Гарем на шагоходе. Том 5 - Гриша Гремлинов
— Я страшно храплю, — выдохнула она. — Но могу позвать Шони, если нужна грелка под второй бок.
Она посмотрела на мой недовольный взгляд. Улыбнулась.
После чего подарила мне воздушный поцелуй и ушла, напевая под нос очередную песенку… хотя походка у нее было неуверенная. Спать точно будет на животе — уж я позаботился. А еще у меня зародилось подозрение, что ей просто хочется чувствовать себя вольной птицей. Захотела — прилетела, захотела — упорхнула.
Интересно, она понимает, что это самообман?
Да не важно. Сэша мурлыкала так сладко, что я притиснул ее поближе и уткнулся носом в светлую макушку — прямо между кошачьих ушек. Одно из них дернулось от моего дыхания, и девушка заворочалась, устраиваясь поудобнее.
Самое смешное, что после всего я не столько вымотался, сколько взбодрился. Прям внутренние резервы открылись, аварийные. Вспомнилась картинка на экране, когда Ди-Ди забыла отключить коммуникатор… Пришли фантазии на тему «уложить ее такую мягкую и теплую в постель».
Боги, до чего же милая девушка…
И ей так идут распущенные волосы…
Легкий стыдливый румянец…
Ладошки, пытающиеся скрыть хотя бы сосочки…
Я тряхнул головой и мысленно отругал себя. Будто у меня так баб мало! И прилагающихся к ним проблем! Стоило разок нарушить устав — и все покатилось в… в джакузи, блин! Даже не думал никогда, что превращусь в бабника.
Мурлыкающая Сэша потянулась одной рукой, перебросила ее через мой торс и причмокнула во сне. Ни дать, ни взять кошка.
Ладно, тут уж ничего не поделаешь. Мы в ответе за тех, кого приручили.
Да и не только о Ди-Ди я мечтаю, если уж быть честным. В лесу расчувствовался, поцеловал Лексу. Теперь будет не так просто с ней общаться. Или наоборот? Эх, тут тоже ничего не поделать.
А что можно поделать?
Заставить мозг перестать колупаться в собственных извилинах и спать! Завтра действительно может быть очень непростой день.
Я погладил Сэшу, от чего тарахтение ее гортани стало глубже и интенсивнее… В голову пришла пара похабных мыслей на этот счет… Отставить!
«Спать, кому велено! Отбой!» — командовал я сам себе.
Выходило хреново.
Тут Сэша завозилась и открыла глаза.
— Ой, а Кармилла ушла, кити-кити? — спросила она сонно и зевнула.
— Ага, ушла, — ответил я, подхватывая девушку под колено и вдвигаясь между гладких бедер.
Она игриво улыбнулась, а я утопил ее в поцелуе.
Хрен же я усну, пока под боком такое счастье, правильно?
Значит, надо прям конкретно устать!
* * *
Тусклый свет лампочки больше раздражал, чем освещал камеру.
Моника сидела на нарах у одной из стен. Она то и дело ловила на себе взгляды «соседей», которым явно нечасто доводилось видеть подобное существо. Ее чешуя казалась кровавой, а фиолетовая крапинка добавляла экзотичности. А вот сама Моника выглядела раздраженной и мрачной: после такого провала удержаться от плохого настроения просто невозможно.
Рядом с ней расположился Газон — он развалился на соседних нарах. Зеленый ирокез растрепался. От нечего делать панк поплевывал в потолок. Его все еще распирало желание пошутить над ситуацией, несмотря на кровь, запекшуюся на губе, перебинтованное плечо, из которого недавно вытащили пулю, и болезненные ссадины по всей челюсти — пинок у Волка оказался увесистый. Последние полчаса он вполголоса насвистывал какую-то раздражающе бодрую мелодию, явно испытывая терпение каждого в этот сраной камере.
Джаз молчал. Он сидел в углу на низком табурете, подперев подбородок одной рукой и всем видом напоминая мраморную статую — тяжеловесную и недвижную. Вторую руку, механическую у него отняли, а унижение от проигрыша довлело непосильным грузом.
Благодаря регенерации, только он остался после истории без ранений и швов.
Однако счастья это бугаю не прибавляло.
Кроме троицы, в камере находился пестрый набор других мерзавцев. Прямо напротив Моники, закинув ноги на другую табуретку и брезгливо косясь на ее хвост, сидел мужик с щетинистым подбородком и острой нехваткой передних зубов. Он непрерывно крутил в руках пластиковую бутылку с мутной жидкостью.
Рядом с ним сидел старый крысолюд с бегающими глазами. Он постоянно повторял: «да не-е, они не так поняли. А я чего? Так я ничего…»
Еще один тип, крупный качок, только и делал, что приседал и отжимался прямо на холодном бетонном полу.
Он напоминал боксера. Может, даже сам говорил об этом — Моника не вникала.
— Вот я никак не пойму, Мони? — начал Газон. — Тебя с нами закрыли, потому что не поняли, что ты баба? Или просто решили, что на такую красотку точно никто не позарится?
— Еще одно слово — и твоя голова покатится по полу, — спокойно отозвалась она, даже не глядя на него.
— Агрессивная. Понял, молчу, — быстро ретировался он, но ухмылка с морды не пропала.
Парень отлично знал, что Моника не шутит, но привычка ерничать пересиливала даже здравый смысл. Однако Моника все еще находилась в плену мыслей о сокрушительном поражении.
— Джаз, а ты чего приуныл? — покосился зеленоволосый на товарища. — Нет, не говори. Знаю! Тебя ж девчонка уделала! — улыбка Газона растянулась от уха до уха.
Верзила поднял тяжелые веки и глухо засопел, будто бук, заметивший тореадора, который отчаянно машет красной тряпкой.
— Девчонка? По-твоему, это проблема? — оскалилась Моника. — Ты осознаешь, что нас уделала избушка на курьих ножках? — наконец озвучила она, после чего резко откинулась к стене. — Волк — чертов псих! Настоящий больной подонок! Он поперся на Челнок, зная, что проиграет. Наплевал на свою машину. И победил, сука! Теперь мы тут, а он где-то там, ходит героем! Ледоруб убьет нас…
Джаз нахмурился и медленно поднял голову, но его молчание говорило громче, чем если бы он начал громить стены.
А вот Газон прыснул и сказал:
— Знаешь, там такая машина у него была, что грех не пожертвовать. Сама в утиль просилась.
— Надо отдать ему должное, — продолжила Моника, напрочь игнорируя Газона. — Он со своим шагоходом первого поколения успел все: расстрелять Скавенжер, обездвижить и взять на абордаж Челнок, да еще умудриться не сдохнуть в процессе. Этот гад мог просто убить меня… Хоть умерла бы с честью, в бою. Но нет! Он издевается, понимаешь? Издевается над нами. Только полюбуйтесь на нас теперь: крысиная камера, парочка левых уголовников и баланда
