Герой по найму - Игорь Александрович Шенгальц
— Смотри сам, — карлик сделал вид, что собирается уйти прочь, но потом все же обернулся и предложил, якобы от чистого сердца: — Даю тебе против твоей тысячи серебра… скажем, пятьсот золота! Рискнешь?
Игги в сомнениях пожал плечами.
— Сумма привлекательная, что уж говорить… но и день неудачный… а есть у тебя пятьсот монет то? Али врешь?
Карлик оскорбился до глубины души.
— Я никогда не вру, слышишь, оглобля? Вот монеты! — он вытащил из-за пазухи увесистый мешочек и потряс им.
— Ну, тогда пусть мои деньги и твои деньги держит кто-то незаинтересованный, пока бой не окончится. Согласен? — И, не дожидаясь ответа, выкрикнул: — Есть тут честный человек, кто хочет заработать десять серебряных монет? Выходи вперед!
Сразу несколько местных приняли приглашение, Игги выбрал самого крепкого на вид и вручил ему свой мешок, а карлик — свой.
— Что же, была не была, авось да получится! — сорвал с себя шапку Джуба и бросил ее на землю. — Будет тебе драка!
— А где же боец твой? Что-то не видать его? — съехидничал карлик. — Мой-то вон стоит, дожидается, измаялся весь!
Говен все так же торчал на помосте, дожидаясь второго поединка. Был он зол и весел.
— Дубы-ы-ы-ня! Подь сюды! — заорал на всю площадь Игги.
Где-то позади толпы началось шевеление. Люди с отчаянной руганью разлетались в стороны, словно там пробирался элефант*. То Дубыня шел на зов хозяина.
*Как-то в Велиград привозили одного элефанта с цирком. Он испражнялся столь обильно, что трое цирковых постоянно ходили за ним с лопатами и ведрами. Известный стихослагатель и певец из народа Елисей даже сложил в его честь поэму. К сожалению, большая ее часть считается утраченной, удалось сохранить лишь эти строки:
«По улицам слона водили, как будто напоказ,
Слон гадил столько, как не принято у нас…»
Деревенский богатырь возвышался над толпой на целую голову, и по мере его приближения настроение у карлика начало портиться.
— И это твой плохонький? Обманул, обдувала!
— За обдувалу ответишь, но после, — спокойно парировал Игги. — А боец мой и в самом деле плох, ему еще учиться и учиться, он только начинает свой путь!
Дубыня, тем временем, прошел через толпу, разрезав ее на две неровные части, остановился перед Джубой и спросил:
— Звал, хозяин? Что сделать требуется?
Игги указал перстом на помост, где ожидал уже далеко не такой самоуверенный и веселый Говен.
— Того мужика побей!
Дубыня бросил короткий взгляд на противника и уточнил:
— Насмерть?
— Нет, но калечить дозволяется…
Без лишних слов Дубыня скинул с себя кольчужку, оставшись в красной рубахе, да портках, потом подумал, скинул и рубаху — новая, жалко, и полез на помост.
Выглядел он внушительно: огромный, крепкий, могучий, кулаки размером с голову ребенка. Толпа уважительно рассматривала богатыря.
Когда он протискивался сквозь березок, Говен решил применить хитрый и подлый трюк: быстро подбежал к Дубыне и попытался пнуть его в голову подкованным сапогом, дезориентировать, а то и вовсе сознания лишить. Но Дубыня ловко перехватил его ногу, крутанул и оттолкнул от себя.
Говен отлетел через всю деревянную площадку обратно, упал неудачно, но тут же встал. А Дубыня, тем временем, окончательно вылез на помост и встал по центру, поджидая соперника.
Деревенский богатырь стоял, словно крепкое дерево, вросши ногами в помост. Его главной проблемой являлось отсутствие техники боя. Приезжий силач, напротив, обладал опытом и умениями, но все же, несмотря на собственные габариты, визуально проигрывал Дубыне. Однако сдаваться он не собирался, зная, что на кону стоит крупная сумма и репутация.
Говен пошел кругом вокруг Дубыни, как раньше пытался ходить Кудр. Вот только движения силача были плавными, как у кошки, шаги упругими. Дубыня стоял спокойно и лишь поворачивался в сторону противника.
Внезапно Говен прыгнул вперед, ловко увернувшись от тычка со стороны Дубыни, и внезапно оказался у того за спиной, чтобы тут же прыгануть на шею богатырю и взять ее в надежный захват.
Игги вдохнул воздух и забыл его выдохнуть, настолько его захватило происходящее на помосте. Неужели, он рассчитал неправильно и все деньги уйдут коту под хвост?
Но Дубыня даже не пошатнулся, только лицо его покраснело и напряглось так, что выступили все жилы. Вместо того, чтобы упасть на колени и задыхаться, он медленно поднял правую руку вверх и, схватив врага за отворот рубахи, одним движением перекинул его через себя.
Тот упал еще более неудачно, чем в первый раз, неестественно вывернув левую ногу, и тут же сверху всей немалой массой на него приземлился Дубыня.
Что-то хрустнуло и там, и сям. Говен вскрикнул от боли и страха за свою жизнь. А Дубыня повернул голову к Игги и уточнил на всякий случай:
— Калечить сильно можно?
— Умеренно. Но особо не жалей, этот никого не жалел…
Более ничего не спрашивая, деревенский богатырь сломал Говену обе руки, каждую в двух местах. Левая нога у того уже была сломана, целой осталась лишь правая.
Силач уже не скулил, он плакал. Но Игги решил, что поделом, но хватит.
— Бой окончен! — крикнул он вместо карлика, который замер, с ужасом глядя на своего прославленного бойца. — Деньги на бочку!
Но забрать честный выигрыш он не успел. Откуда-то со стороны на помост выскочили четыре оставшихся силача — костяк команды мастера Оггра, да и карлик, выпав из оцепенения, схватил нож и тоже полез на настил.
У всех у них была одна-единственная цель — отомстить за Говена обдувалам, избить их до полусмерти, искалечить или даже жизни лишить.
Вчетвером на одного — не честно!
— Этих можешь не жалеть! — разрешил Джуба, и потеха началась.
Дубыня раздавал тумаки направо и налево, силачи разлетались в стороны, как мячики отскакивая от помоста, и вновь бросались в драку, чтобы получить очередную затрещину. И все по кругу.
Игги в драку не вмешивался, лишь приглядывал за карликом, который, несмотря на свои размеры, казался ему самым опасным в этой компании.
Карлик пока держался в самом углу, в пекло не лез, но Джуба видел, что у того в руках нож, и сам взял увесистый камень, валявшийся у помоста. В схватке он не участвовал, пожалев гастролирующих силачей. Если Дубыня их может всего лишь покалечить, до Джуба попросту прибьет — а это было бы уже слишком.
Наконец, карлик решил, что пора, и шустрой лисицей шмыганул за спину к деревенскому богатырю, но Игги был настороже.
Короткий замах, камень взлетел воздух, словно выпущенный из пращи, и попал прямо в лоб мерзкому карлику.
Толпа, радостно глазевшая на невиданную
