Михаил Задорнов - Энциклопедия глупости. Часть 1
газеты», я пошел к начальнику вокзала и гневно спросил:
-
Где бригадир пятнадцатого поезда?
Он мне ответил:
- В первых трех вагонах.
Тогда мне этот ответ даже не показался смешным. Начался нешуточный
скандал. Часть пассажиров кое- как расселили по остальным вагонам, другой части
поменяли билеты на следующий поезд. С грехом пополам все добрались до
Ленинграда.
Однако, когда я вернулся из Ленинграда в Москву, гнев мой не остыл, как
часто бывает в таких случаях по прошествии времени, - и я написал фельетон в
«Литературную газету». Через месяц из Риги поступил ответ с извинениями и
перечнем фамилий людей, получивших выговоры за эту «накладку».
Но самое интересное, что из Киев
а пришло письмо от одного возмущенного читателя: «Это все ерунда по
сравнению с тем, что произошло со мной и моей женой на железной дороге. Прошу
срочно выслать корреспондента. Не пожалеете!»
Поскольку ничего конкретного он не написал, корреспондента высылать не
стали. Подобных писем в редакцию ежедневно приходит множество. Но когда я по
делам поехал в Киев, я все-таки захватил с собой это письмо и как-то вечером зашел
к его автору. Чем, думаю, черт не шутит. Все-таки он написал: «Не пожалеете». И я
не пожалел!
Если в Риге не было трех вагонов, то к составу в Киеве присоединили два
девятых вагона! Пассажиры, у которых были билеты в девятый вагон, естественно,
сели в первый из них. Потому что все нормальные люди с детства знают: девятый
вагон идет сразу после восьмого. И никому в голову не может прийти, что после
девятого вагона окажется снова девятый. Одним словом, состав трогается,
удивленная проводница второго девятого вагона идет к бригадиру поезда и говорит:
- Мой вагон пустой!
- Какой вагон? - спрашивает бригадир.
- Девятый.
- Странно. Наверное, опять что-то в кассах напутали! - удивляется бригадир
и дает на следующую станцию радиограмму: «Продать билеты в девятый вагон».
На следующей станции поезд стоит три минуты. Пассажиры, которым
продали билеты в девятый вагон, тоже оказались людьми нормальными и, как
только объявили посадку, дружно ринулись в первый девятый (он ближе всего к
вокзалу)... Проводница, у которой уже все пассажиры попили чаю и легли спать, в
ужасе от такого количества двойников, никого не пускает и говорит:
- Тут какая-то ошибка, товарищи! У меня только два свободных места.
Остальные бегите к бригадиру поезда. Он в первом вагоне. Пускай он вас расселяет
по другим вагонам. Причем бегите скорее, а то поезд сейчас тронется.
С сумками и чемоданами, возмущенные пассажиры наперегонки бегут к
первому вагону, в котором их встречает очень удивленный бригадир.
- Вы откуда, товарищи, в таком количестве?
-
Из девятого вагона. Там все - двойники.
Бригадир понимает, что он чего-то не понимает. Но не понимает, чего
именно он не понимает. Впрочем, разбираться некогда. К тому же у людей законные
билеты. Поэтому он быстренько расселяет всех в первые вагоны на свободные
места, после чего облегченно вздыхает и дает разрешение поезду трогаться.
В это время проводница второго девятого вагона, который по-прежнему
пустой, идет к бригадиру и говорит:
- Мой вагон пустой.
- Как?! - спрашивает бригадир, думая, что он сходит с ума.
Вместе с проводницей он идет вдоль состава и обнаруживает, что у него два
девятых вагона! Тогда бригадир понимает, что произошло. Он опять с облегчением
вздыхает, возвращается в свое купе и дает на следующую станцию радиограмму:
«Отцепить девятый вагон».
Дело было ночью. Те, кто отцеплял, тоже оказались людьми нормальными,
умеющими считать до девяти. Поэтому, повозив состав по частям туда-сюда, они
отцепили первый девятый вагон и отвезли его на запасной путь. О чем немедленно
сообщили бригадиру. Бригадир в третий раз вздохнул с облегчением, дал команду
отправлять поезд и стал готовиться ко сну.
В это время проводница второго девятого вагона, который по-прежнему
пустой, снова идет к бригадиру и говорит:
- Мой вагон пустой!
Я не знаю, попал в сумасшедший дом после этого рейса бригадир поезда или
нет. Мне эту историю рассказывал пассажир, ехавший с женой в первом девятом
вагоне.
Поздно ночью он вышел в тамбур покурить. Покурил. И думает: «Что-то мы
долго стоим?» Выглянул в окошко - а ни спереди, ни сзади вагонов нет. Не говоря
уж об электровозе. Вокруг степь. Голая. И холодно освещает запасной путь полная
луна.
Пока он рассказывал мне эту историю - как он будил пассажиров, как все они
повыскакивали в чем были, как вместе пытались сообразить, что случилось и где
они сейчас, - я так неприлично хохотал, что рассказчик обиделся и сказал:
- Я не вижу в этом ничего смешного. Мы все в этом вагоне ехали по
туристической путевке в Болгарию!
Только наш человек, получив
в поезде от проводницы СЫРОЕ белье
радуется – значит его ПОСТИРАЛИ!
За тысячелетнюю историю России
никто еще не наносил ей
большего вреда, чем сами русские.
Когда-то давным-давно я работал на Курилах в ботанической
экспедиции. Разнорабочим. Меня надо было перекинуть на другой
Курильский остров, чтобы я там подготовил место для лагеря до того, как
туда прибудет ботаническая экспедиция.
Приехал в аэропорт. Впрочем, назвать это аэропортом можно с большой
натяжкой. Расстеленная металлическая сетка времен войны на поле и небольшое
деревянное зданьице, похожее скорей на российскую рюмочную. И самолет
подстать – этакий выкидыш кукурузника. Жара. Мы с моим коллегой ждем, когда
механик разрешит самолету лететь. Тот ползает по самолету с кувалдой и чего-то
старательно прибивает. То ли крыло, то ли хвост. Наконец, ему надоело, он вытер
пот с лица, спрыгнул с крыла, махнул рукой и говорит:
- Да ладно, летите!
Мы в то время были атеистами, молиться, к сожалению, не умели. Никогда не
забуду, как это самолетное чудо, трясясь, как тарантас на колдобинах, разбегался по
металлической сетке. Смотрю в окошко, от него отлетают какие-то гайки. А водило -
да-да это был не летчик, а именно водило - успокаивает:
- Да не волнуйся. Это лишнее! - и добавляет, обращаясь ко мне – Ты, главное,
дверь держи!
От Кунашира до Итурупа я держал правой рукой дверь, и мне впервые в
жизни очень захотелось научиться молиться!
* * *
Бывший зэк, отправленный после отсидки на поселение, как говорят
в народе «на химию», долго не мог устроиться на работу. Наконец
устроился водителем в сумасшедший дом. В день первой зарплаты ему
сказали: «Перевези больных из одной больницы в другую. После этого
можешь приходить за зарплатой». Он очень обрадовался. Когда вез
пациентов по указанному маршруту, решил по дороге попить пивка.
Отпраздновать первый день получки. «Запру их, быстренько кружечку
опрокину, и потом доставлю, куда следует». Так и сделал.
Правда, когда вернулся, ни одного человека в своем микроавтобусе
не застал. Уж как открыть дверь при помощи ногтя или канцелярской
скрепки у нас сообразят даже больные. Опечалился химик. Понял, что если
никого не привезет, ему не выдадут зарплату! И, как истинно русский
смекалистый мужичок, сделал следующее… Поехал на автобусную
остановку… Там людей хоть отбавляй!
- Ребят, вас не подвезти?
- А дорого возьмешь?
- Да, на халяву.
- На халяву это с удовольствием!
Недаром говорят, халява наказуема. Он привез их в сумасшедший
дом, не открывая дверей автобуса, как можно скорее побежал в приемное
отделение со словами: «Вы, когда двери откроете, никого их них не
слушайте, такое всю дорогу несли… Сумасшедшие!»
Сам же, пока не разобрались, за зарплатой!
Всех, кого он привез, разложили по палатам, и несколько дней не
верили тому, что они рассказали!
* * *
За автобусом стоит «жигуленок». В автобусе задние двери не закрываются,
народу много, люди висят гроздью. Водитель автобуса то и дело повторяет:
- Пока не закроется дверь, не поеду!
Водитель «жигуленка» нервничает. Обогнать автобус он не может: мощное
встречное движение. Наш человек ждать не любит. Выскочил из «жигуленка» и
давай всех пассажиров запихивать в автобус. В это время к автобусу бежит
животастый, с туловищем татаро-монгольского тарана мужик. С разбегу животом
запихивает всех висящих внутрь автобуса вместе с водителем «жигуленка». Двери
