проблемы». Кто-то очень умный решил открыть своё казино в трущобах. А про бордели я молчу, их тут уже штук тридцать открылось. Да и в целом в трущобах повышалась активность.
Правда, в основном нехорошая… Этим местом заинтересовалось огромное количество не очень хороших людей. Так что начались стычки да перестрелки.
Трущобы это, можно сказать, зона беззакония, появившаяся двенадцать лет назад, после Зимнего Прорыва. Тогда огромное количество человек в одночасье осталось без средств к существованию.
И пусть орду чудовищ остановили мои родичи, но те успели разорить немало земель и даже поселений. Самое тупое в том, что наибольший урон нанесли людям не чудовища, а экономика.
Наплыв беженцев, уход предприятий после Зимнего Прорыва, заражение пахотных земель энтропией, потеря нескольких нефтяных скважин и, конечно же, падение моего рода.
Вместе с Древовыми разорилось огромное количество предприятий и родов, что были завязаны на нас. Подробностей я, конечно, не знаю, но как говорил раньше, множество людей вмиг остались без работы.
Кто-то уехал в другой город в поисках работы, кто-то просто бежал как можно дальше. Ну а вместо них в городе поселили беженцев… И как это обычно бывает, лагерь беженцев впоследствии и стал трущобами, что отхватили внушительный кусок от города.
Далее беспорядки, бунты, разрушения и хаос. Впоследствии всё стало только хуже…
В общем как-то так. И ладно бы, так было только у нас, но нет. Трущобы стремительно росли едва ли не во всех городах мира.
Энтропия наступала, люди отступали, лишь иногда пытаясь фыркаться и отбирать утерянное. Но, если бы у людей был хоть какой-то шанс, Древо Мира не стало бы пускать корни и прорастать…
Но я отвлёкся. Лишь сейчас людям приходило осознание, что раз трущобы никем не контролируются и не проверяются, то здесь можно творить, что вздумается.
Нет, здесь и раньше творились ужасы. Дикие собаки жрали людей прямо на улице, поножовщина, похищения, причём для самых различных целей, включая на «органы», а ещё голодные смерти и эпидемии.
Но сейчас становилось ещё хуже. А ведь только всё начало налаживаться. У людей появилась работа, и можно было не бояться умереть от голода, ведь были бесплатные столовые. Да, жить по-прежнему тяжело, но можно. Теперь же наступил апрель, и ситуация вышла из-под контроля.
— Д-демоны! Всюду демоны! — кричал знакомый мне бомж, ударяясь головой об стену. Недалеко от него двое товарищей изображали трупы, а может, и не изображали… Из их рта текла синяя пена.
Пока шёл в школу, это уже вторая группа, которую я заметил… Кто-то распространяет по трущобам странную дрянь, которая сводит с ума и нередко приводит к смерти…
Не знаю, в чём смысл, ведь у людей здесь попросту нет денег, чтобы купить «это», чем бы оно ни было.
Добравшись до школы, увидел под забором, что ограждал школу, нашего физрука… На его лице вздулись синие вены.
Мужчина сидел и, смотря на свои руки, смеялся… Только этого не хватало! Мне нужно окончить школу, без аттестата меня даже в армию не возьмут!
Так… есть идея.
— Кирилл Артурович, — подошёл я к нему.
— Димка! Это же Димка! — заулыбался тот. — Ого! Какие у тебя большие глаза, а нос… Ты что, орёл? Или крокодил?
— Не хотите яблочко? Вкусное!
— Хочу! Жуть как жрать хочется!
Я достал из рюкзака яблоко, которого там ранее не было, и передал мужчине. После чего принялся наблюдать.
Ел тот с огромным аппетитом. И пусть у яблока время на усвоение от пяти до тридцати дней, некоторые эффекты действуют почти сразу.
Так я заметил, что дыхание мужчины начало восстанавливаться и вены на лице сдуваться. Работает! Но раздавать всем яблоки я, конечно же, не могу, да и не буду. И нет, я не жадный, просто Яблоко жизни — это не то, что можно легко получить. И разбазаривать их я не намерен.
В школе же всё было… Сложно сказать, но учителя были напряжены, а вот детей стало меньше, и это настораживает. Да даже Жаба Ивановна была злее обычного.
Учёба не шла, и я с трудом досидел до обеда.
— Картошечка! Как же я её обожаю! — услышал я довольный голос Матвея. Моего одноклассника. Мы с ним иногда общаемся.
Это был невысокий, но широкоплечий парень. Мой ровесник.
И да, картошка моя. Мне её просто девать уже некуда. Вот я иногда с помощью Олега и «спонсирую» школу. С гозу, она же реписька, дела пока идут средне.
Оборудование и людей он нашёл. Самогон варится, и, как мне сказали, очень даже неплохой. Но пока дальше казино оно не ушло. Так что прибыль пока что небольшая. Правда, стабильная, и я имею с неё неплохой процент.
— Угу, хороша, — кивнул я, наслаждаясь плодом своих трудов. А ещё была каша. Мерзкая и невкусная. Но её ели все, потому что лучше она, чем голодать.
— Кстати ты слышал о Синем Горохе? — спросил меня парень и сверкнул глазами.
— Нет.
— Вот и я нет… — вздохнул Матвей. — Говорят, это что-то очень вкусное и восхитительное. Эх… Где бы раздобыть…
— Не советую. Если я правильно тебя понял, то это из-за «гороха», сегодня три бомжа умерло, а четвёртый разбил себе голову об стену, видя галлюцинации.
— Чё серьёзно? — в ответ я кивнул. — Жуть… А Максим… Вот урод! Это ведь он ходит и рекламирует Горох!
У меня аж зубы заскрипели, и пропал аппетит. Встав из-за стола, пошёл его искать. Не один, конечно же. Наставники помогли.
— Вот, просто попробуй и окажешься на небесах! — услышал я голос этого урода в туалете для мальчиков.
Этот здоровяк склонился над сомневающимся Денисом, очередным моим одноклассником. Парень был смышлёный и не хотел есть какую-то непонятную дрянь.
— А ты сам пробовал? — поинтересовался я у Максима, а Денис, воспользовавшись моментом, сбежал.
— Опять ты… — цыкнул парень.
— Максим. Последнее предупреждение. Если хоть кто-то из-за тебя умрёт от Гороха, ты отправишься за
