Помощница стража тьмы. Брак по контракту - Татьяна Рябинина
— Аллан? — прошептала я.
Я здесь…
Это был не голос, но и не ментальная связь. Что-то совсем другое. Похожее на едва заметное прикосновение к коже, в котором был некий тайный смысл — и я понимала его!
— Где ты?
Между мирами… Не соглашайтесь…
— Елизавета!
Проклятье!
Мне хотелось убить невозмутимого Пакстона, стоявшего на пороге. Все исчезло, я снова была в библиотеке.
— Прошу прощения, — он наклонил голову. — Приехал Майкель. Они с Эйдаром ждут в гостиной.
— Благодарю.
Я постаралась любезно улыбнуться, но получилось криво. Пакстон ушел, а я еще несколько минут стояла с закрытыми глазами, тщетно пытаясь вернуться туда — в пограничье между сном и действительностью.
Эйдар с Майкелем сидели у камина в массивных кожаных креслах и разговаривали о чем-то вполголоса.
— Садись, — предложил Эйдар, поднявшись, но я отказалась и присела на широкий подлокотник.
— Я уже сказал Эйдару, но могу и повторить, — Майкель потер подбородок. — Утром Оссим обратился ко всем и под страхом увольнения запретил общаться с вами ментально. Не только из центра — вообще. До дальнейших распоряжений. Причину не объяснил.
— У нас есть несколько предположений, — Эйдар покосился на меня. — Во-первых, мы с Лизой можем быть по какой-то причине опасны или нежелательны для тьмы, и она охотится за нами. Вероятно, сильное истончение у нашего дома не случайно.
— Вы тоже из тех, кто считает тьму разумной? — усмехнулся Майкель.
— До недавнего времени я в это не верил. Но теперь начал задумываться. Оссим именно поэтому отстранил нас. Вот всяком случае, так он сказал. А ментальная связь — это, как тебе известно, открытые каналы. К тому же похититель Аллана — из наших.
— Откуда ты знаешь?
— Вчера вечером мы с Лизой еще раз попытались связаться с Алланом, и у нас получилось. Но вмешался тот человек — ментально. Сказал, что если мы снова заговорим с Алланом, больше его не увидим. И добавил, что с нами свяжутся позже. Это еще одна возможная причина нашего отстранения и запрета на ментальную связь. Чтобы похититель не смог нас услышать.
— Насколько мне известно, поиски продолжаются.
— Да, — подтвердил Эйдар. — Но это бесполезно. Аллан успел сказать, что он в каком-то доме в лесу. А в том лесу, который рядом с нами, нет никакого дома. И лес этот прочесали вдоль и поперек. До другого леса они не смогли бы добраться так быстро. Лиза предположила, что после всех этих истончений где-то мог открыться еще один портал. И что Аллан сейчас в другом мире.
— Нет, — возразила я. — Он не в другом мире. Он между мирами.
— Откуда ты знаешь? — и Эйдар, и Майкель удивленно уставились на меня.
— Я сейчас услышала его. Когда задремала в библиотеке. Но это был не сон. Я даже не знаю, что это такое. Что-то между сном и явью. И я не услышала, потому что это был не звук. Но и не ментальная связь. Как бы вам объяснить?
Я задумалась, подбирая слова, но они разлезались в стороны. Возможно, ментально это удалось бы лучше, но не хотелось рисковать.
И тут вдруг что-то произошло. Это было какое-то наитие, то ли изнутри, то ли извне. Я расстегнула манжет на рубашке Эйдара, поддернула рукав до локтя и поднесла пальцы к волосками на его руке, не касаясь их.
— Что ты сейчас чувствуешь?
Он замер, словно глядя внутрь себя, а потом хмыкнул удивленно:
— Лиза, если ты постоянно будешь повторять, что я козел, в конце концов я действительно им стану.
— Кто такой козел? — приподнял брови Майкель.
— Животное. С рогами и бородой. Глупое и упрямое.
— Упрямое — это баран, — поправила я.
— И почему ты козел, Эйдар?
— Спроси у Лизы. А еще спроси, как она это делает.
— Что именно?
— Она передала мне это. Но не ментально, а как-то иначе. Как будто через кожу. Это напоминало прикосновение, но в нем был смысл, и я его понял.
Да, именно так подумала и я, когда «услышала» Аллана.
Эйдар таращился на меня во все глаза, как будто я была собакой с двумя головами.
— А я тебе сразу сказал, что она особенная, — Майкель тоже посмотрел на меня пристально. — А мне можешь так что-то передать, Лиза?
— Попробую, — я пожала плечами. — Это то, что сделал Аллан. Я думала, как объяснить вам, и вдруг поняла, что тоже могу.
На этот раз я просто закрыла глаза и представила, что поднесла пальцы к его руке и что он другой рукой почесал нос.
— Невероятно! — ахнул Майкель, почесывая кончик носа. — О таком я никогда не слышал. Это точно не ментальная связь.
— Я тоже не слышал, — поддержал его Эйдар. — Значит, Аллан вот так передал тебе, что он между мирами?
— Да. А еще он сказал: «не соглашайтесь». Но в этот момент в библиотеку вошел Пакстон, и все исчезло.
— Не соглашайтесь? На что мы не должны соглашаться?
— Не представляю, — вздохнула я. — Наверно, на то, что от нас потребуют в обмен на его возвращение.
— Но мы же не можем пожертвовать им, Лиза!
— Подожди, Эйдар, — Майкель приподнял руку. — Лиза, а может, ты попробуешь сама вот так же связаться с ним? Вдруг получится? Если это не ментальная связь, вряд ли тебя услышит кто-то еще. Спроси, на что мы не должны соглашаться.
Он встал, и я села на его место. Откинулась на спинку кресла, закрыла глаза. Представила, что глажу Аллана по волосам, по щеке, что задаю ему вопрос. Вот в этом, наверно, и было главное различие между такой связью и ментальной: я представляла некий телесный контакт, прикосновение. И не спрашивала мысленно, а именно представляла, что спрашиваю. Словно рисовала картинку.
Сначала ничего не происходило, потом я уже знакомо погрузилась в тот же самый слоистый сумрак. Как будто ветерок пробежал, едва касаясь кожи.
— Не открывайте тьме мир…
И я тут же вернулась обратно.
— Он сказал, что мы не должны открывать тьме мир. Что это значит?
— Не знаю, — покачал головой Майкель. — А вот тьма, похоже, знает. И те, кто впустил ее в себя. Те, через кого она действует.
