Звезда спасения - Екатерина Ильинская
— А я и не знаю. Никто не знает. Но ложь — это оружие демонов, и вряд ли мы сможем выиграть на этом поле. — Нейна не находила слов, чтобы убедить его, но пыталась выразить взглядом всю надежду и уверенность, что сказать правду будет гораздо лучшим выходом, чем продолжать поддерживать иллюзию лжи. Которая к тому и так трещала по всем швам, а академия полнилась весьма правдивыми слухами. И словно в поддержку этих мыслей, сзади скрипнула дверь, и раздался голос матушки Софи.
— Нейна права, дети. Заходите, нам всем надо поговорить.
Прошла, наверное, минута, прежде чем Нейна отошла от Тейлора. Хотелось простоять так ещё… вечность. Сам он тоже не собирался отстраняться. И только взгляд Шелли, которая успела дойти до кабинета, но не решалась зайти одна, сподвиг их на то, чтобы разорвать это прикосновение и последовать за монахиней.
***
Нейна Аркур
В кабинете горели привычные свечи, и пахло луговыми травами. Это очищало разум, возвращало ясность мыслей и спокойствие, но, похоже, только Нейне. Она села на своё место, а Тейлор с Шелли сзади. И пока матушка Софи закрывала дверь и возносила молитвы, брат с сестрой продолжили выяснять отношения.
— Тейлор, что за демоническая кровь? Почему ты мне не сказал? — возмущённый голос Шелли звучал с явным обвинением. До неё наверняка доходило больше сплетен, чем до самой Нейны, так что общая ситуация и без того была ясна. Но добиваться ответа от брата она не переставала. Ответа, которого тот давать не собирался.
— Я расскажу, но не сейчас. Мы не хотели тебя тревожить.
— Тревожить? Ты что, дурак? У меня брат проклят демоном! Все в академии знают, а я нет. Это тревожит меня гораздо больше. Я думала, что с ума схожу, поссорилась с кучей народа. А оказывается, это я дура, а не они сплетники.
Нейна слышала, как Тейлор заскрипел зубами, и почувствовала, как у неё самой начинает болеть голова. Сейчас мысль о разрушении иллюзий не казалась такой хорошей, как в коридоре. И своевременной тоже не казалась. Почему один не хочет просто всё объяснить, а вторая просто всё понять? Что в этом такого сложного? Почему надо выцарапывать правду, и выяснять подробности?
От нахлынувшей усталости и чувства вины, что именно она инициировала разговор с очередным витком разборок, хотелось зажать уши. Совесть подсказывала, что кто-то должен выступить миротворцем и всё уладить, но Нейна не находила на это ни слов, ни сил. Лучше бы они, и правда, оставили Шелли переписывать конспект. А в идеале было оставить там и Тейлора.
— Тейлор, Шелли, кажется, вам есть что обсудить. Может быть, я могу помочь вам? — Матушка Софи села не за преподавательский стол, а за парту, чтобы лучше видеть учеников. От неё шло спокойствие, которого так не хватало всем остальным. И Нейна малодушно порадовалась, что монахиня взяла на себя роль примирителя.
— Мы потом обсудим, — решительно заявил Тейлор. — Сейчас есть вопросы важнее.
Шелли обиженно молчала, но спорить при монахине, которая внушала ей недоверие, не решалась.
— Нейна была права в том, что ложь — это оружие демонов, а здесь, — обвела рукой помещение матушка Софи, — благословение Всегоспода нашего. Быть может, оно поможет вам найти общий язык? Союзники не должны таиться друг от друга.
Тейлор вздохнул, соглашаясь с правдивостью высказывания. Взгляд его метался между свечами, тенями на потолке и где угодно ещё, кроме лица Шелли. Когда он посмотрел на Нейну, та просто кивнула, пытаясь передать свою уверенность в правильности происходящего. Наконец, он повернулся к сестре.
— Шелли, у тебя стоит ментальный блок, потому что ты была одержима демоницей. На свадьбе принцессы в Храме её изгнали, но до этого она твоими руками успела убить несколько человек и наградить меня меткой на ауре.
Шелли вытаращила глаза и распахнула рот, а Нейна закрыла лицо руками, не в силах выразить свои мысли и чувства. Хотелось просто заорать. Почему Тейлор то молчит, как шпион на допросе, то вываливает всё кучей без шанса переварить информацию? Хотя разве она сама поступила иначе, когда рассказывала про утренние сплетни? Кажется, в академии неплохо было бы ввести курс по дипломатии или риторике. Он тут всем очень и очень нужен.
— Я что? — Шелли пришла в себя настолько, чтобы задать вопрос, но до полного осознания было ещё далеко. — Я была одержима? Да ты всё врёшь!
— Вот сейчас как раз не вру. — Грусть в глазах Тейлора была неподдельной. — Я бы что угодно сделал, чтобы это оказалось враньём, но не могу.
У Нейны сжалось сердце. Захотелось обнять, но сейчас было не время. Оставалось только стиснуть руки на коленях и ждать, когда пройдёт это щемящее чувство, которое не было никакой возможности выразить.
— Я была одержима… — Одними губами произнесла Шелли. Она смотрела куда-то в пустоту и лишь беззвучно шептала, не замечая взглядов окружающих.
Молчание затягивалось. Нейна обернулась на матушку Софи, но та была спокойна. Зато Тейлор нервничал, и готов уже был заговорить, но сестра успела первой. Она так и не отвела глаз от точки, в которую смотрела всё это время, и начала рассказ, глядя, словно внутрь себя:
— Мне снились кошмары. Как будто я в Храме, и мне так плохо. Больно, муторно и невозможно терпеть. Хочется бежать, чтобы прекратить, но вокруг стены и люди. Внутри меня проснулась такая ярость и сила. Я словно летела, а не бежала. И ломала кости, как будто сминала в руках бумагу. Значит, это правда?
На глазах её выступили слёзы, и она, наконец, посмотрела на брата. Он обнял её за плечи и прижал к себе.
— Я не хотел, чтобы ты знала. Мы с Ричардом не хотели. — Он потёрся подбородком о её макушку.
— Я же могла убить вас. Вообще всех. — Шелли задрожала, но быстро пришла в себя. — Да, я бы не хотела этого помнить, вы правильно сделали. Но хорошо, что узнала сейчас. Я так сильно винила себя за то, что видела во снах ваши смерти… Что представляю, как убиваю и
