Шаман 2. Чёртов чай - Клименко Тимофей
Говоря это, он достал, а потом мастерски нарезал тонкими ровными пластиками ветчину, сыр и хлеб. Потом сделал из всего этого аккуратные одинаковые бутерброды, будто бы сошедшие со страниц дорогих рекламных буклетов, и украсил их сверху перьями зелёного лука. Полюбовавшись на творение рук своих, бес открыл чайничек на столе и вдохнул благородный аромат бергамота с лёгким цитрусовым оттенком. Затем манерно развёл руками и предложил, пока заваривается чай, прогуляться по квартире. Священник согласился.
В комнату, с которой и началось знакомство чёрта и попа, собеседники не пошли, а протопали прямиком в зал. Это была просторная затемнённая комната с ковром на стене и паласом на полу. А может, и наоборот. У окна, напротив продавленного дивана, стоял большой плоский телевизор, а в углу пылился пузатый сервант с облупившимися боками и заляпанными краской ножками.
- Давай посмотрим, какая у них тут библиотека. Ведь книги – это тоже пища, только духовная, – предложил бес.
Подойдя к серванту, противники оглядели его полки, но книг там не нашли, в шкафу, что пылился напротив, их тоже не было.
С грустной улыбкой человека, оказавшегося ожидаемо правым, бес развёл руками и вышел из зала. Батюшка окинул сочувственным взглядом комнату, немного задержал его на пыльном велотренажёре, с висящими кофтами и штанами и проследовал за собеседником.
Тёмный коридор упирался в последнюю комнату, явно бывшую когда то детской, а теперь превращённую в склад ненужных вещей. Именно там, на захламлённом столе, среди журналов годичной давности и совершенно фантастических предметов вроде сломанных часов и фарфоровых игрушек, сиротливо ютились несколько книг, которые были тут же осмотрены.
- Ну, книги-то неплохие, да только разве можно развиться в разностороннюю личность, имея в доме всего восемь книг? Ведь вы же причитаете, что человек – это звучит гордо, но для того, чтобы это звучало, мало удачно родиться, нужно ещё и воспитать в себе личность!
- Может быть, люди, что здесь живут, предпочитают электронные книги, откуда ты знаешь? – парировал священник. Бес картинно закрыл лицо рукой и покачал головой.
- С восьми книг любовь к чтению не взрастить. Тут я с тобой буду спорить до... до…
Но до чего именно бес собрался спорить со священником, так и осталось загадкой, потому что в этот момент батюшка бесцеремонно перебил собеседника и с брезгливостью ткнул пальцем в крайний томик.
- А это что за фолиант? "Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию", – прочитал он название на обложке и смачно плюнул под ноги. - Тьфу! Ну вот почему все писатели так романтизируют вас и очерняют нас? Ну вот почему?
- Эх, святой отец, и ты туда же! Ну разве можно делать вывод о содержании книги по названию или обложке? У тебя на Библии крест нарисован, то есть несколько пересекающихся прямых. Но ведь это же не Евклидова геометрия! Так и здесь. О бесологии – это не значит, что книга только про бесов. Судить не читая – это и есть мракобесие, прости Вельзевула! Нельзя рассуждать, не вникая в предмет, это ересь в первозданном виде. А если бы ты прочёл эту книгу, то убедился бы, что в ней добра и гуманизма больше, чем… – бес скосил взгляд на зажатую у священника под мышкой Библию, секунду подумал и продолжил миролюбиво: – ...чем в учебнике по гуманизму! Но, увы, судя по слою пыли, она тут не в чести. И, кстати сказать, ходили слухи, что эту Бесологию написал кто-то очень осведомлённый в небесных делах! Или сам написал, или консультировал этого нового Данте! Но это только слухи. А прежде чем им верить, их нужно что? Правильно, проверить! Как и наш чай, кстати! – засмеялся удачной шутке одержимый, и оппоненты прошли на кухню.
- Хорошо! Если ты такой гуманист и философ, зачем ты людей подталкиваешь к аду? Ведь там их ждут не посиделки с Аристотелем! – возразил священник, пробуя чай. – Говоря правильные слова, ты делаешь совсем неправильные дела! Это…
- Так по-человечески, да? – перебил его бес и грустно усмехнулся. – Работа у нас такая, чтоб вам не досталось рая! А если серьёзно, я совсем не фанат людей. Вот думаешь, мне тут легко? С людьми? Я, образованный и эрудированный гражданин Нижнего мира, вынужден общаться со всякими глупцами и неучами! Они же не знают самого элементарного! Шоу для них – представление, а не драматург. Последний русский царь носил фамилию Николаев, а Вольтер – это пистолет, а не философ. Да и про пистолет-то они знают только благодаря боевикам из телевизора! – оратор шумно отхлебнул чай и, зажевав его бутербродом, продолжил: – Я, конечно, тоже не энциклопедия, сам иногда путаю Мане и Моне…
- Мане – это который больше людей рисовал, а Моне – тот, что пейзажи, – машинально подсказал собеседник, грустно кивая головой.
- Спасибо! Так вот как вселишься в какого-нибудь неуча, а у него душонка-то маленькая-маленькая, крохотная просто… Ты уже и уйти бы рад, да только тело-то изголодалось по ДУШЕ и не отпускает! Что бы ты ни делал, на какие бы ухищрения ни шёл – не отпускает! Вот и приходится сидеть с людьми, чьи интересы ограничиваются Домом 2 и политическими шоу, тьфу на них! Я ж только поэтому-то на потолок и залез… А потом от скуки учил тараканов строевому шагу, пока тебя неделю ждал…
- А к умному-то человеку, значит, уже и вселиться нельзя? – удивился священник.
- Почему же нельзя? Можно. Нужно только сперва душу ему ужать гордыней или завистью, а потом на освободившееся место можно и подселиться. Только это уже высший пилотаж, не многим такое под силу провернуть. Умные чаще дурят сами, без нашей помощи. Горе от ума! – усмехнулся бес и потёр переносицу. - Ну а в это тело ум вообще ни разу не заносили. Оно меня и не отпускает теперь, держит мёртвой хваткой. Ты как чай допьёшь, выгони меня из этой ловушки, ладно? А я в долгу не останусь, отплачу тебе
