Архэ - Екатерина Витальевна Белецкая
* * *
Две задачи требовали разделения на две группы, поэтому Берта, Эри, и Саб, в сопровождении Шилда, разумеется, решили заняться вопросом проходки тоннеля, а группа, в которую Фэб включил себя, Кира, Ита, и Скрипача, занялась вопросами следующего этапа. К первой группе вскоре присоединился отец Анатолий, и один из мистиков помоложе, а вторая группа теперь днями и ночами пропадала в закрытой миссии. Было принято решение собрать там аналог госпитального комплекса, причем в возможной максимальной комплектации.
Затея с часовней удалась на все сто процентов, отец Анатолий даже не ожидал такого успеха. Он организовал несколько мероприятий, которые провел сам лично, и результат его, по его же собственным словам, просто поразил.
Первым мероприятием была небольшая речь после воскресной проповеди, в которой отец Анатолий рассказал о трагически погибших во время боевой миссии врачах, которых похоронили здесь их родственники. Так же отец Анатолий рассказал о присвоении этим врачам волей Королевы конклава Санкт-Рена святости «за героическое спасение раненых». Народ посочувствовал и внял. О миссиях Санкт-Рены и тамошних подвижниках были наслышаны даже на Окисте.
Через неделю, опять же после проповеди, отец Анатолий рассказал, что родные погибших святых дали согласие на установку памятной часовенки «в красивом месте», и переноса праха. Люди идею поддержали, мало того, некоторые вызвались помочь в постройке, поэтому еще через неделю двухметровая пирамидка со свежим золоченым каноническим крестом уже красовалась на высоком утесе, километрах в десяти от бывших могил. Обе урны откопали, перевезли, замуровали в стену, повесили табличку, и уже на следующий день на ближайшем дереве повисли первые ленточки.
А еще через день отец Анатолий, временно отстранившись от проходки тоннеля, прилетел в гости к Фэбу — пить.
— Слушай, это ужасно, — говорил он, размахивая стаканом в воздухе чуть ли не перед носом Фэба. — Это ужасно, говорю я тебе! Я этого в жизни не отмолю! Это же подлог! Обман! Нет, конечно, я не вчера родился, и про то, как наживаются на подобном некоторые деятели, я в курсе, но чтобы я сам… такое….
— Да угомонись ты, — попросил Фэб. — Кому от этого хуже?
— Кому от этого хуже?! — заорал отец Анатолий. — Ты слово «совесть» слышал когда-нибудь? Какой я был кретин, когда сказал тебе, что это благая ложь. Да, она благая. Но чтобы такое…
— Ну давай добудем где-нибудь мощи настоящего святого, и туда перенесем, — предложил уже успевший слегка поддать Фэб. — Добавим новое имя, всё честь по чести…
— Ты хоть понял, что сказал? — опешил отец Анатолий. — Добыть мощи? Это вообще как?!
— Ну… не знаю, — Фэб задумался. — Поискать.
— Сдуреть можно, — пожаловался отец Анатолий. — Но вообще идея про то, что можно потом использовать часовенку для настоящих мощей… Или, слушай, — он оживился. — Я придумал! Не надо никого искать, пусть живут себе святые с миром, или покоятся, не важно. Я проеду миссии, и привезу туда частицы святой земли отовсюду. И никакого больше обмана. Назовем потом часовенку как-нибудь… вот какое слово, когда ты стоишь, и весь мир перед тобой в этой часовенке, и ты можешь одновременно приложиться, например, ко всем святым местам?
— Отличная идея, — одобрил Фэб. А ведь действительно, будет хорошо. — Название? Сейчас придумаем. Надо что-то про любовь, про мир, про объятия… такое… — Фэб щелкнул в воздухе пальцами.
— Про объятия не надо, — строго ответил отец Анатолий. — А вот про мир и любовь… Я подумаю. Только, Фэб, очень тебя прощу: впредь не нужно больше меня в такое втягивать. Пожалуйста.
— Первый и последний раз в жизни, Толь, — приложил руку к груди Фэб. — Клянусь, что больше не буду.
* * *
Первые метры проходки дались относительно легко, но вот дальше начались проблемы. Во-первых, молодежь, которая, как позже выяснилось, все-таки прилетала гадать на свечках даже поздней осенью, тут же вычислила катер, на котором планировали вывозить камень, и проявила к нему живейший интерес. Пришлось спешно менять планы, и везти камень к дому — якобы он понадобился для того, чтобы обустроить что-то в саду. После этого прокола работы на несколько дней приостановили, место замаскировали, как смогли, и принялись демонстративно сооружать из обломков никому не нужные лавки и загородки для клумб. Во-вторых, скала, хоть и стабилизированная, оказалась горазда на сюрпризы — видимо, потому что стабилизировали её очень давно. В результате решили сменить оборудование, и не резать, а плавить камень. Впрочем, и от этой идеи быстро отказались: маскировать такие работы было еще сложнее.
Но, тем не менее, за десять дней сумели пройти почти десять метров. Меньше, чем планировал Эрл, но больше, чем планировала Берта.
— Давайте пока что камень складывать в самом проходе, а вытаскивать по возможности, — предложила Эри. — Сначала-то понятно, места не было. Но теперь оно есть! Почему бы не воспользоваться?
Она была готова в этом тоннеле находиться постоянно, равно как и Саб. Их чуть ли не силой приходилось оттуда уводить — кажется, они и сами удивлялись такому своему рвению, у которого не могло быть объективных причин.
— Ребята, нельзя там сидеть столько времени, — увещевал Фэб. — Вы и так там каждую ночь практически.
— Хочется как-то поскорее, что ли, — без особой уверенности отвечал Саб.
— Поскорее — что? Докопаться? А то, что у нас еще не всё готово, вас не смущает? Не торопитесь, пожалуйста. Не дело это, так гнать. Включите головы, в конце-то концов. И очень прошу, будьте осторожны.
…Впрочем,
