User - o bdf4013bc3250c39
- Передай тому, кто тебе это поручил: чтобы больше никаких записок я не
видела! Иначе всем сообщу! Так и скажи этому человеку!
Дня три записок она не получала. А на четвертый школу потряс скандал:
десятиклассник Матвей Сташевский пытался покончить с собой, вскрыв в
ванне вены. Парня удалось спасти, и на больничной койке он во всем
признался матери. Зину вызвал директор и обвинил в совращении
несовершеннолетнего. Она ответила, что это ложь и она подаст в суд.
Директор немного присмирел, но Зина прекрасно понимала, что этим
визитом дело вряд ли кончится. Коллеги смотрели не нее искоса, едва
разговаривали, ей передавали нелестные слова, сказанные о ней
учительницей, которую раздражали педагогические успехи Зины.
Когда отношение учителей к ней стало совсем натянутым, Зина сочла за
лучшее подать заявление об увольнении. Единственным человеком, который
130
воспринял ситуацию адекватно, был, как ни странно, отец Матвея. После
окончания уроков он заехал в школу, дождался, когда Зина выйдет на улицу, подошел к ней, представился и предложил подвезти до дома. Она
согласилась, и этот партийный чинуша, каковым за глаза считала его Зина, оказался вполне интеллигентным и порядочным человеком. Он извинился за
подростковую дурь своего сына, за то, что своим поступком он причинил ей
столько хлопот, а в конце беседы, когда они уже подъехали к дому Зины,
предложил ей не спешить с увольнением.
- Я наслышан о ваших успехах, - говорил он. – Дети вас любят. Оставайтесь.
Я похлопочу, и будьте уверены, никто на вас больше косо не взглянет.
Зина поблагодарила, возразив, что он немного ошибается: педагогом она
оказалась никудышным, а потому увольнение будет самым оптимальным
шагом в этой ситуации.
Отец Матвея оставил за собой право не согласиться и спросил напоследок:
- Вы его не навестите? Он уже дома.
- Извините, но думаю, что нет.
- Что ж, - грустно кивнул отец. – Наверное, так и впрямь будет лучше.
Переболеет, пройдет… Удачи вам! – и, захлопнув дверцу, уехал.
Поставив, может быть, и безосновательно, крест на своей педагогической
карьере, Зина устроилась на работу в продмаг, где всю жизнь проработал ее
отец. Мать обратилась к директору магазина, и тот, в память о покойном, сделал его дочь старшим кассиром.
Зина поблагодарила, выговорила у него небольшой отпуск – и запила. Запой
продолжался неделю и по внешним признакам мало чем отличался от
предыдущего, осеннего. Вот только на душе у Зины было несравненно
тяжелее. Она винила себя в том, что произошло с Матвеем, он ей снился в
131
тяжелых, кошмарных снах, наутро она просыпалась в холодном поту, и в ее
ушах звенел басовитый, с хрипотцой голос подростка, его слова, сказанные
ей в первый раз. Она мучилась и заливала эту муку очередной порцией
спиртного. Помогало это ненадолго и однажды ночью обернулось
жутчайшим кошмаром. В хмельном бреду – то ли во сне, то ли наяву – Зине
привиделся тот самый мужичонка на банкетке в диспансере, о котором все
эти годы она и не вспоминала. А тут – на тебе! Бредовый сон с погонями, диким страхом и кровью вдруг приостановился, картина раздвинулась, и
откуда-то с заднего фона видения, постепенно приближаясь, стала вырастать
угловатая мужская фигура; неловко тряся словно сведенными судорогой
руками, фигура, как в кино, наезжала все ближе, ближе, пока наконец не
вырисовалась в узнаваемую физиономию того самого алкоголика, который в
свое время признал в Зине «свою». Мужичонка ехидно ухмылялся, тыкал в
Зину кривым прокуренным пальцем и шипел шепелявым слюнявым ртом:
«Наша… наша!.. Говорил ведь, что нашей станешь!..»
Она вздрогнула и подскочила на кровати. Ледяной страх сковал ее. Она вдруг
остатками сознания поняла, что выхода из этого нет, что скверный
мужичонка прав и она – самая настоящая алкоголичка. Она схватила со
столика початую бутылку водки, трясущимися руками поднесла ко рту и
сделала несколько жадных глотков. Несколько капель спиртного
прохладными струями стекли по подбородку, устремились по горлу вниз и
высохли на горячей липкой груди. Она отхлебнула еще немного и упала на
подушку. Забываясь, с облегчением отметила, что мужичонка больше не
появляется…
Мать снова вызвала «скорую помощь», но врачи, узнав, что это не первый
запой, порекомендовали положить дочь в больницу, для чего следовало
обратиться к участковому наркологу:
132
- Наверняка ведь ее на учет поставили. Так что только через диспансер.
Знаете, где он находится?
Мать, конечно, знала и назавтра, когда дочь окунулась в очередное
беспробудное состояние, вышла из квартиры и поехала к врачу-наркологу.
- В вашем случае налицо прогрессирующий наследственный алкоголизм, -
сказал тот плачущей матери. – К сожалению, у женщин он, как правило,
неизлечим… Что я могу посоветовать вам… давайте положим ее в больницу
на полтора месяца. Подлечим, понаблюдаем, сделаем качественные
анализы…
- Что вы, доктор, ей на работу через два дня, - рыдала мать. – У меня пенсия
мизерная, как проживем-то?..
- В больнице кормят, поверьте, очень неплохо…
Но мать не соглашалась, и доктор, выписав лекарства, предостерег мать:
- Жаль, что отказываетесь. Когда придете в следующий раз, может быть уже
очень поздно. Понимаете, ведь выпить – само по себе не опасно. Другое дело
- как пить. Если выпить с радости – дело одно, а с горя – совсем другое.
Поэтому праздничные застолья сами по себе не опасны, если человек держит
себя в руках. А вот застолья алкогольные, как правило, чреваты большими
бедами, а все потому, что алкоголик не умеет держать себя в руках, да и не
хочет, как правило. Те, кто пьет с горя, - по сути алкоголики, ибо не могут
кроме как вином снять напряжение. А со временем сами ищут негатива,
чтобы иметь повод выпить. Вы не замечали, что вокруг алкоголиков всегда
неприятности, несчастья, жизненные трагедии? Не вокруг окружающих, а
именно вокруг самих пьющих. Они, как магнитом, притягивают к себе эти
невзгоды, со временем уже не могут без них обойтись. Потому как если все
замечательно, зачем, казалось бы, пить? Но когда алкоголик не пьет – он
133
хмур, суров, ему настолько скучно, что гаси свет. Нужен повод для выпивки.
И они его прекрасно находят. Никогда не замечали?
Еще бы мать не замечала! У покойного мужа все всегда только так и было. Да
и у дочери, хоть и пила она недолго, налицо были все симптомы алкоголизма: скверное настроение, вспыльчивость, раздражительность, гневливость.
- Вот видите, - подтвердил доктор, - все это следствие распада элементов
алкоголя. Самое ужасное в том, что эти последствия могут привести не
только к смерти, например, от белой горячки, но и к суициду больного.
Поэтому никогда не старайтесь выводить дочь из запоя самостоятельно,
всегда обращайтесь к врачу…
* * *
- Поздно! Ты понимаешь, что может быть поздно?! Что однажды утром ты
просто не проснешься?! – вернувшись домой, истошно выкрикивала мать
дочери. - Ну что, сейчас вот тебе опять плохо, да? Так с какого лиха пить
снова тянешься? Ведь еще хуже будет! Еще и твоей смерти я точно не
переживу!..
Зина задумалась, тупо глядя в стену. Мать заметила, как по щекам ее
сползают две крупные слезинки.
- Вот, вот! – корила она дочь. – Вот он, алкоголь-то, выходит, значит, наелась
досыта! Давай-ка прекращай, на работу послезавтра. Как я Семену
Карповичу тому же буду в глаза глядеть? А директор что скажет? «Не
пришла? Так на кой лях мне такая работница?..»
Прервав словопоток матери, Зина хрипло обронила:
- Перестань! Выйду на работу, выйду. – Оглядевшись по сторонам, глухо
спросила: - Сколько у меня там осталось?
134
Мать, потрясая бутылкой, на дне которой плескалось несколько глотков
водки, протянула посудину дочери:
- На вот! Ужрись! Можешь вообще никуда не ходить! Мне моей пенсии
хватит! А ты как знаешь!..
- Замолчи! – прикрикнула на нее Зина. – Сказала ведь, пойду, значит, пойду.
Сегодня меня не тревожь, я поправляться буду. Обещаю, что это последнее, -
и залпом выпила остатки водки прямо из горлышка.
Назавтра Зина приходила в себя: пила крепкий чай, грызла сухари.
Попросила у матери снотворного, и к вечеру проснулась вполне
оклемавшейся.
- Ты прости меня, мама, - стыдясь и пряча глаза, сказала матери. – Я уже в
норме. С утра на работу.
Работать она умела, все в ее руках так и играло. На трезвую голову с ужасом
вспоминала свои запои и давала зарок больше ни капли спиртного в рот не
брать. Отработав в магазине три года, она могла с гордостью констатировать: за все это время запоев у нее не было. Новогодние праздники и другие
