Теория Игры - Андрей Борисович Земляной
На выходе из школьного двора его вдруг остановил усатый чернявый мужчина явно южной национальности, с характерной кепкой – аэродромом на голове, и в белой овчиной дублёнке.
- Э, стой. Ты Калашников?
- Вы ошиблись товарищ. – Никита поправил сумку на плече, и свернул в сторону, собираясь обойти усача, как тот схватил его за плечо, и потянул к себе.
- Э! Да! Ты мне тут зачем обманываешь! – Я чичас тебя…
Что именно собирался сделать южанин, Никита не дослушал, крутанувшись на пятке и легко ударив горца ладонями по ушам, от чего тот сразу потерял свою кепку и ориентацию в пространстве, после чего, остекленев взглядом уселся в грязь.
Волга-такси, что привезла грубияна стояла рядом, и за трояк сверху, водитель не стал дожидаться клиента, а повёз Никиту домой переодеваться.
Тренировка прошла как обычно, за исключением групповых боёв, где двое парней Никиту очень грамотно подловили, и опрокинули на маты, после чего он вполне серьёзно поклонился обоим, благодаря за урок.
На выходе, прямо в холле Академии, к нему вдруг подошёл седой полноватый мужчина и раскрыл перед глазами Никиты красную книжечку.
- Комитет государственной безопасности, специальный отдел, полковник Дмитрий Сергеевич Батин. – Вслух прочитал Никита, и кивнул. – Слушаю вас, Дмитрий Сергеевич.
Полковник жестом предложил Никите отойти в сторону.
- Ну, для начала, у меня к тебе огромное спасибо. – Полковник достал из-за пазухи свёрток, и когда развернул, в его руках оказался длинный, двадцатисантиметровый кинжал, в серебряных ножнах с плоским ромбовидным клинком, и удобной длинной рукоятью. – Тут дарственная табличка, и вот тебе удостоверение, на право переноски, и хранения. На поясе носить не сможешь, но в сумке – запросто.
- Вот за это, прям, огромное спасибо. – Никита с удовольствием взялся за плотную нескользящую рукоять, и оценил баланс.
- Остальное чуть позже. И это вот, только успели. Но у меня к тебе огромная просьба. Ты не посмотришь наших ребят, кто попал под зелёную слизь? Я понимаю, что шансов как бы нет, они давно лежат, но вдруг…
- Поехали. – Никита кивнул, когда к ним подошёл один из самых возрастных учеников Штурмина – Константин Егорович, называемого всеми в Академии просто Егорыч.
- Никита. У тебя всё в порядке? – Константин строго посмотрел на стоявшего рядом полковника.
- А вы, простите… - Начал Батин.
- Комитет государственной безопасности, второе управление, полковник Заслонов. – Егорыч вытащил из нагрудного кармана пиджака удостоверение.
- Спецотдел, полковник Батин. – Седой тоже показал свой документ. – Вот подарил Никите от всех нас, и прошу его ещё кое в чём помочь.
Константин Егорович вопросительно посмотрел на Никиту, и увидев, как тот кивнул, тоже кивнул коллеге.
- Прошу принять во внимание, что Никита Анатольевич, состоит в Особом Списке, и за его судьбой следят не только у нас, но и ещё в паре непростых учреждений.
- Доставлю домой в целости и сохранности. – Полковники пожали руки и Никита уже через несколько минут, ехал на тяжёлой Волге 24-24 по московским улицам.
- Все наши предупреждены. – Полковник, сидевший на переднем сидении перегнулся через кресло, обращаясь к Никите. – Никаких вопросов, и никаких разговоров. Подразделение сверхсекретное, и твой визит я согласовывал у самого Председателя КГБ. Ну и кроме того, тебе, как я полагаю, тоже не хочется делиться секретами…
- Да, товарищ полковник. – Никита кивнул.
База Спецотдела, располагалась в ближнем пригороде рядом с посёлком Мосрентген, чуть в отдалении, окруженная двумя рядами колючей проволоки, бетонными стенами с караульными вышками, и сложной электронной системой контроля периметра.
Машина въехала через первые ворота, остановилась, и Батин показал свои документы, затем документы Никиты, и разрешение на посещение, и только потом, раскрылись вторые ворота, пропуская их внутрь войсковой части.
Машина сразу свернула в сторону медсанчасти, и проехав ещё одни ворота и поплутав по дорожкам между одинаковых двухэтажных корпусов, остановилась.
- Второй корпус госпиталя. – Пояснил полковник, и кивнул вышедшему им навстречу мужчине в белом халате. – Николай Степанович, вот, представляю вам приглашённого специалиста.
- Товарищ полковник, я уже….
- Помолчи, Коля. – Негромко бросил полковник. – Если это поможет нашим ребятам, я сюда и патриарха с главмуллой пригоню, и сам буду молитвы читать.
Медик поник, и махнул рукой.
- Идём.
Около десятка мужчин и женщин, лежали в просторной палате, на медицинских лежанках, окутанные капельницами и диагностическими приборами.
- Нам выйти? – Спокойно спросил полковник.
- Да, чего уж там. – Никита пожал плечами, подошёл к тому что ближе и коснулся руками головы.
Заражение нанокомплексом шагран. Рекомендуется использование магемы «тал игрин олсо» Внимание есть риск частичного повреждения двигательных и когнитивных функций.
- Может остаться инвалидом. – Озвучил Никита вердикт импланта.
- Лечи. – Полковник рубанул ладонью. А то он в таком виде уже два года.
- Да. – Никита начал прорисовывать сложный узор магемы, как никогда внимательно следя за точностью линий, а когда проверил несколько раз, стал заполнять энергией чувствуя, как противно становится внутри от быстро тающего резерва. Едва удержавшись от рвотных позывов, он закончил насыщение и узор мягко опустился на человека, накрыв его полностью.
Никита отошёл от кровати, и почти упал на табуретку.
- Нужно подождать немного. Заражение слишком сильное. Но пока вложенный заряд не отработает, прикасаться не рекомендую. Всё может улететь вкривь и вкось. Никита глянул на наручные часы. – Я тоже посижу, соберусь. А то много сил потратил.
- Может тебе чаю горячего? – Полковник бросил взгляд на начальника госпиталя, но тот не отрываясь смотрел на оживающие показатели активности головного мозга, кровообращения и общего тонуса.
- Да, ебать меня кочергой, работает ведь! – Он ошалело посмотрел на Никиту, а затем перевёл взгляд на полковника. – Тащ полковник… это… работает! Да сейчас я его уже сам вытащу!
- Не суйся, тебе же парень сказал. – Спокойно ответил полковник, хотя у самого на душе до последнего «скребли кошки». В спецотделе служило совсем немного людей. Списочный состав едва ли набирался на батальон, но каждый представлял собой уникального специалиста. Рукопашник, инженер, сапёр, и ещё десятки других специальностей у одного человека. Такой офицер в бою стоил десяти спецназовцев, и потеря его – невосполнима.
Когда Батин пошёл с рапортом Нади к генералу, они долго сидели, обдумывая все возможные шаги, и на следующий день потянули за многие ниточки, чтобы
