Баба Яга спасает мир - Анна Каракова
Он прошёлся по залу туда-сюда, чувствуя себя хозяином положения.
– Ты, старая, от всего мира отгородилась, твердыню возвела. А я всё время среди людей! Всё-всё про них понял.
– Больно умный, погляжу! – буркнула Яга.
– Людишки – они... год от года хуже становятся. Всех ненавидят, только про себя думают. И жадные! Всё им мало! Мало!
– Так они как ты, вылитый Кощей! – усмехнулась старуха.
– Верно! И чем больше в них ненависти, тем крепче моя сила! Потому что я! Кощей! В каждом из них! В каждом!
Марья не выдержала. Выскочила из укрытия, отмахнувшись от перепуганной Кикиморы.
– Неправда! – возмущённо крикнула она. – Всё это наглая ложь! Люди не такие, как вы себе придумали!
– От! Огонь-девка! – возликовала бабушка Ядвига, увидев Марью.
– Цып-цып-цып... – глумливо протянул Кощей, улыбнувшись девице всеми железными зубами.
Иван Додоныч от ужаса за Марью застонал, обхватив голову руками.
Глава 20
Бессмертие в авоське
Сенька с Катькой думали: стоит им только оказаться в подвале, они тут же найдут и освободят дедоньку Афанаську. Ан нет. Подвал оказался тёмным и пустым. То есть абсолютно пустым. Ни окон, ни дверей. В который раз обегая помещение, заглядывая во все закутки, они ничего – совершенно ничего – не обнаружили. Казалось, они кружат внутри бетонной пустоты, как мыши в консервной банке. На очередном круге Катька споткнулась и оперлась рукой о стену. Вдруг раздался пустой звук, как будто в бочку постучали. Оба начали простукивать стену и обнаружили, где спрятан вход. Но ни замка, ни замочной скважины видно не было.
Катька достала ключ и сосредоточенно тюкнула им в стену три раза.
Вдруг откуда ни возьмись появилась дверная ручка. Сенька дернул за неё и вошёл.
Сначала ему показалось – кругом темно, хоть глаз выколи. Но потом он привык и разглядел факел, висящий на стене.
– Это здесь не случайно! – вслух подумал он.
Снял факел со стены, принялся крутить-разглядывать. Непонятно что нажал – факел вдруг вспыхнул ясным электрическим светом.
– Ого! – обрадовался Сенька. – Ты нам пригодишься!
Тем более оказалось, что прямо у него из-под ног круто уходят вниз затёртые каменные ступени.
Сенька начал спускаться, уверенный, что Катька идет за ним. Но вдруг понял – девчонки-домовёнка рядом не было.
Он обернулся. Катька стояла на пороге и не двигалась.
– Ты чего?
– Там... злое, нехорошее... – обычно бойкая, розовощёкая, сейчас она выглядела бледной и испуганной. – Не пущает меня туда что-то... Шагу не могу ступить.
– Жди здесь! Я сам! – мгновенно сориентировался Сенька.
– Подожди! Возьми!
Катька протянула ему ключ на грязной ладошке. Сенька схватил его и, освещая себе путь факелом, помчался вниз, в черноту.
К своему удивлению, спускаясь, он всё громче и громче слышал возмущённый голос Марьи:
– У нас зоозащита знаете какая?! Никто не посмеет жителей леса даже пальцем тронуть!
Девица перевела дыхание, набрала воздуху и продолжила вдохновенно тараторить:
– Вы себя в зеркало видели? Кто за таким пойдёт?! Страшный! Злобный! Старый! Бессовестный! Не ждите, не пойдут за вами люди! И нечего кичиться, будто вы нас – людей – знаете! Это ложь! И пустозвонство! Тоже! Нашёлся психопат! На нашу голову!
– Во... видишь! Один ты на своей стороне, Кощей! – от души засмеялась Яга. – Пока есть среди людей такие Марьюшки – не бывать тебе властелином мира!
Возникла пауза.
Сенька понимал, что слушает трансляцию из музейного зала. И конечно, не мог видеть того, что там происходит. Да и некогда ему было. Он увидел трон. Стеклянную огромную колбу с бурлящей чёрной жижей. И длинные ряды железных клеток. Все они были пусты.
Кощей слушал Марью не мигая, слегка оторопев. Додоныч застыл, как заморозили, думая: «Ой, что будет... что же будет?!» Кикимора зажала себе рот рукой, чтобы не закричать: «Молчи, безумная! Или хочешь ведьмой стать?!»
Как только девица умолкла, Кощей встрепенулся, по-гусарски щёлкнул железными шпорами, даже попытался выпрямить согнутую дугой спину.
Походкой, которую он, видимо, считал галантной, Кощей подошёл к Марье и медленно описал широкий круг, будто обвёл циркулем.
– Марья? Искусница, что ли? – неожиданно игриво произнёс он. – Вижу, одна маешься... Это хорошо. Мне подходит. Будешь Царицей Мёртвых.
Он повернулся к Бабе Яге:
– Тебя не взял – так её возьму!
Яга зло насупила брови.
Додоныч вздрогнул, как будто его кипятком ошпарили:
– Ты что, Кощей?! У вас две тыщи лет разница!
– Ох, Ванька, совсем дурак стал? – оскалился костлявый старик, – Я – Бес-смерт-ный! Забыл?!
Он с жалостью посмотрел на Додоныча:
– Правильно говорят, что человеки от любви дуреют. Ну ничего, ещё немного – и не будет никакой любви. Всё у людей отберу!
Сенька тем временем крался по подвалу, отчаянно дёргая запертые двери пустых клеток, и звал:
– Дедонька! Афанаська! Вы где?!
И тут вдруг наткнулся на два синих глаза – круглых, как пуговицы, торчащих из-под мятой дырявой шляпы.
– Чего орёшь? – спросил домовой. – Ну, я Афанаська! Чего надоть?
Сенька расплылся в улыбке:
– Меня внучка ваша, Катька прислала. Сейчас я вас спасу – и пойдём! Она наверху ждёт.
– Да чё меня спасать-то? – загудел домовой в бороду. – Сами с усами!
Он открыл дверцу клетки и вылез наружу.
– А у меня вот... ключ волшебный! – разочарованно протянул Сенька.
– Спрячь, пригодится ишшо! – махнул рукой мелкий старичок и бойко побежал вперёд Сеньки.
По подвалу разносился звучный голос Кощея:
– Заберу у людишек всю любовь, без остатка! Ис-сушу сострадание! Сочувствие! Заботу!
– Ишь, разоряется, огрызок гнилой! – прокомментировал Кощеевы речи Афанаська. – До чего опостылел он мне, пока я здесь сидел, не передать словами!
– Вокруг будут только злоба и ненависть! – в экстазе кричал Кощей. – И наступит моё царство-о!!! И вечная тьма-а!
– Эк его разобрало-то! – Афанаська пригляделся к Сеньке. – Смотрю, отметина на тебе.
Домовой ткнул Сеньку пальцем в пятак – совсем как давеча Катька.
– Не из наших, что ли? Звать-то тебя как?
– Сеня. Арсений.
– Сеня-Арсеня! – покатился со смеху домовой. Но не обидно, по-доброму. – Имя у тебя – прям как у нас!
Он деловито шагал вперед... Сенька думал – прямо к трону, но
