Брендон Сандерсон - Архив Буресвета. Книга 1 : Путь королей

— Кто? — спросил Сзет и подумал, сможет ли что-то его ужас­нуть еще сильней.

— Далинар Холин. Боюсь, это надо сделать быстро, прежде чем он объединит великих князей алети. Ты отправишься на Расколотые­ равнины и прикончишь его. — Король поколебался. — Увы, действовать придется со всей жестокостью.

— Мне редко выпадала роскошь действовать иначе. — Сзет закрыл глаза.

Вопли приветствовали его.

-Прежде чем я прочитаю, — сказала Шаллан, — мне надо кое-что понять. Вы духозакляли мою кровь, верно?

— Чтобы устранить яд, — уточнила Ясна. — Да. Он подействовал необычайно быстро; как я и сказала, порошок был концентриро­ванным. Мне пришлось духозаклясть кровь несколько раз, пока мы не вызвали у тебя рвоту. Твое тело продолжало поглощать яд.

— Но вы сказали, что изменение органики вам не дается. Клубничное варенье вы превратили во что-то несъедобное.

— С кровью все иначе. — Ясна махнула рукой. — Это одна из Сущностей. Ты сама поймешь, если я и впрямь начну учить тебя духозаклятию. Пока что знай: Сущность в чистом виде сотворить не так уж трудно; восемь типов крови, к примеру, сделать легче, чем во­ду. А вот создание чего-то столь сложного, как клубничное варенье — кашеобразная масса из ягоды или фрукта, который я никогда раньше не пробовала и не нюхала, — целиком и полностью за пределами моих способностей.

— А как же ревнители? Те, кто духозаклинает? Они на самом деле используют фабриали или это все обман?

— Нет, фабриали для духозаклинания настоящие. Очень даже. Насколько мне известно, все остальные применяют фабриали для того, чтобы совершать то, что делаю... делаем мы.

— А существа с головами-символами? — спросила Шаллан. Пролистав свои рисунки, нашла нужный и показала принцессе. — Вы их тоже видите? Как они с этим связаны?

Ясна взяла набросок и нахмурилась:

— Ты видишь таких созданий? В Шейдсмаре?

— Они появляются на моих рисунках. Они вокруг меня. Так вы их не видите? Выходит, я...

Принцесса вскинула руку:

— Шаллан, это разновидность спренов. Они и впрямь связаны с тем, что ты делаешь. — Она тихонько постукивала по столу пальцем. — Способности к духозаклятию были присущи двум орденам Сияющих рыцарей; думаю, именно на основе их сил создали первые фабриали. Я предполагала, что ты... Но нет, это было бы бессмысленно. Теперь я понимаю.

— Что?

— Объясню по мере того, как буду тебя учить. — Ясна снова протягивала ей лист. — Тебе понадобится во многом разобраться, прежде чем ты начнешь хоть что-то понимать. Пока ограничимся тем, что способности каждого Сияющего были связаны со спренами.­

— Погодите, Сияющего?! Но...

— Я объясню позже. Давай разберемся с Приносящими пустоту.

Шаллан кивнула:

— Вы думаете, они вернутся, верно?

Ясна внимательно посмотрела на нее:

— Почему ты так решила?

— Легенды говорят, что Приносящие пустоту приходили сот­ню раз, чтобы уничтожить человечество, — объяснила Шаллан. — Я... прочитала кое-какие ваши записи.

— Что?!

— Я искала сведения о духозаклятии, — призналась Шаллан.

Ясна вздохнула:

— Что ж, думаю, это самое меньшее из твоих преступлений.

— Я не могу понять, почему вас так тревожат эти истории о мифах и тенях? Другие ученые — те, кого вы уважаете, я знаю, — считают Приносящих пустоту вымыслом. Но вы тщательно изучаете крестьянские сказки и выписываете их в блокнот. Почему, Ясна? Почему вы верите в это, но отвергаете вещи, которые куда более правдоподобны?

Принцесса бросила на нее взгляд поверх своих бумаг:

— Шаллан, ты знаешь, в чем заключается истинная разница между мною и верующим?

Девушка покачала головой.

— Как по мне, все дело в том, что религия, по сути, стремится взять естественные события и приписать им сверхъестественные основания. Я же, наоборот, стремлюсь взять сверхъестественные со­бытия и отыскать их естественные причины. Возможно, это и есть главная разделительная линия между наукой и религией. Они как две противоположные стороны одной карты.

— Так вы думаете, что...

— У Приносящих пустоту была настоящая, связанная с реаль­ным миром основа, — твердо заявила Ясна. — Я в этом не сомневаюсь.­ Что-то привело к появлению всех этих легенд.

— Что же?

Ясна вручила Шаллан лист с заметками:

— Это лучшее из всего, что мне удалось разыскать. Прочитай и скажи, что думаешь.

Девушка проглядела записи. Некоторые цитаты — или, по крайней мере, идеи — были уже знакомы.

«Они сделались опасными внезапно, точно в ясный день вдруг нагрянул ураган».

— Они были настоящими, — повторила Ясна.

«Те, что из пепла и пламени».

— Мы с ними сражались, — добавила она. — Мы сражались так часто, что люди начали изъясняться высоким слогом, говоря об этих тварях. Сотня битв — десятью десять...

«Пламя и уголь. Такая ужасная кожа. Глаза точно бездонные черные ямы. Убивают они с музыкой».

— Мы их победили... — продолжила Ясна.

Шаллан продрал мороз.

— ...но кое в чем легенды лгут, — завершила принцесса. — Они утверждают, будто мы прогнали Приносящих пустоту с лица Рошара или уничтожили их. Но люди не так устроены. Мы не выбрасываем то, что можем использовать.

Шаллан встала, подошла к краю балкона и уставилась на платформу, которую медленно опускали два паршуна.

С кожей черно-красного цвета.

Пепел и пламя.

— Буреотец... — в ужасе прошептала девушка.

— Мы не уничтожали Приносящих пустоту, — раздался позади зловещий голос Ясны. — Мы их... поработили.

Все шло к тому, что весенняя свежесть наконец-то снова сменится летом. Ночами по-прежнему было холодно, но уже не так неуют­но. Каладин стоял на площадке для построения в лагере Далинара Холина и смотрел на восток, на Расколотые равнины.

С самого неудачного предательства и последовавшего за ним спасения Каладин чувствовал беспокойство. Свобода. Купленная за осколочный клинок. Это казалось невозможным. Весь его жизненный опыт говорил, что следует ожидать ловушки.

Он сцепил руки за спиной. Сил опустилась на его плечо.

— Осмелюсь ли я довериться ему? — негромко спросил Ка­ладин.

— Великий князь Холин хороший человек, — ответила Сил. — Я за ним следила. Несмотря на эту... штуку, которую он с собой ­носил.

— Штуку?

— Осколочный клинок.

— С чего ты вдруг разволновалась из-за этого?

— Не знаю. — Спрен обхватила себя руками. — Просто меч кажется мне неправильным. Я его ненавижу. Я рада, что Далинар от него избавился. Он теперь стал лучше.

Номон, средняя луна, начала восхождение. Яркая и бледно-голубая, она озарила горизонт. Где-то на Равнинах был осколочник-паршенди, с которым сразился Каладин. Он ударил врага в ногу. Наблюдавшие паршенди не вмешивались в дуэль и избегали нападать на раненых мостовиков Каладина, но он атаковал одного из их защитников сзади, самым трусливым из всех возможных способов, и вмешался в чужую схватку.

То, какую тревогу вызывал этот поступок, раздражало Каладина.­ Воин не мог беспокоиться о том, на кого он нападал и как. На поле боя было лишь одно правило — выживать.

Ну, еще сохранять верность. И он иной раз не добивал раненых врагов, если от них не исходила угроза. И спасал молодых солдат, которые нуждались в защите. И...

И он не преуспел в том, чем должен обладать настоящий воин.

Сегодня Каладин спас великого князя — еще одного светлоглазого — и вместе с ним тысячи солдат. Спас, убив множество паршенди.

— Можно ли убивать, чтобы защитить? — громко спросил Каладин. — Разве здесь нет противоречия?

— Я... я не знаю.

— Ты странно вела себя во время битвы. Вертелась вокруг меня. А потом исчезла. Я тебя почти не видел.

— Убийства, — тихонько проговорила она. — Мне от них больно. Я должна была уйти.

— Но ведь именно ты подтолкнула меня к спасению Далинара. Ты хотела, чтобы я вернулся и убивал.

— Знаю.

— Тефт сказал, Сияющие придерживались одного важного правила. Оно состояло в запрете совершать ужасные вещи во имя великих целей. Но что я сегодня сделал? Убивал паршенди направо и налево, чтобы спасти алети. Как с этим быть? Они не невинны, как и мы. В нас нет ни капли невинности.

Сил промолчала.

— Если бы я не отправился спасать Далинара, — продолжил Каладин, — то позволил бы Садеасу совершить ужасное предательство. Позволил бы умереть тем, кого мог спасти. Меня бы тошнило от самого себя. А так я потерял троих хороших мостовиков, которые были в полушаге от свободы. Стоят ли жизни спасенных такой цены?

— У меня нет ответов.

— А у кого-нибудь они есть?

Позади раздались шаги. Сил повернулась:

— Он здесь.

Луна только что взошла. Далинар Холин, как выяснилось, был пунктуальным человеком.

Он подошел к Каладину. Под мышкой он нес какой-то узел; даже без осколочного доспеха его военная выправка бросалась в глаза. Вообще-то, без доспеха великий князь Холин выглядел еще внушительней. Мускулистая фигура указывала, что он не полагается на броню как на единственный источник силы, а аккуратно выглаженный мундир — на то, что этот человек понимал, как людей вдохновляет, когда их возглавляет безупречно выглядящий военачальник.