Санин Евгений - Божий суд
А нынче — сожаленья просит?
Да как земля такого носит!
Н а р о д
(волнуясь)
— Такого, князь, нельзя прощать!
— Сначала крест пусть свой покажет!
— Он хуже, чем последний тать!
— Не ты — так Бог его накажет!
Мономах переводит глаза с одного кричащего на другого; услышав последние слова, отшатывается, словно они были адресованы ему, и, опуская голову, уходит в свои мысли...
Т и у н
(Мономаху — с одной стороны)
Не слушай, князь, ты больше их —
Язык народа слишком длинен!
Л е т о п и с е ц
(с другой)
Как станешь ты судить других
За то, в чем сам теперь повинен?
Т и у н
(указывая на ответчика)
Тут дело ясное: он — вор!
Кончаем с этим — и к иному!
Мономах привстает, чтобы огласить свое решение.
Л е т о п и с е ц
Ну, и какой твой приговор
За тот же самый грех — другому?
Мономах снова тяжело опускается на трон.
Т и у н
(народу)
Не спал наш князь совсем три ночи,
И вот, как видно, занемог...
Н а р о д
— Да, вид усталый!
— Потемнели очи!
Мономах
(подзывая Изяслава)
Я сына попрошу, чтоб мне помог...
(народу)
Он мелкие дела вам все управит
Не здесь, а на пороге, у крыльца...
Надеюсь, снисхождение проявит...
(сыну)
Иди суди, не подведи отца!
Изяслав, подбоченясь, жестами приказывает тиуну, чтобы поскорее выводил народ во двор.
Мономах
(Изяславу)
Тебя на днях я отправляю...
И з я с л а в
(с готовностью хватаясь за рукоять меча)
В Муром?
Мономах
В Ростов! Ты княжить навыкай:
Старайся быть ни радостным, ни хмурым,
Все слушай, ничего не упускай!
К народу относиться надо
Всегда и строго, и любя.
Ступай и помни: он — как чадо!
И з я с л а в
А ты?
Мономах
А мне... пора судить себя!
Опустевший тронный зал. Мономах на троне, и летописец за своим столиком. На столе — прочитанные письма от князей.
Мономах
Ну что, доволен? Отобрал покой
В тот час, когда легко и без сомненья
С горячим сердцем, твердою рукой
Мне нужно принимать свои решенья?
Когда, казалось бы, иди, верши
Все то, о чем вчера и не мечталось,
Я должен здесь сидеть один, в тиши,
И размышлять: что вдруг со мною сталось?
(вставая и подходя к окну)
Всю радость — как рукой сняло!
Все силы, как запорошило...
Снег... снег... как там все замело,
Так тут, напротив, — только обнажило!
Мне мнится, что пролил чужую кровь
Я из своей мучительнейшей раны...
Л е т о п и с е ц
Да, князь, отныне вновь и вновь
Тебя лишать покоя будут ханы!
Мономах
Тебя я для чего приблизил?
Чтоб ты мне — правду говорил!
Л е т о п и с е ц
Я и сказал...
Мономах
Нет, ты меня унизил —
С купцом-преступником сравнил!
Л е т о п и с е ц
С клятвопреступником!
Мономах
Молчи, упрямый!
Язык тебе отрезать приказать?
Л е т о п и с е ц
Но, князь, ведь крест же — тот же самый!..
Мономах
(возвращаясь на трон, после молчания)
Утешил, нечего сказать...
Забудем спор. Тебе я доверяю.
Но, сам не зная, что со мной уже,
Я, Мономах, монахом повторяю:
Мне нужен мир... мир... в собственной душе!
(подходя к летописцу)
И вот, пока ты не поставил точку,
Позволь из хартии твоей
Мне вычеркнуть одну лишь строчку...
Л е т о п и с е ц
(показывая)
Вот эту?
Мономах
Да! И пожирней!
Летописец прячет за спину руку с хартией.
Мономах
Я ничего не пожалею!
Мехов и золотых монет
Получишь — горы!
Л е т о п и с е ц
Я не смею...
Мономах
Полкняжества в придачу!
Л е т о п и с е ц
Нет!
Мономах
А не отдашь — заставлю силой,
И твоей кровью зачеркну!
Л е т о п и с е ц
Как ханов?
Мономах
(со стоном)
Господи, помилуй!
(обращая взгляд на икону)
Сам прикажи ему!..
(требовательно протягивая перед летописцем руку)
А ну...
Дверь открывается. Входит довольно потирающий руки Ратибор.
Р а т и б о р
Я давеча пришел, а тут — смотрю:
Стоит несметная толпа народа!
(видя, что Мономах не слышит его, повторяет)
Толпа стоит народа, говорю...
Мономах
Так за него и страждем, воевода!
Р а т и б о р
(подхватывая)
Еще и повоюем за народ!..
(летописцу)
Готовь побольше перьев и бумаги,
Чтобы достойно описать поход,
Исполненный победы и отваги!
Л е т о п и с е ц
(кланяясь)
Все сделаю, как ты велишь!
Р а т и б о р
Люблю монахов, между прочим,
За послушанье, этот — вишь!
Какой смиренный!
Мономах
(ворчит)
Даже очень!
Р а т и б о р
(подходя к столу и перебирая письма)
То хорошо, что всех ты отпустил!
Гляжу, уже ответы появились?
Все больше, больше, больше наших сил!
Как они сразу все зашевелились!
Дверь открывается и входит гонец. Он передает грамоту Мономаху, тот читает ее и кладет на стол.
Р а т и б о р
Гонцы, гонцы, смотрю я, без конца!
Спешили, видно, без ночлега...
Мономах
От Святополка только нет гонца,
Да... от мятежного Олега.
Мономах и воевода перебирают свитки и обсуждают между собой каждое письмо.
Л е т о п и с е ц
Есть в памяти у каждого страница,
Которую бы нам хотелось сжечь.
Она порой в ночи кошмаром снится,
А утром не дает расправить плеч.
(глядя на Мономаха)
Да, у кого-то это только строчка,
А у иного — неподъемный том.
Когда ж конец всему поставит точка,
То будет поздно вспоминать о том,
Что было нам дано благое время,
Когда, упавши перед Богом ниц,
Могли мы снять безжалостное бремя
Своих постыдно-горестных страниц...
Р а т и б о р
(показывая одно из писем)
Вот этим к нам — день-два лишь ходу!
Пойду, теперь бы надо нам успеть
Все приготовить к их приходу...
Мономах
Постой! Ты... вот что мне ответь!
(заглядывая в глаза Ратибору)
После того, как крест твой князь нарушил,
Пойдешь ли ты с ним, как и прежде, в бой?
Р а т и б о р
Да ты и впрямь, как будто, занедужил!
Ну что ты, княже, делаешь с собой?
Да все мы ежедневно, ежечасно
Не нарушаем разве крест, греша?
Ты с ханами хоть это не напрасно!
А так — зря гибнет вечная душа...
Мономах
Ну, успокоил...
Р а т и б о р
Ради Бога!
Не мне описывать круги,
Когда прямая есть дорога!
Мономах
(задумчиво)
Вот он зачем считал шаги...
Р а т и б о р
Кто? Чьи?
Мономах
Да так... Владыка!
Р а т и б о р
(качая головой)
Себя ты больше не вини,
А вместо дел сейчас, пойди-ка,
Приляг, пожалуй, отдохни!
Ратибор уходит.
Мономах
(ему вслед)
Да, повезло на воеводу,
Такого больше не сыскать,
Ни мне, ни моему народу!
А как сумел он подсказать...
Как вовремя сказал про вечность!
ЧтО слава и довольство перед ней?
Земное все — такая быстротечность,
И только там — навек, с душой своей!
(летописцу)
Чем нам гордиться — юностью? Пройдет!
Красой? — увянет! Слава — позабудет!
Все мимолетно, все от нас уйдет,
И главное — что вечно будет?..
(отходит от стола)
Живем, забыв, что вечность ожидает,
Себя и не стараясь побороть,
А на груди у нас — за нас страдает
Всеведущий, всеслышащий Господь...
(подходя к иконе Спаса Нерукотворного)
Вот так и я, живу и забываю,
О чем бы надо помнить самому,
Что каждый миг я клятву нарушаю,
Которую я дал — Ему, Ему!
(опускаясь на колени)
Господи, прости меня за то,
Что поклоны, как перед кумиром,
Бил я перед этим грешным миром,
Как не бил, наверное, никто...
И за то благодарю Тебя,
Что, не осуждая даже взглядом,
Ты стоял со мной все это время рядом,
Как никто другой, меня любя!
(поднимаясь)
Ну вот, и легче стало на душе...
Хотя с колен и трудно мне подняться...
Так и стоял бы... но вполне уже
Могу я снова за дела приняться!
(направляясь к трону и с полпути снова глядя на икону)
И хоть на свете нет греха такого,
Чтоб не простил вселюбящий нас Бог,
Теперь за совершенье дела злого
Я сам себя простить бы только смог...
Входит Гита.
Г и т а
(бросаясь к мужу)
Мне сообщили, князь, ты заболел!
Что лекарь был, и что-то обнаружил...
Мономах
Да что тут обнаружишь, кроме дел?
А что болел... Так я уж отнедужил!
Г и т а
Там все толпятся, у дверей стоят...
Дай, думаю, пойду, скорей проверю!
И хоть ты крест нарушил, говорят,
(Мономах отшатывается, как от удара)
Я все равно, поверь мне, тебе верю!
Мономах
Кто там стоит, войти ко мне не смея?
Г и т а
Все те — с кем ты общаешься всегда!
Сказать короче: от архиерея
И до гонца...
Мономах
(летописцу)
Зови их всех сюда!!
В тронный зал заходят: Архиепископ, дружинники, бояре. Они обступают Мономаха, спрашивая того о здоровье. Гридень-гонец отдает грамоту летописцу, и тот внимательно проверяет целостность свинцовой печати. Последним врывается Ратибор.
