Макс Лукадо - Небесные овации
Библии, утверждая, что «свобода мысли даст нам познать истину». Библию он
определял как «басни, непристойность, притворство, подлог и ложь»6. Он резко
выступал против христианской веры. Он заявлял, что христианский «символ веры —
невежественное прошлое, которое издевается над просвещенным настоящим»7.
У современника Ингерсолла проповедника Дуайта Мооди были другие
убеждения. Он посвятил свою жизнь тому, чтобы говорить умирающим о
воскресшем Царе. Он воспринимал Библию как надежду для рода человеческого, а
распятие — как переломный момент истории. Его наследием стали произнесенные и
записанные проповеди, образовательные учреждения, церкви, преображение жизни
множества людей.
Два человека. Оба — авторитетные ораторы и влиятельные деятели. Один
отвергал Бога, другой принимал Его. Последствия их жизненного выбора яснее всего
видны в том, как они умерли. Почитаем, как один из биографов сравнивает две эти
смерти.
Ингерсолл умер внезапно. Весть о его смерти сразила его семью. Тело
умершего оставалось в доме на протяжении нескольких дней, потому что
вдова не хотела с ним расстаться. В конце концов, ее убедили это сделать
ради здоровья семьи.
Останки Ингерсолла были кремированы, а восприятие обществом его
кончины оказалось весьма мрачным. Для человека, связывавшего все свои
упования с этим миром, смерть стала трагедией без какой-либо утешительной
надежды.
Другим оказалось наследие Мооди. 22 декабря 1899 года проповедник
встретил свой последний зимний рассвет. Заметно утратив силы за ночь, он
заговорил медленно, взвешивая каждое слово:
— Земля уходит, передо мной открываются небеса!
Его сын Уилл, находившийся неподалеку, поспешил
к постели отца.
— Отец, ты грезишь, — сказал он.
— Нет, это не сон, Уилл, — ответил Мооди. — Это прекрасно. Это как
экстаз. Если это смерть, она сладка. Бог призывает меня, и я должен идти. Не
зовите меня назад.
78
К этому времени семья собралась вокруг него, а через несколько
мгновений великий проповедник умер. Это был день его коронации — день, которого он ждал много лет. Он пришел к своему Господу.
В прощании с Дуайтом Мооди отразилась та же убежденность. Отчаяния
не было. Близкие собрались, чтобы восславить Бога в торжественном
домашнем богослужении. Многим вспомнились слова из речи, произнесенной
проповедником в том самом году в Нью-Йорке: «Однажды вы прочитаете в
газетах, что Мооди умер. Не верьте ни единому слову. В то мгновение я буду
жив больше, чем сейчас... Я родился от плоти в 1837 году, я родился от Духа в
1855 году. То, что рождено от плоти, может умереть. То, что рождено от Духа, будет жить вечно»8.
Иисус посмотрел в глаза ученикам Иоанна и передал Свой ответ: «...скажите
Иоанну, что... мертвые воскресают...» Иисус не забыл об узах Иоанна. Он не закрывал
глаза на его бедственное положение. Но Он готовил освобождение от уз более
страшных, чем в темнице Ирода; Он готовил освобождение от уз смерти.
* * *
И на этом Иисус не остановился. Он добавил еще одно свидетельство, чтобы
разогнать туман сомнений в сердце Иоанна: «...нищие благовествуют...»
Несколько месяцев назад я опаздывал на самолет, вылетающий из аэропорта
Сан-Антонио. Не так уж сильно, но достаточно, чтобы меня успели вычеркнуть из
списка и отдать мое место кому-то из ждущих оказии пассажиров.
Когда служащая авиакомпании сказала, что мне не удастся улететь этим рейсом, я попытался пустить в ход всю свою силу убеждения.
— Но ведь самолет еще не улетел.
— Да, но вы приехали слишком поздно.
— Я приехал до того, как самолет улетел. Разве это поздно?
— Правила гласят, что вы должны подойти сюда не позднее, чем за десять минут
до времени отправления рейса. Последний срок истек две минуты назад.
— Но, мадам, — просил я, — мне необходимо сегодня вечером быть в Хьюстоне.
Она была терпелива, но тверда:
— Сожалею, сэр, но правила гласят, что пассажир должен подойти к выходу за
десять минут до времени отправления рейса.
— Я знаю, что гласят правила, — объяснял я. — Но я не взываю к справедливости, я взываю к милосердию.
Она отказала мне в милосердии.
Однако Бог не отказывает. Пусть я и виновен «по правилам», но по Божьей любви
получаю еще один шанс. Хотя я осужден по закону, но в силу милосердия могу начать
все сначала.
«Ибо благодатью вы спасены через веру... не от дел, чтобы никто не хвалился»9.
Ни в одной другой из мировых религий нет такого принципа. Все остальные
требуют правильного поведения, правильных жертвоприношений, правильных
песнопений, правильных обрядов, правильной медитации или молитв. Их Царство, в
сущности, «бартер», купля-продажа. Сделай то, и Бог даст тебе это.
79
Каков итог? Самонадеянность или страх. Самонадеянность, если думаешь, что
достиг Царства, и страх, если боишься, что нет.
В Царстве Христа все полностью противоположно. Это Царство для нищих.
Царство, вход в которое даруется, а не покупается. Ты допущен в Божье Царство. Ты
«усыновлен». И происходит это не тогда, когда ты сделаешь достаточно, а когда ты
признаешь, что не можешь сделать достаточно. Ты этого не заслуживаешь; ты просто
это получаешь. И в итоге ты совершаешь служение не из самонадеянности или
страха, а из благодарности.
Недавно я прочитал рассказ о женщине, которая много лет жила с суровым, грубым мужем. Каждый день он оставлял ей список дел, которые необходимо
сделать к вечеру, к его возвращению домой. «Убрать во дворе. Уложить дрова в
поленницу. Вымыть окна...»
Если она не справлялась с заданием, он приходил в бешенство. Но даже если она
выполняла все пункты списка, муж никогда не был доволен; в сделанном ею он
находил всевозможные изъяны.
Когда тот муж скончался, она вышла замуж во второй раз — за человека, который
относился к ней с трогательной нежностью и обожанием.
Однажды, разбирая ящик со старыми бумагами, она наткнулась на один из
списков ее первого мужа. Она внимательно его просмотрела, и вдруг слезы радости
закапали на листок.
— Я по-прежнему делаю все это, но никто мне не приказывает. Я делаю это, потому что люблю его.
В этом — неповторимое чудо нового Царства. Его подданные трудятся не для
того, чтобы попасть на небеса; они трудятся, потому что попадут на небеса. Вместо
самонадеянности и страха — радость и благодарность.
* * *
Приход такого Царства и провозглашает Иисус — Царства любви, вечной жизни и
прощения.
Мы не знаем, как воспринял Иоанн переданные ему слова Иисуса, но можем это
себе представить. Мне хочется думать, что легкая улыбка озарила лицо Иоанна, когда он услышал слова своего Наставника.
— Вот оно что... Вот каким будет Царство. Вот что сделает Царь.
Теперь он понял. Дело не в том, что Иисус молчал; дело в том, что сам Иоанн
хотел услышать неверный ответ. Иоанн ждал ответа о своих земных бедах, тогда как
Иисус занимался его обустройством на небесах.
Об этом стоит помнить в следующий раз, когда вы услышите молчание Бога.
Если вы просили себе супруга, но постель ваша по-прежнему пуста... если вы
молились о ребенке, но чрево все еще бесплодно... если вы молились об исцелении, но болезнь не уходит... не думайте, что Бог вас не слушает. Он слышит. И отвечает на
просьбы, которые вы даже не высказывали.
Святая Тереза Авильская 7 была достаточно мудра, чтобы молиться: «Не
наказывай меня, даруя то, чего я хочу или о чем прошу»10.
7 Святая Тереза Авильская (1515-1582) — испанская монахиня и писательница. — Примеч. пер.
80
У апостола Павла хватило честности написать: «...мы не знаем, о чем молиться, как
должно...»11
По сути дела, Иоанн Креститель не просил слишком многого, он просил слишком
малого. Он просил Отца уладить то, что временно, тогда как Иисус занимался тем, что вечно. Иоанн просил о помощи здесь и сейчас, а Иисус готовил спасение в
грядущем.
Означает ли это, что Иисусу и дела нет до несправедливости? Нет. Он заботится о
гонимых. Ему небезразличны неравноправие, голод и предубеждения. И Он знает, каково нести наказание за то, чего не совершал. Он знает, что значит кричать: «Да это
же неправильно!»
Ведь не было правильно, что люди плевали в глаза Тому, Кто их оплакивал. Не
было правильно, что воины бичами окровавили спину своего Спасителя. Не было
правильно, что гвоздями пронзили руки, сотворившие землю. И не было правильно, что Сын Божий вынужден был слышать молчание Бога.
