User - o b239b172f5745d3b
ДИВЕРТИСМЕНТ
С 1989 года время с октября по декабрь включительно стало для Свирели особой
временной зоной, когда поэтические вибрации в перехлёст овладевают душевной сферой.
В октябре – не только день рождения Есенина, в нём и волнующая сердце России дата
открытия Пушкинского Лицея 19 октября 1811 года.
«Царское Село было задумано, как образ мировой культуры, присвоенной и освоенной
Россией», – сказал Дмитрий Сергеевич Лихачёв.
В декабре Россия переживает вновь и вновь безвременную и трагическую гибель Есенина.
А там – январь. И в нём – не только радость предчувствия обновления всей жизни, но и память о
пушкинской дуэли и близкой смерти Поэта!
И грусть, и радость, слёзы горечи и восторга, встреч и расставаний…
В космический блокнот Свирели льётся непрерываемый поток стихов.
Мне новый век – как новая планета.
Войду, тысячелетье разменяв,
Расположусь в пространстве Интернета,
Свободу и бессмертие обняв,
И подарю стихи Поэта Маме,
И сёстрам ласковым, и мудрому Отцу.
И будет на космическом экране
Подарок Нашему Творцу.
2001 год
Я ещё и представления не имела о том, что придёт время, когда без Интернета невозможно
будет помыслить распространение медитативной лирики и всей информации, приходящей из
Тонкого Мира, а стих уже сказал об этом!
Время само доказывало, что пришла Новая Эпоха – Эпоха Сотворчества Поэтической Музы
Плотной Земли с Музой Тонкого Мира, эпоха слияния высоких тончайших поэтических энергий.
Этим явлением Поэты золотого и серебряного века во главе с Вселенским Поэтом – нашим
великим Пушкиным свидетельствуют приземлённому сознанию обывателя, что для них не так уж
важно: чьими стихами назовут тот или иной поэтический экзерсис.
Они не гонятся за авторством, потому что для них гораздо важнее – просветить и поднять
общими усилиями ума и Души сердечное сознание Человека.
Ведь Человек должен знать, что он не только гражданин Земли. Человек – гражданин
Вселенной.
Мой космодром для завтрашнего взлёта –
Стихи о Пушкине, о свете и весне,
Богатство света, резвость водомёта,
Тропинка к древнерусской стороне.
9
Росток любви на поле старой брани,
Пробившийся сквозь ржавь и смерть границ,
Мой эдельвейс, увиденный заране
Сквозь частокол прищуренных ресниц.
В Предвечности взлелеянный Богами,
Гармонии и нежности дитя,
Цветок любви мы вырастили сами
И подарили вечности шутя.
(2001 год).
Сейчас, когда я пишу всё это, мною тоже руководят мои Небесные Учителя: Эль Мория,
Пушкин и Есенин.
В мощном потоке медитативной лирики сердце Свирели-Татьяны переполнено и радостью
и болью за судьбы нежнейших и любимейших Поэтов России, безвременно и не по своей воле
покинувших Родину.
НА 190-летие ЛИЦЕЯ
ЛИЦЕЙ! Как дивно лёгок этот звук,
Прозрачен, лёгок, чист и первозданен,
Содружество прекрасных юных рук,
Где наш Поэт, печален, быстр и странен,
Резов, безмерно пылок и любим,
И Богом всеизвестности храним,
Открыл свой путь – надзвёздный и предвечный.
Лицей, Лицей, твой поиск бесконечный
И подвиг твой, великий и беспечный,
Мы, дети Пушкина, в своей Душе храним.
19-20, 10. 2001.
Кто так ярко и неповторимо сказал о Лицее? Да не Есенин ли Серёжа, который так хотел в
мастерстве стиха сравниться с Пушкиным?
ОСЕНЬ 1811-го ГОДА
Она была как дева хороша,
Открывшая объятья пилигриму.
В ней зрела мудрость. Нежность, чуть дыша,
Жила и пела в ней необоримо.
Та осень предвещала нам восход
На ниву звёзд проснувшегося Чуда.
Вздыхал ревниво светлый небосвод,
Скрывая тайну – кто Он и откуда.
Мальцы резвились. Каждый источал
Энергию безвестного начала.
Её никто тогда не замечал.
Она Его лишь только замечала.
И, опуская на него крыла,
Пыталась уст коснуться осторожно.
Та осень Музой Пушкина была.
Её в саду и ныне видеть можно.
20, 10, 2001.
Кто автор этого шедевра? «Я не хочу себе присвоить чужого слова вязь», – сказала как-то в
разговоре с Серёжей Есениным Свирель-Татьяна. И сейчас придерживаюсь того же мнения.
Уж если это Свирель «сочинила», то непременно с помощью Небесного своего Сотворца. А
почему бы и не Серёжи Есенина?
Он ведь так любил и любит Пушкина! И я отдаю Серёженьке все эти октябрьские стихи.
10
НА 190-летие ЛИЦЕЯ
Ронял октябрь последние листы
С нагих ветвей дерев золотокудрых.
В кругу детей, друзей и многомудрых
Учителей стоял и думал Ты.
Резвясь, внимал чертогам красоты,
Листая дни, урокам многотрудным
Отдав сполна и праздники и будни,
Ночам отдав дерзание мечты.
А гений зрел, неведомый пока,
Известный только будущим векам,
Роняя розы на причал искусства.
Октябрь вздыхал. Он знал, что не легка
Та ноша, что несёт издалека
Надзвёздное безвременное чувство.
20, 10, 2001.
ОКТЯБРЬ
Сонет
Октябрь свершается. Седеющих небес
Угрюм шатёр на лоне дня и ночи.
Шатается под ветром грустный лес,
И время зимний срок пророчит.
И выпал снег, и вновь растаял снег,
Капелью с крыш считает многоточье.
И год кончается, как наш усталый век,
Который снится нынче только ночью.
Отгравирован чёрно-белым свет.
Ушло на Запад красок многозвучье.
Но на краю и на вершине лет
Поддержкой мне – сверкающий сонет,
Который мне вовеки не наскучит.
ЗАСТОЛЬНАЯ
Сто девяносто осеней с тех пор
Свершилось на полях родного края,
Но жив Поэт. Его горящий взор
Синеет, даль страны перебирая.
Он замечает всё: усталый дол,
Пределы пагоды печальной непогоды.
Он чувствует сомнение Природы,
Дарующей и дом, и стол.
Но, прочь унынье! Нам ли горевать,
Когда стихами налиты бокалы?!
Мы пьём за счастье Волги и Урала,
О коем нам не надо забывать!
О ПУШКИНСКИХ СТИХАХ
Мне эти ритмы – сердца эликсир.
11
Они – воспоминание и нега.
В Душе они объединяют Мир,
Росы мерцанье и сиянье снега,
И нежность материнскую, и зов
Далёкого Отеческого крова,
Таинственную ризу образов
И свежесть неизбывную Покрова.
Стихи Твои воспламеняют Дух,
Поэт мой милый, без Тебя нет жизни.
Я их читаю про себя и вслух
Друзьям и внукам, детям и Отчизне.
Я в них уют для сердца нахожу.
Они – защита сердцу и здоровью.
Они – мой дом, из коего гляжу
На Мир, приникший сердцем к изголовью.
Я с тем стихом парю, взлетаю ввысь
И чувствую родство безмолвной дали,
Где эти строчки чудом родились
И вышли со Вселенной на свиданье.
Вся наша Русь Тобой облучена.
В Душе Твоя поэзия лучится.
Душа Руси с Тобой стремится слиться,
Как и Твоя – на жизнь обречена!
ОКТЯБРЬ 1991
О, Пушкин, мне покоя не даёт
Твой юный стих – прелестная забава,
Моей Руси и радуга и слава,
Твой стих в Душе и плачет и поёт.
Опять я вспоминаю дивный день,
Тот славный день Лицея, восходящий,
Уничтожающий забвение и лень,
Рождающий восторг летящий.
В кругу почтенных царственных гостей
Вас, отроков, робеющих и нежных,
Отцов, переживавших за детей,
За знание, старанье и прилежность.
О, поздравляю, Пушкин, с рубежом
Великовозрастным великого Лицея!
Друзей, детей, праправнуков и жён,
Всех, для кого та память – панацея
От злобы, недоверия, хулы,
Обмана, празднословья и забвенья.
Достойны все любви и похвалы,
Кто посвятил стихотворенье
Той дате, что культуре нашей впрок
12
Дала нравоучительный урок,
Родив на свет могучую плеяду
России нашей на отраду!
Ответишь ли, мой дорогой Поэт?
А.С. ПУШКИН:
Свирель, голубушка, чудесное перо,
Воспевшее далёкий подвиг дивный.
Воспоминанье многократно и старо.
Поэтому и кажется наивным,
Что прокричат единожды, как встарь,
Воспомнив о феномене чудесном
И вновь захлопнут наших дел букварь,
Так много лет гонимый и безвестный.
Но нет! Не будем грустно о былом!
Всё сладится, – Поэт в удачу верит.
Пусть будущее истину проверит,
Пустив рутину и бедлам на слом.
Я знаю – свет плеяды негасим.
Приходит он из глубины Вселенной.
И этот свет, могучий и нетленный,
Непобедим, неукротим!
Он, озарив Россию, много лет
Переплавляет и сердца и Души.
На многое тот свет даёт ответ.
Его не видит только равнодушный!
Тот свет, умы и Души озарив,
Россию возведёт на пик сознанья.
Тот свет – культуры нашей созиданье.
Он весь – всеведенье, и подвиг, и порыв!
Конечно же, неоспорима душевая составляющая в этих стихах о Лицее самой Свирели. Она
ведь, по свидетельству и Самого Пушкина, и по утверждению Сергея Есенина, владеет
