Лионза Луане, том 1 - Арсений Либис
— Хочешь оставить птичку живой? — спросил пастух Рогир, второй в компании после Йодера, — тогда придется поработать ртом!
После этого он достал из штанов свою кожаную дубинку под свист и улюлюканье всей компании. Раге закрыла лицо руками.
— Давай! — по-свинячьи взвизгнул Йодер. — Или воронье рагу, или немного свежего молочка за щеку!
Раге заплакала ещё сильнее, но вороненок запищал особенно жалобно. Она села на колени перед Рогиром, не понимая, что от неё хотят.
— Целуй его! — велел пастух.
Она, не переставая плакать, зажмурилась и чмокнула его в головку. Все снова загоготали. Но Рагенильда почувствовала в этом смехе какие-то новые, чужие нотки. Смех был более хриплым и низким. Словно у кавалеров её матери, когда она вела их уединиться на стоге сена.
— Вытащи язык, оближи его! — продолжал Рогир.
Раге замотала головой в знак протеста, но Йодер вновь занес ногу над птенцом.
Рагенильда содрогаясь от рыданий высунула кончик языка и коснулась им кончика розовой головки. От прикосновения та набухла и стала ещё больше. Раге замерла в испуге.
— Продолжай, лижи!
Она снова коснулась головки кончиком языка.
— Так дело не пойдет! Ты должна это делать как корова, что лижет соль! Давай коровка, покажи, что ты умеешь!
Рагенильда начала лизать красный набалдашник вращая языком. Рогир часто задышал. И не только он. Несмотря, что в лесу было по-весеннему прохладно, все прочие тоже покрылись каплями пота и часто задышали. Один из компании, к ужасу Рогенильды, скинул штаны, достал свой вздыбленный фаллос и стал охаживать его своей ладонью.
— Хорошая коровка… — сказал Рогир, — хорошая… Давай полижи ещё Рогиру…
— Я тоже хочу! — вмешался Йодер.
— А я уже! — радостно сказал тот, что наяривал себе ладонью. Раге почувствовала, как на её волосы брызнуло что-то противное, похожее на соплю.
— Подожди… подожди… — совсем запыхавшись возражал Рогир, — я сейчас… Открой рот пошире!
Раге, уже не соображая, что делает, повиновалась, и упругая плоть оказалась между её зубов. Рагенильда инстинктивно сжала челюсть. Рогир заорал.
— Отпусти! Отпусти! Аааа, как больно!
Раге с отвращением выплюнула назад плоть, с её губ текла кровь пастуха.
— Она откусила мне его! Откусила! — орал благим матом Рогир.
— Ниче, заживёт! — сказал Йодер, с видом знатока осмотрев рану. — Так, зубами слегка задела. Белка и та сильнее может прихватить.
— Йодер, прикончи эту проклятую птицу, — ныл в ответ Рогир.
Но Йодер хоть и не подавал вида, но был очень доволен таким поворотом. Этот Рогир стал много на себя брать. Все последние затеи были его идеями. Так, глядишь, он Йодера подвинет на второе место.
— Надо её наказать, Йодер, — вторил Рогиру парень помладше.
— Давай её оприходуем как следует! — предложил тот, что наяривал свою дубину. Она от этих слов зашевелилась и снова стала расти.
— Нет! — сказал Йодер. — Раз она так, то пусть… пусть… трахнет себя сама!
Все удивленно замолчали, даже Рогир перестал стонать.
— Вот этим! — злорадно усмехаясь сказал Йодер, подняв с земли толстую крючковатую палку, — давай, Темнорожденная!
— Нет! — вскрикнула Раге.
— Или эта палка опустится на птичку!
Йодер протянул палку Рагенильде, которая так и сидела на коленях.
— Что, прям здесь? — спросила она.
— А где ж ещё!
Девушка села на землю, нерешительно задрала край платья.
— Не останавливайся… — сказал Йодер, — засунь эту палку в себя.
Палка была толстая и с сучками. От такой точно можно нацеплять заноз. Да и вообще, Рагенильда с ужасом представляла это в себе.
— Да, засунь! — согласился парень без штанов, который снова стал наяривать свое хозяйство. Рогир потянулся к вороненку, но огреб подзатыльник от Йодера и снова жалобно застонал.
Раге осторожно, двумя пальцами раскрыла свою пещерку, в которой ещё никто не бывал до того. Взяла палку и прижала её кончик к самому входу. Ощущение было не из приятных. Шершавое грубое дерево коснулось нежной розовой поверхности.
— Продолжай… — сказал Йодер, снова тяжело задышав. Ещё один из парней при виде происходящего достал член и заработал кулаком. Раге вдавила немного поглубже. Её кожица натянулась, отозвалась болью.
— Глубже!
Рагенильда вскрикнула, кончик палки скользнул внутрь, разрывая девственную плеву. Потекла кровь. Но легче от этого не стало. Грубая древесина терзала её сокровенный
