Домоводство. От сессии до сессии - Вероника Вячеславовна Горбачева
Но надежда — хорошо, а ещё лучше и самим как-то эти перемены подтолкнуть или хотя бы приманить. Из всех немногочисленных обитателей долины лишь Тим-Тим, фамильяр Светлого мага, заглядывал за границы, очерченные горами. И хоть путешествовал он по-сновидчески, но кому, как не доможилам, знать, что через вещие сны можно перенести что угодно и кого угодно! Вот и попросили уважаемого кота-Баюна о помощи. И тот не подвёл.
— Погоди, — останавливаю Тим-Тима. — Прости, хотела бы уточнить. А что, доможилы тоже сно-ходцы?
— Неут, но им дано ходить по измер-рениям, — снисходительно поясняет он. — Потому-то, чаще всего, люди их не видят. Они р-рядом, но прячутся за своей особой Гр-ранью, и могут ступать за несколькоу таких. Толькоу к Мор-ране не могут, да им и не надо. А вот мантикор-ры — могут… Все, кому дано ходить по измер-рениям, умеют сквозь них видеть. Поэтому Дюша и Ксюша нас сейчас видели. И Бор-ровичок видел. И Малявкау.
— Что, у нас под боком жил всё это время вещий кот, а мы и не знали?
— Он не вещий. Просто всеу коты видящие. Не спраушивай, почему, не знаю, так мы устр-роены. Слушай дальше.
Мы сидим на качелях в ночном саду, слушая сверчков и любуясь звёздами, крупными, глазастыми. Качели широкие, рассчитанные явно на компанию, старые, отполированные, и уютно поскрипывают невидимыми в темноте петлями. Сквозь ветви яблонь просвечивают окна шале — альпийского домика — за которыми отчётливо видна луна, примостившаяся под потолком. И такая же, только побольше, подмигивает нам с неба.
Я несильно отталкиваюсь ногой от земли, придавая качелям разгон, и внимаю.
…Они бы и к Светлому обратились, кто-кто, а Егорушка не отказал бы. Но здесь он появлялся редко. Очень редко. В сущности, Тим-Тима он оставил вместо себя. И уж в сновидениях они с Хозяином встречались гораздо чаще. От него-то фамильяр и узнавал новости о семье, спасшей его и вырастившей. На самом деле, он никогда нас не забывал и даже скучал иногда, а все его гримасы, когда он якобы нас с девочками игнорировал, строил с одной целью: чтобы мы по нему не грустили. Позже, войдя в силу, он даже сумел потихоньку приглушить воспоминания о себе.
Хозяин же, неся службу у самой Макоши, многому у неё научился. В том числе и предвиденью, и просчитыванию вариантов судеб, пусть не всех людей, но, по крайней мере, близких. Он-то и посоветовал Тимычу заглянуть как-нибудь в сны одного юного кидрика, тоже фамильяра, и подружиться с ним. Дескать, пригодится такое знакомство. Ещё и на пользу всем пойдёт.
А чудесное зеркало… что — зеркало? Чтобы из него путное извлечь, нужно ещё знать, на что настраиваться. Основные сведения котик черпал в сно-хождениях, а уж от зеркала требовал детали. И так напрактиковался, что и впрямь иногда чувствовал себя мудрым-премудрым. Но нос не задирал. Он же, вдобавок, и очень скромный, вот…
Засмеявшись, я тактично прерываю этот поток самовосхвалений, почёсывая ему за великолепными ушами и под подбородком, чем доставляю несказанное удовольствие. Ну, в самом деле, каков бы ты ни был молодец и талантище, а сам себя так не почешешь, по-человечески, когти ибо. Да и приятна человеческая ласка, что уж там, ничем не заменишь.
— Про то, что ты у нас неповторимый, даже спорить не буду. Ты мне вот что скажи: ты Люсю сюда и в самом деле на постоянное жительство перетащил? А она согласится? У неё ведь и свои какие-то планы на жизнь. Через год, например, замуж выйти…
Кот сердито фыркает.
— Это мы ещё пр-роверим, что за жених! Ежели по любвиу — пусть женится, а по р-родительскому сговор-ру — извини-подвиньсяу! Нам тепер-рь не каждый подойдёут.
— О! — глубокомысленно замечаю я. — Это почему же?
— Сама знаешь: в Люсеньке проснулась магияу. А она — девочкау взрослая, но пр-ростая, читать-писать обучена, а магии её никто не учил. Даже с бытовыми плетениями такого можноу наворочать, если с Силой не справишься! Ей и мужа надоу себе под стать искать. А пр-рямо сейчаус — неделю-другую отсидеться в долинеу, потому как здешняя магияу все всплески глушит, а у неё они ещё могут быть, выбр-росы… А потоум одна дор-рога — в магическую школу. Пр-ригляжусь к ней за это вр-ремя, опр-ределю, к чему способности… Но главноеу, конечноу, что фамильяр к ней привязался, вот что. Люся может и в городе учиться, а вот ему лучше будет здесь.
Вспомнив густейший лес, озёрные берега, рассказы о просторной долине, согласно киваю.
— Это точно. Думаешь, пчёлки за ним присмотрят? Справятся?
Он улыбается своей чеширской улыбкой.
— Присматр-ривать за ним будут как р-раз не пчёлки. Они, конечноу, покор-рмяут, поигр-рают, пр-риучат чистоту соблюдать, р-раскажут, как себя вести… А вот уму-р-разуму наставлять его будет кое-кто другой.
Я заинтригована.
— Кто же?
— Давай лапу!
Его пальчики вдруг становятся гнущимися, как у человека, и такими же сильными. Каким-то образом Тим-Тим хватает меня за руку и легко сдёргивает с сиденья качелей, за собой… вверх! И вот уже, как две кометы, мы устремляемся в звёздное небо.
Глава 9
— Ийехоу! — вопит кот в восторге.
И я тоже ору, но больше от страха:
— Тим, с ума сошёл? Мне же нельзя… так! Я беременна, ты забыл?
— Это тебе неспящей нельзяу, а во сне всё можноу! Полетаем! Не бойсяу!
И зависает со мной… Сказать бы — на головокружительной высоте, а вот не кружится голова-то! Зато во всём теле восхитительная лёгкость, будто я воздушный шарик, что так и рвётся вверх, вверх! Кажется, не придерживай меня Баюн — я бы так и унеслась в стратосферу, сама, без посторонней помощи.
А звёзды, какие здесь звёзды! Они приблизились, честное слово!
А что внизу?
Пересилив страх, опускаю взгляд и замираю в восхищении. Красота-то какая! Простор — разве что с открытым морем сравним. Вся долина как на ладони, этакое огромное блюдечко с лесами, речушками, озёрами, деревенькой, да ещё обрамлённое каёмкой-горами, и кажется — только яблочка наливного не хватает, чтобы оно раскрутилось и приблизило картинку. Горные пики розовеют, отражая полосу
