2.Леди любят артефакты 2 - Яра Горина
Может, Кристофер ошибся? Сумеречник обычно промышляет тем, что ворует яйца, охотится на мелких птиц и грызунов, хотя крупный запросто способен кролика или курицу задушить. Они любят сооружать гнезда в местах, где много обработанной человеческой магии или артефактов. Умеют подпитываться от них и частенько это делают, особенно если речь идет о самках с выводком. Энергетический куб замка, конечно, не повредят, но магическую защиту – вполне способны. Как и артефакты до капельки высосать.
Все бы ничего, только вот сумеречники переносят пурпурную лихорадку, от которой, к сожалению, нет лечения. Потому обычно, стоит появиться хоть одному, повсюду рассыпают отраву. Но я не слышала, чтобы они нападали на животных, крупнее себя, к тому же, на собаке не было ран.
— В егерской деревне объявился сумеречник, — пояснил Кристофер, хотя я уже догадывалась, как обстояло дело. — Моргулис узнал, и вот.
— Он везде разбрасывал отравленные кусочки мяса, — всхлипнула Бетти, — а мы убирали, но...
—...парочку пропустили, — закончила я.
Дети закивали, а я не стала спрашивать, откуда вообще в замке появилась собака. Судя по всему, пес принадлежал Кристоферу, и мальчик его тщательно прятал. Что же, это несложно. Территория у Золотых холмов огромная, да и в самом замке легко можно заблудиться. Есть, где укрыть одного не слишком крупного пса. Уверена, Моргулиса бы удар хватил от такого.
Нетрудно догадаться, почему Кристофер никому не рассказал о питомце. Никому, кроме Бетти.
Интересно, как долго эти двое хранили общую тайну?
Как бы то ни было, Моргулис все же до него «добрался». Пес лежал, закатив глаза. Только щелочки были видны и покрасневшие белки. Он снова сипло захрипел, а в пасти булькнуло. На земле оказалась новая порция рвоты с черными комьями и толчеными листьями.
— Я пыталась его вылечить, мисс Катарина, — воспитанница протянула мне смятые листочки.
Я узнала в них пучелистник — растение, которое заваривают при отравлениях. Только вот не ядом, а несвежей едой. К сожалению, против надежной отравы для сумеречника, которую, наверняка, использовал дворецкий, такие средства бесполезны.
— Ты умница, — похвалила я воспитанницу, не решаясь сказать правду.
— Но ему стало хуже, — возразила она. — Может, нужно было смешать пучелистник еще с чем-то?
— Сперва надо выяснить, с каким ядом мы имеем дело. Похоже, у Честера внутреннее кровотечение, значит, это мог быть какой-то гемотоксин.
— И что теперь? — спросил Кристофер. — Как его вылечить?
Я чувствовала полнейшую растерянность. У меня не было ни малейшего понятия, каким конкретно ядом травят сумеречников, а даже общих понятий о ядах хватало на то, чтобы знать: только тех, что влияют на кровь как минимум несколько разновидностей, не говоря уже о вариантах. А еще туда могли что-нибудь подмешать. Голову сломаешь, что именно.
Целитель, быть может, разобрался бы, но приходилось принимать решение прямо сейчас. Единственное, что я могла предложить, это малый алхимический набор, из которого можно попытаться составить универсальное противоядие номер восемь. Рецепт известен и его часто используют в случаях, если во время эксперимента в лаборатории что-то пойдет не так. От отравления не спасет, но позволит дождаться помощи. Только вот оно все же для человека…
Я вновь поглядела на собаку. Плохо было дело. Как ни печально признавать, но вряд ли этим противоядием мы сделаем хуже. Если, конечно, пес доживет до того момента, как я его смешаею. Время было явно не на нашей стороне. Быть может, если бы дети сразу обратились за помощью, еще оставался бы какой-то шанс, а так…
Но рассуждать сейчас об этом не имело смысла, дети и так сильно переживают.
Стараясь не давать ложной надежды, я объяснила Бетти, где стоит мой маленький походный ящичек с ингредиентами и набором инструментов и наказала воспитаннице быстрее бежать за ним, пока я буду пытаться продлить жизнь бедного Честера.
Целительские чары удавались мне и вполовину не так хорошо, как артефакторские, хотя оказывать первую помощь учат всех одаренных. Но унять боль и остановить небольшое кровотечение я могла. Не слишком уверено, но все же. Проблема лишь в том, что все эти плетения предназначались для людей, и мне никогда не приходилось применять их к животным. Жаль, что я не слишком интересовалась этой темой прежде.
Однако глядя на состояние пса, было предельно ясно: жить бедняге оставалось недолго и придется рискнуть, иначе…
— Думаете, получится спасти Честера? — снова спросил Кристофер.
В этот момент с ним произошла та метаморфоза, которую не всегда хочется видеть на столь юном лице. Исчез знакомый мне проказливый мальчишка и ребенок, отчаянно верящий и нуждающийся в чуде. Передо мной был словно другой человек. Более взрослый, опытный, тот, кто видел суровую реальность без прикрас. Возможно, так оно и было?
— Сделаю все, что в моих силах, — сказала я.
Ложь и пустые обещания, что все будет прекрасно, не самый хороший утешитель.
— Просто он... он... — слезы снова потекли по лицу мальчика. — Это мой лучший друг. Я нашел его в деревне совсем маленьким. И выходил.
— Тише-тише, — я обняла его за плечи.
— Мы с ним сироты. Оба. Кроме Честера, у меня больше никого нет. Я знал, что щенку в замке не место, но прятал его. Честер так скучал без меня... Зачем я это сделал?
Он плакал, уткнувшись мне в грудь, всхлипывал, задавая бессмысленные вопросы, на которые просто не существовало ответов. И от этого неподдельного детского горя, жалости и понимания, у меня разрывалось сердце.
— Мы поможем ему… Поможем… — только и могла повторять я, не зная, как еще утешить этого несчастного ребенка, на которого вот-вот готовилась обрушиться новая боль утраты.
Казалось, мы уже целую вечность сидим в этой жаркой оранжерее, не в силах примирится с неизбежным. Однако время, похоже, застыло лишь для нас. К кустам расковника подбежала запыхавшаяся Бетти с сундучком в руках, и Кристофер, будто стесняясь ее, вывернулся из моих объятий и принялся вытирать слезы рукавом рубашки.
Я в нетерпении полезла в ящик, в надежде, что получится помочь бедняге Честеру. Однако слишком скоро мне стало ясно, что не стоило даже обещать смешать противоядие. Поздно. Притихший на время Честер был еще на шаг ближе к смерти. У него началась агония.
Сперва он, словно прощаясь, пытался лизать ладошки Кристофера, который склонился к нему, шепча что-то успокаивающее, а затем на него внезапно снизошло какое-то странное умиротворение, от вида которого меня бросило в пот. Честер больше
