Герой по найму - Игорь Александрович Шенгальц
Бои!
На жизнь, не на смерть. Между всеми желающими из местных, кто считал, что может сравниться силами с прославленными бойцами, и прибывшими силачами — мастерами своего дела.
Было их пятеро, силачей и мастеров, и ездили они от деревни к деревне, от города к городу, от страны к стране, дабы помериться с силами с любым, кто способен бросить вызов. Ежели таких не находилось, они устраивали меж собой показательные бои на потеху публике и себе на радость. За годы гастролей силачи устали показывать силу, и лучшим времяпрепровождением для них являлся спокойный вечер, без драк и происшествий.
К моменту, когда Игги протиснулся в первый ряд, большая часть представления уже завершилась. Как раз в этот момент один из приезжих силачей уронил на землю главного местного дебошира и хулигана Сбыню и равнодушно заламывал ему руку на изгиб, ожидая, пока Сбыня не сдастся.
Но в том неожиданно взыграла гордость, он терпел и молчал… ровно до того момента, пока не раздался громкий хруст, и не показалась на всеобщее обозрение белая локтевая кость.
Вот тут Сбыня закричал, даже заорал, и народ начал хлопать в ладоши. Во-первых, одобряя умения мастера-борца, а во-вторых, радуясь, что Сбыня на долгое время выбыл из активной жизни, уж больно он всем надоел за последнее время.
Бои шли, конечно, на деньги.
Несколько серебряных монет за бой — это немного, но особо отличившимся бойцам благодарные зрители накидывали еще и еще.
Вот и сейчас, радуясь за поражение Сбыни, приезжий богатырь насобирал изрядное количество монет.
— Кто еще желает сразиться за титул чемпиона всех земель и городов с непобедимой командой мастера Оггра? — на всю площадь заорал карлик-распорядитель, одетый в черный фрак, цилиндр и клетчатые штаны. Джуба сразу его и не приметил, пока тот не начал голосить. — Ставлю на кон целый золотой против ваших десяти серебряных, что никто не совладает с нашими чемпионами!
Джуба подумал, почему бы и нет, и шагнул вперед.
— У меня есть боец! — сообщил он негромко, но его слова тут же понеслись по толпе дальше и дальше. — Ставлю на него… хм… сто серебряных монет!
Народ на площади заволновался и начал перешептываться, обсуждая Игги и его внешний вид, благо, хоть, тонкая кольчуга не выделялась под одеждой.
Карлик подскочил к Джубе близко-близко, но все же держась на некотором расстоянии, осмотрел его с ног до головы, чуть не обнюхав — Игги выглядел… опасным, и только потом подозрительно спросил:
— Сам, что ли, драться будешь?
— Ты тупой, недоросль? — спокойно поинтересовался Игги, вызвав этим вопросом смех вокруг. — Я же сказал четко и ясно: у меня есть боец! Да вот же он!
К рингу как раз в этот момент протолкался ничего не подозревающий Кудр во всей красе. Зрители тут же оценили его узкие плечи, огромный нос, прыщи, тонкие ручки и ножки. Со всех сторон доносились смешки, которые перерастали в гогот, сначала негромкий, потом вполголоса, а затем все вокруг начали ржать, аки кони.
— Это твой боец? — карлик тоже не понимал. — И на него ты ставишь сто серебряных монет?
Кудр в этот момент громко икнул, не привычный к подобному массовому вниманию. Народ заржал еще громче, а Игги подтвердил:
— Это мой боец, сто монет на него!
— Принято! — карлик понял, что тут можно заработать, и тут же плюнул на ладонь и хлопнул ладонями с Джубой.
Тот улыбнулся во все зубы и, повернувшись к Кудру, коротко сказал:
— Готовься, сейчас будешь драться!
Боярыч, не ожидавший подвоха, опешил. Он посмотрел на Игги, на ринг, на карлика, на толпу, опять на Игги. Тот все так же широко скалился и разводил руками, мол, так уж вышло, не обессудь.
— Я не буду драться! Ты должен драться за меня! Таков был уговор! За то деньги плачены!
— То в подвигах, прописанных от царя-батюшки, — пояснил ему Джуба, — а тут другая история, тут надо показать всем, кто ты есть такой на этом свете…
— Я не буду…
Игги схватил его за грудки, приподнял и прошипел прямо в лицо:
— Быстро! Считаю до трех, потом убью! Один…
Этого хватило. Боярыч, словно обезумевший, сорвал с себя все лишнее, оставшись только в рубахе и портках, и залез на ринг. С другой стороны его уже ожидал победитель прошлой схватки, силач и борец, несравненный Говен, мастер кулачного боя.
— Жаба, за что ты так со мной, мерзкая жаба, тебя батя порешит… — бормотал Кудр, пытаясь держаться подальше от своего противника. Тот наступал, ухмыляясь во весь щербатый рот, боярыч отступал. Вот только особо отступать ему было некуда, помост небольшой, огорожен, вокруг толпа: глазеют, кричат, подбадривают, насмехаются, оскорбляют — и все одновременно.
— Ничего, — приговаривал Игги, — за одного битого двух небитых дают. А если еще и пинанный, да оплеванный, да за волосы тасканный — вообще на вес золота пойдешь! Лишь бы не обмоченный — это перебор, согласен…
Вскоре настал момент, когда отступать было некуда. Тога Кудр решился провести атаку — свой единственный шанс на победу.
— А-а-а-а! — заорал он что было мочи и прыганул на Говена, как козел в огород.
Любопытно, но кое-какими умениями Кудр все же обладал, и скаканул в целом правильно, держа локти прижатыми к бокам, кулаки на уровне подбородка, ноги чуть полусогнутыми. И его удар почти достиг своей цели… почти…
Говен в последний миг очухался от изумления, ушел в сторону от тычка, и сам в ответ провел несколько мощных ударов, от которых боярыча закрутило, завертело и отбросило бездыханной тушкой в дальний угол помоста.
Карлик-распорядитель метнулся к телу Кудра, похлопал его по щекам, проверил дыхание и громогласно заявил:
— Жить будет! Вот только гадить придется под себя! Победителем боя объявляется силач Говен!
«Не побоялся, дрался до последнего, — подумал Игги, глядя на бездыханного Кудра. — Я еще сделаю из него человека…»
Боярыча под руки утащили в сторону и начали приводить в чувство, но пока безуспешно.
Народ начал одобрительно кричать и бросать шапки в воздух. Карлик уже подбежал к Игги и требовательно протянул руку.
— Сто монет дай!
Джуба легко отсчитал требуемую сумму, скорбно качая при этом головой.
— Эх, не подфартило мне… эх, не повезло…
— Бывает, — снисходительно улыбаясь, сказал карлик. — Приходи еще, когда этот очнется и чему-нибудь научится…
— Есть у меня еще тысяча монет, — как бы между делом сообщил Джуба, — но уж больно плохой день для меня нынче…
— Тысяча монет, говоришь? — заинтересовался карлик. — И боец другой имеется?
— Имеется, но больно худой он… если уж мой лучший крепыш пал с первого удара, то
