Флёри Юлия - Стервам слова не давали
—Филя-а, у меня дверь не закрывается, -- справлялась не только с ним, но и со своими желаниями, пыталась достучаться я до здравого смысла. Стучала, стучала, а потом усомнилась в его наличии и смолкла.
—Перестань, никто не войдёт.
Вот, мне бы его уверенность, я бы президентом стала.
—Филя, не надо.
—Я пришёл за утренней порцией любви и я её получу.
Борясь со мной за молнию на моих же брюках, уже практически рычал он.
—Ты проспал свою утреннюю порцию.
—А мне показалось, что одна милейшая стервочка её у меня безбожно украла.
Я не отдавала ни одного сантиметра обнажённого тела без боя, пока Филя не изловчился и не вытряхнул меня из одежды, и если раньше ещё возникала такая мысль, как скрыться от этого маньяка сексуального на кухне, то в нижнем белье я туда точно не побегу.Теперь я была зажата в углу собственного кабинета, в который по неосторожности заскочила, скрываясь от преследования, спиной к стене, которая, как только что выяснилось, ничуть его не смущала. Между моих ног довольно-таки фривольно устроился Филя, его губы успокаивающими поцелуями ласкали шею, одна рука помогала в удержании меня на весу, вторая же, активно раскатывала презерватив. Но никакой мне в этот раз томительной ласки и желанной нежности, рано, рано его хвалила! Похотливое животное, которому даже мои трусики не помеха, а так, препятствие, которое можно легко подвинуть в сторону. Все движения резкие, уверенные, достигающие цели, взгляд глаза в глаза, тяжёлый, обвиняющий, дыхание ровное, размеренное. Филя вчера и сегодня – это два разных человека, две разные стихии, такие непохожие, но такие желанные. И с каждым его новым толчком, всё больше свыкаюсь с мыслью, что именно этого я и хотела, этого ждала и на это надеялась. И вся его напускная жёсткость подстёгивает меня, заставляя забыться, отдаться желанию, повиноваться его воле, и, возможно, впервые в жизни, быть ведомой, ни на что не отвлекаясь.
—Тише, моя хорошая. – Шёпот где-то в районе виска. – Ты ведь не хочешь, чтобы тебя бежали спасать?
И мне приходится закусить губу под его ликующую улыбку, но движения становятся всё менее сдержанными и всё более порывистыми, дыхание сбивается и обжигает моё лицо, а требовательные губы срывают всё более жадные поцелуи. Пальцы впиваются в тело, оставляя заведомо яркие следы, которые вскоре контрастом выделяться на белой коже. Оргазм пришёл резко, неожиданно, буквально вклинился между остальными ощущениями, скрывая их за своей мощью и стон стал громкий, неконтролируемый, а его поцелуй, поглощающий стон, глубокий и властный.
Быстро отдышавшись, мы разошлись в разные стороны. Ну, как разошлись, Филя отлепил меня от стены, усадил в кресло, а сам бесцеремонно копался в ящиках стола, пока не нашёл упаковку салфеток. Привёл себя в порядок, присел перед креслом на корточки, теребя руками мои стопы и посмотрел на бездыханное, не способное на сопротивление тело со снисхождением.
—И запомни, я не люблю такие сюрпризы. Если я уснул с тобой, то и проснуться хочу с тобой. – Грубо, чётко, никаких поблажек. Подтянул моё лицо за подбородок, ещё один властный поцелуй, вытягивающий кровь к губам. – Я вечером заеду.
—Филя, завтра выходной, я не оставлю машину здесь! – И, кажется, это единственное, что заставило меня возмутиться.
—Давай ключи, мой водитель подгонит к твоему дому.
Протянутая к моему носу ладонь, словно не оставляла вариантов, и я нахмурилась, продолжая своё жалкое противостояние, показательно скрестила руки и, вдобавок, отвернулась. И, услышав вздох, я поняла, что не так уж и жалко выглядит моё представление. Филя повернул моё лицо к себе, попытался улыбнуться.
—Ларис, если ты не поняла, то говорю чётко и ясно: между нами не только секс, я хочу отношений и надеюсь, что ты меня в этом поддерживаешь. И я беспокоюсь о тебе, поэтому и хочу забрать. Ты не спала двое суток и вряд ли поспишь в воскресенье, потому что в ресторане каждый выходной аншлаг.
—Ты такой заботливый, что мне сейчас станет стыдно за свою мелочность. И раз уж у нас отношения, побуду доброй тётенькой и покормлю тебя.
Филя так резво подскочил, и не скажешь, что мужику под сорок.
—Ларис, у меня встреча и вообще...
—И слышать ничего не хочу! Ты голодным от меня не уйдёшь!
—Да? – Филя развернулся в дверях и усмехнулся. – А прозвучало так, словно я вообще от тебя никуда не уйду.
На самом деле, в этом он оказался прав. Именно это я и хотела сказать, но вовремя опомнилась, раз уж сам об отношениях заговорил. С Филей, как бы это грубо ни прозвучало, удобно. Как угодно можно это описать, но по моим ощущениям, вот он, мой человек, которому не стыдно признаться в своих страхах, рассказать об ошибках, посмеяться над тем, как упала в лужу или поплакать над тем, что тебе отдавили ногу. Многие скажут, что в период влюблённости так у всех, но у меня так ещё никогда не было, скажу больше, даже своему мужу я никогда толком не доверяла, и ведь как знала. А с Филей иначе, но об этом я больше ни-ни, боюсь сглазить и вообще, лучше продолжать делать вид лёгкой обречённости от его общества, нежели вешаться на шею. А пока я размусоливала свои заумные мысли, Филя ждал, видимо, про встречу сказал так, для красного словца, потому как не поторапливал меня, не смотрел круглыми глазами на часы, не одёргивал нервно край пиджака. А я в это время неспешно одевалась. Ну, как неспешно, до начала рабочего дня у меня целых две минуты, за которые нужно не только одеться, но и завернуть обед, поэтому понятие неспешно для меня оказалось очень растяжимым, точнее сжатым. Раскрыв дверь и не заметив за ней любопытствующих ушей, я только подивилась, какие у нас тут все приличные, до этого подобного не наблюдалось, за рукав провела Фильку к столу, на котором и расположила новые яства, а пока искала упаковочный материал, этот, который не голодный, уже запустил два пальца в сковороду.
—Эй, куда? – Только и успела выкрикнуть я, но бросила это гиблое дело, так как кусочек нежнейшей свинины отправился в рот, а блаженно закрытые глаза умилили меня, предлагая заткнуться.
—Обалденно вкусно, -- не до конца прожевав, выдал он вердикт, -- а почему я раньше этого не пробовал, мне казалось уже заказывал всё мясное из вашего меню?
—Это новый рецепт, только ты соус забыл.
—Соус это вот это?
И не дожидаясь каких-либо указаний, Филя достал ещё кусочек мяса, всё так же, пальцами, окунул этот кусочек и пальцы следом в небольшую соусницу и как котяра потом слизывал все капельки с руки.
—М-м, необыкновенно. – Простонал он и я обиделась: во время оргазма он так чувственно не стонал. Кажется, я уже говорила, что он животное? Так вот, это утверждение ещё разок подтвердилось.
—Филя, прекрати. Если Лёня увидит, будет трагедия. – Отгоняла я этого ненасытного, закрывая посудины своим хрупким телом. – Он такой чистоплюй, что становится порой невыносимым, если увидит, как ты полощешь пальцы в общей тарелке, получит разрыв сердца.
—Он его уже получил, потому что стоит и не дышит на противоположном конце кухни. –Заржал этот гад, ещё разок облизнул пальцы, клюнул меня на прощание в щёку, отобрал собранные пакетики и был таков.
А вот Лёня только пришёл и никуда не спешил, поэтому ему я смогла лишь широко улыбнуться, подмигнуть, и, не получив в ответ никакой реакции, поджала губы и снова улыбнулась.
—Иди уже сюда, страдалец.
—Я не буду это есть. – Не двигаясь с места заявил Лёня и окатил меня презрительным взглядом. А то! Нарушена многолетняя традиция право снятия первой пробы.
—Ну, перестань, ты просто не знаешь, как это вкусно.
Как пример, я и сама, нарушая все правила приличия, ложкой залезла в общую тарелку и, как и Филя минуту назад, закатила глаза.
—Лариса, это как минимум издевательство. Ты же знаешь, что я неприемлю...
Лёня ещё говорил и говорил, а я смаковала и облизывалась, не особо вслушиваясь в его слова, пока он, идя на аромат, не оказался совсем рядом и не стал с ложкой в руках.
—А где же твои неизменные нож и вилка, товарищ эстет? – Подмигнула я.
—Лариса, только Люсе не говори. Не такой уж я и принципиальный, просто не хочу уступать ей в некоторых вопросах, и зная о моей неприступности, она перестаёт спорить, вот и приходится мучиться самому и мучить окружающих.
Наворачивая одну ложку за другой, уплетал обед Лёня. На меня практически не смотрел, изливал душу, а когда окончательно наелся, даже поблагодарил.
—Только не говори, что это он на тебя так благотворно влияет. – Вытирая губы салфеткой, вернул меня на землю Лёня.
—Даже не спрашиваю кого именно ты имеешь в виду. Не хочешь, кстати, рассказать, что вы обсуждали в прошлое воскресенье?
—Не хочу. Весь мозг мне вынес, и тебе я удивляюсь, ты же всегда обходила таких стороной.
—Каких таких? – Не обращая внимания на серьёзный тон, мечтательно лыбилась я.
