Время наточить ножи, Кенджи-сан! 5 - Тим Волков

Волк кивнул, его лицо не дрогнуло, но я знал, что он уже мысленно составляет план.

— Сделаю, Кенджи-сан, — сказал он. — Информация будет готова.

Он повернулся к двери, но остановился, бросив на меня короткий взгляд.

— Будь осторожен с ней, — добавил он, его голос был чуть тише. — Если она угрожает, значит, кто-то за ней стоит.

Я кивнул, чувствуя, как тревога сжимает грудь. Спросил:

— А что с тем парнем, с татуировкой? Удалось что-то выяснить?

— Его звали Сота Мацуда, — сказал Волк, скрестив руки. — Двадцать семь лет. Работал в «Спруте» два года назад, помощником на кухне «Белого Тигра». Мелкая должность, мыл посуду, чистил рыбу. Уволился сам, без объяснений. Потом… — он замялся, его брови сдвинулись, — примкнул к агрессивному движению экологов. «Морской Щит», так они себя называют. Радикалы, выступают против рыбной промышленности, ресторанов, особенно тех, кто подаёт фугу. Двинутые парни, но ничего серъезного. Одни из тех, кто приковывает себя к деревьям, чтобы остановить вырубку.

Я почувствовал, как холод пробежал по спине. Бывший работник «Спрута». Экологи. Татуировка осьминога. Сота Мацуда знал о готовящемся убийстве Сато, хотел меня предупредить, но не успел. И его убили, чтобы он не заговорил. Это не было случайностью. Кто-то из «Морского Щита» — или выше — дёргал за ниточки, и «Спрут» был их мишенью.

— А вот это уже интересно. Проверь этот «Морской Щит», — добавил я. — Кто они, где собираются, кто их лидер. Мацуда был их частью, и кто-то заткнул ему рот. Найди, кто.

Волк кивнул и направился к двери, но остановился, бросив на меня взгляд.

— Выясню, — произнес Волк, но уходить не собирался, переминаясь с ноги на ногу.

— Что-то еще?

— Кенджи-сан, — сказал Волк, его голос был низким, с еле сдерживаемой злостью. — Не ходи к этой Исикаве. Она тянет тебя в ловушку. Послать её куда подальше, и всё. Пусть болтает, что хочет. У неё нет ничего, иначе бы она уже выложила это в свою газетёнку.

Я откинулся в кресле, потирая виски. Волк был прав — это пахло шантажом, и я ненавидел, когда кто-то пытался играть со мной в такие игры. Я уже собирался согласиться, сказать, что не буду тратить время на её блеф, когда мой телефон пискнул. Сообщение. Я взглянул на экран, и моё сердце сжалось. Номер был тот же — Исикава.

Я открыл сообщение, и её слова ударили, как молот:

«Мураками, у меня есть медицинские записи. Приступы Хироси Накамуры вызваны наркотиками, подсыпанными по приказу „Спрута“. Хироси виновен, но организатор — вы. Хотите, чтобы это попало в прессу? Кафе „Сакура“, полдень. Не опаздывайте.»

Я сжал телефон так, что пальцы побелели. Волк заметил моё лицо и шагнул ближе.

— Что там? — спросил он, его голос стал резче.

Я молча протянул ему телефон. Он пробежал глазами текст, его челюсть сжалась, а глаза вспыхнули яростью.

— Вымогательство! — рявкнул он, швырнув телефон на стол. — Это подделка, Кенджи-сан, и ты это знаешь! Никаких наркотиков, никаких приказов. Она врёт, чтобы вытрясти деньги. Не ведись на эту чушь! Мы найдём её и разберёмся без всяких встреч.

Я кивнул, но мой взгляд был прикован к экрану. Волк был прав — это была ложь. Хироси не принимал наркотики, а его приступы были от стресса и переутомления, я сам видел его медицинские карты. Но Исикава знала, как ударить. Скандал с наркотиками, да ещё с намёком, что я — организатор, взорвёт Токио. Люди поверят чему угодно, лишь бы это касалось «Спрута». Слухи, заголовки, клиенты, бегущие к Танабэ, — всё это промелькнуло перед глазами. Даже если я докажу, что это подделка, репутация «Белого Тигра» будет в грязи. А время, пока суд да дело, добьёт бизнес.

Я встал, чувствуя, как решимость вытесняет сомнения. Мой голос был холодным, но твёрдым.

— Это подделка, Нобору, — сказал я. — Но она права в одном: народ заглотит эту наживку. Если она опубликует, мы утонем в дерьме, пока не докажем обратное. Я должен встретиться с ней. Узнать, что у неё есть, и кто за ней стоит. И по возможности заставить ее замолчать.

Волк нахмурился, его кулаки сжались.

— Кенджи-сан, это риск, — сказал он. — Она может быть не одна. Возьми меня с собой.

Я покачал головой, хотя его слова задели. Он был прав, но Исикава ясно сказала: приходи один. Если я нарушу правила, она может исчезнуть — или хуже, выпустит свою «бомбу».

— Я пойду один, — сказал я. — Но ты будешь рядом, Нобору. На расстоянии. Если это ловушка, я хочу, чтобы ты был готов. Есть у меня одна идея, как ее же оружие использовать в наших интересах.

— Ты что-то задумал, Кенджи-сан?

Я не ответил, хищно улыбнувшись.

Волк проворчал что-то, но кивнул. Я посмотрел на часы — до полудня оставалось три часа. Три часа, чтобы подготовиться к игре, где я не знал ни правил, ни противника.

* * *

В заброшенном складе на окраине Токио, где ветер завывал сквозь разбитые окна, воздух был пропитан сыростью и запахом ржавчины. Тусклый свет одинокой лампы, свисавшей с потолка, отбрасывал длинные тени на бетонный пол, где ржавые балки и груды ящиков создавали лабиринт теней.

Рюдзи Като, глава «Морского Щита», стоял в центре, его высокая фигура казалась ещё более зловещей в полумраке. Его лицо, с резкими чертами и холодными глазами, было искажено гневом, а тонкие губы сжались в линию. Напротив него стоял его помощник, Такеши Ямада, коренастый мужчина с короткой стрижкой и шрамом на щеке, который нервно теребил рукоять ножа на поясе.

Рюдзи скрестил руки, его взгляд впился в Такеши, как лезвие.

— Сота Мацуда, — произнёс он, его голос был низким, с ядовитой ноткой. — Я всегда знал, что он слабак. Предатель. Догадывался с самого начала, что он не выдержит. И вот, пожалуйста — побежал к Мураками, как крыса. Успел он что-то рассказать?

Такеши выпрямился, его глаза встретились с глазами Рюдзи, но в них мелькнула тень неуверенности. Он покачал головой, его голос был твёрдым, но слишком поспешным.

— Нет, босс, — сказал он. — Я устранил его быстро. В подворотне, один выстрел. Он только начал говорить, но ничего важного не успел выдать. Мураками остался с