Джек Вэнс - Мэдук
Помощник конюшего снова уставился на нее в недоумении: «Что вы еще придумали?»
«Делай, что тебе говорят! Таков приказ твоей принцессы!»
Пимфид обреченно пожал плечами: «Наверное, придется уступить вашей прихоти, хотя я не вижу никаких причин для такого унижения».
«Перестань ворчать!»
«Тогда побыстрее кончайте забаву, в чем бы она ни заключалась. Я уже чувствую себя полнейшим дураком».
Мэдук выдернула вилы из кучи навоза и высоко ими замахнулась. Пимфид отшатнулся, закрывая голову рукой: «Что вы делаете?!»
«Терпение, Пимфид! Сей инструмент символизирует меч из бла- городной стали!» Мэдук прикоснулась вилами к голове Пимфида: «За выдающуюся доблесть на поле боя нарекаю тебя «сэром Пом-Помом». Отныне тебе надлежит именоваться не иначе как «сэр Пом-Пом»! Встань, сэр Пом-Пом! В моих глазах, по меньшей мере, ты доказал свое благородство!»
Пимфид поднялся на ноги, одновременно ухмыляясь и хмурясь: «Боюсь, что конюший и другая прислуга плевать хотели на мое благо- родство».
«Неважно! Для меня ты теперь — сэр Пом-Пом».
Посвященный в рыцари помощник конюшего пожал плечами: «Лиха беда начало».
Глава 4
Леди Дездея, узнав от конюшего о возвращении принцессы Мэдук в Саррис, устроилась в вестибюле, где высокородная проказница не могла ускользнуть от ее внимания.
Прошло пять минут. Сверкая глазами и скрестив руки на груди, леди Дездея ждала, постукивая пальцами по локтям. Мэдук, едва во- лочившая ноги от усталости, открыла дверь и зашла в вестибюль.
Принцесса направилась к боковому коридору, не глядя по сторо- нам, словно погруженная в свои мысли; леди Дездею она полностью игнорировала, как если бы воспитательница не существовала.
Мрачно усмехнувшись, Дездея позвала ее: «Принцесса Мэдук! Будьте добры, я хотела бы с вами поговорить».
Мэдук остановилась, опустив плечи, и неохотно повернулась: «Да, леди Дездея? Что вам нужно?»
Дездея проявляла сдержанность: «Прежде всего, я хотела бы еде- лать несколько замечаний по поводу вашего поведения, вызвавшего беспокойство у всех во дворце. Во-вторых, я хотела бы сообщить вам о некоторых планах на ближайшее будущее».
«Если вы устали, — со слабой надеждой ответила Мэдук, — нет необходимости затруднять себя замечаниями. А планы мы можем об- судить как-нибудь в другой раз».
Усмешка Дездеи, казалось, застыла у нее на лице: «Как вам угод- но, хотя мои замечания весьма существенны, а упомянутые планы имеют к вам самое непосредственное, а также косвенное отношение».
Мэдук отвернулась и собралась уходить. «Один момент! — за- держала ее леди Дездея. — Упомяну только об одном. Их величества намерены отпраздновать день рождения принца Кассандра, устроив великолепное празднество. Приедет множество знатных и влиятель- ных лиц. Будет устроен официальный прием, на котором вам придется присутствовать и сидеть в составе королевской семьи».
«Что ж, все это не так уж важно», — отозвалась Мэдук и снова отвернулась. И снова ее остановил голос леди Дездеи: «Тем временем вам придется срочно научиться общепринятым хорошим манерам — чтобы вы могли показать себя в самом лучшем свете».
Обернувшись через плечо, Мэдук сказала: «На приеме мне при- дется только тихо сидеть, время от времени кивая головой. Для этого не нужно ничему учиться».
«Ха! Вы неправильно оцениваете объем необходимых навыков, — возразила Дездея. — Завтра я сообщу вам все подробности».
Мэдук притворилась, что не слышит, и удалилась в коридор, ве- дущий к ее комнатам. Оказавшись у себя, она тут же прошла к постели и остановилась, глядя на подушку. Найдется ли что-нибудь под по- душкой? Медленно, осторожно, опасаясь разочарования, она припод- няла подушку и обнаружила небольшой серебряный гребень.
Мэдук не сдержала тихое радостное восклицание. Твиск нельзя было назвать образцовой матерью, конечно, но по меньшей мере она была жива, а не мертва, как принцесса Сульдрун — по меньшей мере теперь Мэдук была не одна в этом мире!
На стене над туалетным столиком принцессы висело зеркало из византийского стекла, отвергнутое королевой Соллас, так как, будучи недостаточно ровным, оно искажало отражение — но бракованное зеркало сочли вполне подходящим для принцессы Мэдук, тем более что принцесса редко пользовалась зеркалами.
Мэдук подошла к зеркалу. На нее смотрели голубые глаза под беспорядочной копной медно-рыжих кудрей. «Не так страшна моя прическа, как ее пытаются изобразить, — отважно сказала себе Мэдук. — Мои волосы не заплетены в косы и не уложены валиком, но я не терплю никаких кос и валиков! Посмотрим, однако, что произойдет».
Мэдук провела гребнем по волосам. Гребень скользил по прядям, вопреки обыкновению не встречая никакого сопротивления и не вы- дирая волос; с его помощью процесс причесывания становился даже в какой-то мере приятным.
Мэдук прервалась, чтобы приглядеться к отражению. Изменение, хотя и не поразительное, было вполне заметным. Кудри, казалось, улеглись и образовали аккуратное обрамление вокруг лица. «Улучше- ние очевидно, — заметила про себя Мэдук. — Это немаловажно, так как поможет мне избежать насмешек и критических замечаний. Сего- дняшний день полон знаменательных событий!»
C утра Мэдук завтракала кашей и вареным беконом в маленьком озаренном солнцем алькове кухонной стены, где. как ей было извест- но, она могла не опасаться присутствия Девонеты или Хлодис.
Мэдук решила съесть персик, после чего задумалась над гроздью винограда. Ее нисколько не удивила физиономия леди Дездеи, загля- нувшая в кухню: «Вот где вы прячетесь!»
«Я не прячусь, — холодно ответила Мэдук, — я завтракаю».
«Так-так. Вы кончили завтракать?»
«Не совсем. Как вы можете видеть, у меня еще остался виноград».
«Когда вы наконец утолите голод, будьте добры, приходите в ут- реннюю гостиную. Я вас буду ждать».
Мэдук обреченно поднялась на ноги: «Что ж, пойдемте».
В утренней гостиной Дездея указала на стул: «Вы можете сесть».
Принцессе не понравился тон воспитательницы. Бросив на нее угрюмый взгляд, Мэдук развалилась на стуле, расставив вытянутые ноги и уронив подбородок на грудь.
Леди Дездея явно не одобряла такую позу: «Ее величество короле- ва считает, что ваши манеры оставляют желать лучшего. Я разделяю ее точку зрения».
Губы Мэдук слегка покривились, но она промолчала.
Дездея продолжала: «Возникла необычная ситуация, требующая принятия срочных мер. Помимо всего прочего, для вас самое важное
репутация. А!» Воспитательница выставила лицо вперед: «Вы раз- дуваете щеки, вы сомневаетесь? Тем не менее, я права!»
«Да-да, леди Дездея».
«Принцесса Лионесская — немаловажная персона! Слухи о ваших поступках, достойных как похвалы, так и порицания, быстро распро- страняются по всей стране и за ее пределами, словно на крыльях птиц! Поэтому вы обязаны всегда вести себя благородно, изящно и благо- нравно; вы должны лелеять и холить свою репутацию так, словно она
прекрасная клумба душистых цветов!»
«Вы могли бы этому способствовать, распространяя обо мне толь- ко хорошие слухи», — глубокомысленно заметила Мэдук.
«Прежде всего вам нужно изменить привычки — я не хочу, чтобы надо мной смеялись, когда я отзываюсь о вас с похвалой».
Леди Дездея сделала пару шагов в одном направлении, затем пару шагов обратно. Остановившись, она снова посмотрела в лицо прин- цессе: «Желаете ли вы, чтобы о вас говорили, как об очаровательной молодой принцессе, известной прекрасными манерами — или как о развязной девчонке с замызганной физиономией и разбитыми колен- ками?»
Мэдук задумалась: «Есть какие-нибудь другие варианты?»
«На данный момент этого достаточно».
Мэдук глубоко вздохнула: «Я не возражаю против того, чтобы меня считали очаровательной молодой принцессой — с тем условием, что мне не придется создавать такое впечатление самой».
На лице Дездеи появилась характерная мрачная усмешка: «К сожалению, это невозможно. Вас никогда не будут считать тем, чем вы не являетесь. Совершенно необходимо, чтобы на празднестве вы вели себя благонравно, как подобает изящной молодой принцессе, и вам придется вести себя именно таким образом. У вас явно недоста- ет необходимых навыков, вам придется их усвоить. По велению коро- левы, вам больше не разрешается совершать верховые прогулки, бро- дить по окрестностям или плавать в реке — по меньшей мере до тех пор, пока не закончится празднество».
Пораженная и подавленная, Мэдук спросила: «А что же я тогда буду делать?»
«Учиться правилам поведения при дворе и хорошим манерам, причем уроки начнутся сию минуту. Перестаньте изображать тряпич- ную куклу и выпрямитесь на стуле, сложив руки на коленях!»
По случаю восемнадцатилетия принца Кассандра устраивалось празднество, которое, согласно намерениям короля Казмира, должно было превзойти все, что когда-либо оживляло летний дворец в Сарри- се.
