Император Пограничья 13 - Евгений И. Астахов
— Он начнёт свой крестовый поход против Гильдии, — закончил Одоевский, поглаживая козлиную бородку. — Как и обещал после убийства Елецкого. Мы станем его первой целью.
— Именно, — кивнул Скуратов. — Платонов из тех, кто не забывает обид и выполняет обещания. Сейчас он сосредоточен на Сабурове, но после…
Железнов резко выпрямился, его военная выправка стала ещё заметнее. Крепко сложенный мужчина средних лет с жёстким взглядом стукнул кулаком по столу.
— Вы все говорите об угрозе, но что мешает действовать? — его голос звучал с плохо скрываемым раздражением. — У меня есть люди, есть план. Дайте разрешение, и через месяц Платонов будет мёртв.
— Ратмир Софронович, — Соколовский повернулся к нему, — вы отвечали за безопасность нашей базы под Владимиром. Напомните, чем это закончилось?
Железнов сжал челюсти, но не отвёл взгляда.
— Никак нет, Ваше превосходительство. База лежала в зоне ответственности Константина Петровича. Я отвечаю за охрану объектов в Московском Бастионе и других крупных городах, — холодно парировал он. — Но если совет даст мне, наконец, добро на операцию по ликвидации Платонова…
— Это имеет смысл, — неожиданно вмешался Шереметьев, грузный мужчина в сером сюртуке, сидевший по правую руку от Соколовского. — Со мной связывался Климент Воронцов. Патриарх предлагает объединить наши усилия.
В кабинете повисла напряжённая тишина. Все взгляды обратились к Шереметьеву.
— О чём именно идёт речь? — равнодушно спросил Соколовский.
— Владимирское княжество готовит масштабное наступление на Угрюм, — Шереметьев достал из папки несколько листов. — Сабуров стягивает армию, нанимает ратные компании. Воронцов мобилизует боярское ополчение через родственные и деловые связи. По предварительным оценкам, под знамёнами Владимира соберётся больше двухсот боевых магов и тысячи обычных солдат.
— Внушительно, — хмыкнул Одоевский. — Но при чём тут мы?
— Воронцов предлагает усилить эту армию нашими боевыми магами и специальными отрядами, — Шереметьев обвёл взглядом собравшихся. — Естественно, негласно. Группа Железнова под прикрытием ратных компаний. Дополнительно двадцать-тридцать наших лучших бойцов, прошедших улучшения. Десяток химер для зачистки укреплений…
— И что старый ворон хочет взамен? — Соколовский сложил пальцы домиком.
— Месть, — просто ответил Шереметьев. — Платонов убил его внуков. Патриарх жаждет крови. А попутно он рассчитывает укрепить позиции своего рода во Владимире после воцарения Сабурова. Для нас же это возможность получить преференции — снижение налогов на работу наших целителей и нашу алхимическую продукцию, а также дарственную на землю на территории княжества взамен уничтоженного объекта.
— Как удобно, — язвительно протянула Долгорукова. — Воронцов мстит за внуков, мы устраняем угрозу, а Владимир оплачивает всё это экономическими льготами для Гильдии. Аркадий Фомич, вам так легко даются эти договорённости благодаря дружественным связям. В отличие от тех, кто вынужден полагаться на… профессиональные качества кандидатов.
Последние слова прозвучали с особым ударением, и несколько членов совета переглянулись. Все помнили прошлый скандал с проворовавшимся начальником уничтоженной базы под Владимиром, за наём которого отвечала именно Долгорукова.
Шереметьев невозмутимо посмотрел на графиню.
— Маргарита Павловна, дружественные связи — это ресурс, который грех не использовать. В отличие от простого вербовки по рекомендациям, дружественные узы гарантируют определённую степень надёжности, — он сделал паузу, давая словам осесть. — Мой добрый друг Климент Венекдитович заинтересован в том числе в стабильности региона. Платонов — угроза этой стабильности. Разве не разумно объединить личные интересы союзников с интересами Гильдии?
— Безусловно разумно, — вмешался Соколовский, пресекая назревающую перепалку.
Через миг он повернулся к Железнову.
— Ратмир Софронович, сколько времени вам потребуется на подготовку?
Железнов выпрямился, на его лице промелькнула хищная усмешка.
— Двое суток на сбор людей. Ещё трое на переброску и координацию с Воронцовым. Через неделю мы будем готовы выступить, — он стукнул себя кулаком в грудь. — Даю слово, Ваше превосходительство, Платонов не переживёт этой войны. Я лично прослежу за операцией. Усиленные бойцы, химеры, точечные удары по ключевым фигурам его окружения — мальчишка захлебнётся кровью, не успев понять, что произошло.
— Громкие слова, — сухо заметил Скуратов. — Надеюсь, они не останутся просто словами, Ратмир Софронович.
Железнов резко развернулся к нему.
— В отличие от некоторых, я не прячусь за чужими спинами и не полагаюсь на случайных наёмников, Константин Петрович. Я беру ответственность на себя. Платонов получит то, что заслужил.
— Господа, — холодно произнёс Соколовский, обрывая начинающийся конфликт. — Нам не нужны внутренние распри. Ратмир Софронович, действуйте. Все необходимые ресурсы у вас будут. Координируйте усилия с Воронцовым и Сабуровым через Аркадия Фомича. Константин Петрович, вы продолжаете сбор информации о движениях Платонова и его окружении. Семён Венедиктович, — Верховный целитель повернулся к молодому учёному, — если возникнет необходимость в усилении наших бойцов, надеюсь, на этот раз ваши стимуляторы не подведут?
Неклюдов поджал губы, но кивнул.
— Последняя партия показала стабильные результаты на подопытных. Если бойцы будут следовать инструкциям по применению…
— Прекрасно. Господа, у нас есть уникальный шанс убрать серьёзную угрозу чужими руками, — Соколовский встал, давая понять, что заседание окончено. — Платонов бросил вызов не только отдельным членам нашей организации, но и самой идее, которую мы воплощаем. Великая работа по спасению человечества не должна прерываться из-за самонадеянного мальчишки, возомнившего себя судьёй и палачом. Действуйте быстро, действуйте решительно. И помните — провалов быть не должно.
Члены совета начали расходиться. Железнов задержался у стола, склонившись к Соколовскому.
— Можете не сомневаться, Ваше превосходительство. Через месяц маркграф Платонов станет просто неприятным воспоминанием, — в его голосе звучала непоколебимая уверенность, граничащая с фанатизмом.
У окна Скуратов наблюдал за уходящими коллегами. На его невзрачном лице мелькнула едва заметная усмешка. Железнов всегда был прямолинеен и самоуверен — именно это когда-нибудь его и погубит. Но пока его рвение можно использовать. А там посмотрим, кто окажется прав — тот, кто действует грубой силой, или тот, кто предпочитает действовать из тени.
Глава 11
Боярин Андрей Львович Толбузин расположился в продавленном кресле в своём кабинете родового поместья под Владимиром, разглядывая два письма на столе. Первое — официальный приказ князя Сабурова о повторной мобилизации боярского ополчения. Второе — личное послание от патриарха Воронцова с напоминанием о долге и намёками на последствия неповиновения.
— Ваше Благородие, что прикажете ответить? — спросил управляющий Кондратьев, седовласый мужчина с внимательных взглядом.
Толбузин откинулся в кресле и
