Новогодняя сказка кота Хлопушкина - Елена Ахматова
– Но как же мы теперь, на виду у всех зрителей, будем вылезать из-под кресла?!
– Ну, ты и сказанула! – фыркнула Фифелка. – Полный успех у нас был бы, выползи мы на коленках из-под кресла, – и, продолжая хихикать, кикимора приоткрыла тихо скрипнувшую дверь. – У меня тут есть свой тайный лаз под театром. Можно в любое место попасть, между прочим! Пойдем, устроимся удобно за сценой, и ты внимательно в бинокль все рассмотришь, глядишь и поймаем кошмарика.
И они спешно, но стараясь не шуметь, двинулись по лабиринту узких проходов под сценой.
– Вот, тут. Только не торопись, смотри внимательно. Кошмарик похож на… как бы это сказать… на очень плотную тень. – Они осторожно выглянули из-за кулис, и кикимора протянула Зайке бинокль.
Бинокль оказался волшебным – лишь только в голове возникала мысль, что хорошо бы приблизить изображение, как оно сразу же увеличивалось. Видимо, спектакль и правда был очень интересным – Зайка видела, что зрителей совершенно захватило действие на сцене.
В тот момент, когда Герде угрожали разбойники, одна маленькая девочка испуганно вскрикнула, и за ее спиной мелькнула плотная тень.
– Вот он! – воскликнула Зайка.
Фифелия вихрем вылетела из-за кулис и смело метнулась за кошмариком. Тот пытался скрыться, но куда там!
– Прочь из театра, прочь! Рассыпься в фонарную пыль, злодейский злодей! – Кикимора ловко бросила театральную афишку, и та, как стремительный бумеранг, настигла улепётывающую серую тень. Кошмарик замер на мгновение, а потом взметнулся и рассыпался облачком мелкой пыли.
Что тут началось! Да-да! Вы что думали, всё тихо и мирно прошло? Поймали кошмарика и на цыпочках удалились? Спектакль-то сорвали!
Актёры по-началу растерялись, но потом разбойники вспомнили, что они должны быть смелыми и безжалостными. Вытащили деревянные сабли, да пистолеты-хлопушки и ринулись в бой. Детишки повскакивали с мест:
Вон, вон ещё один! – Уж не знаю, как это случилось, но даже без волшебного бинокля кошмарики стали видны. То тут, то там над зрительным залом замелькали их быстрые тени.
Фифелия молнией носилась над партером, выстрелы хлопали, сыпалось конфетти. Кто-то стучал ногами, кто-то хлопал в ладоши, кто-то смеялся так заливисто, что в конец ослабел и начал сползать на пол.
Неожиданно один из кошмариков странно засверкал в свете ламп и стал походить на новогоднюю мишуру. Он несколько раз утробно ухнул. Можете верить, а можете нет, но кошмарик – смеялся. Да, да, именно – хохотал и раздувался до тех пор, пока не лопнул и не рассыпался золотой пылью. Теперь сверкали все – актеры, зрители, Фифелия и Зайка.
В изумлённой тишине я переждал три удара сердца и – зааплодировал.
Да, это был спектакль, один из лучших новогодних спектаклей за всю историю нашего театра. А овация? Хлопали так, что в ушах звенело и ладони болели потом три дня. Ну, может и не три, но два – точно.
А главное, с кошмариками теперь есть договорённость. Их приняли в театральную труппу. Они изображают вздохи и шорохи, если нужно в спектакле добавить таинственности. Что же касается лампочек, то кошмарики больше не бьют их, а обсыпают золотой пылью. Если же кто-то из зрителей поскользнётся вдруг на лестнице, то один из кошмариков обязательно подхватит его под руку и не даст упасть.
Прямо не кошмарики, а нежнарики какие-то!
Зайка часто заходит к нам в гости: и на представления, и просто поболтать да истории интересные послушать. А уж когда они с Фифелкой вспоминают, как кошмарика вместе ловили, то смеются так громко, что от их хохота звенят хрустальные подвески старинной театральной люстры.
Динь! Дон! Дзинь!
