Хроники особого отдела — 2 - Александр Игнатьев
Приятно, Антропов и испугавшийся, (до кардиологической клиники), Громыко не мстили за отца сыну. Его трудоустроили в Институт государства и права АН СССР. Он стал профессором, написал около 70 научных работ. Работал там до 1997 года.
20 мая в Москве узнали, что Шевченко продал всех наших агентов. Один из них, Владимир Зинякин, имея дипломатическую неприкосновенность, смог улететь, а двух других, Черняева и Энгера, осудили, дав по 50 лет тюрьмы каждому. Позднее их обменяли на русских диссидентов...
Все знали о близкой дружбе жён Громыко и Шевченко. Честолюбивый Аркадий долго не мог пережить, что его назначение последовало сразу после дорогого подарка, который преподнесла Леонелла, (Линочка), Лидии Дмитриевне Громыко – брошь с 56 отборными, (каратными), бриллиантами...
Громыко открестился от этой дружбы сразу. Брошь, (как водится), пропала. Говорили, что её однажды видели на бюсте Зои Федоровой. Ну и, (под номером 666(!!!), она числится украденной у Саудовского принца).
Шевченко стал миллионером, развлекался, кутил с проститутками, женился, обзавёлся семьёй. Благополучие новоявленного миллионера, впрочем, продлилось недолго. Он развёлся, потерял роскошный особняк и умер в скромной съёмной квартире в Вашингтоне, от цирроза печени. Его остывший труп обнаружила пришедшая навестить больного отца дочь Анна.
Зато два могущественных человека в СССР, Громыко и Антропов, смогли объединиться и поддержали друг друга в сложный для них час. Громыко присмирел. Жена стала выходить в свет в российском янтаре и бирюзе. В 1983, после смерти Антропова, недоброжелатели зашевелились опять, но Черненко их быстро успокоил. Громыко продолжил свою деятельность бессменным «Мистером Нет». 11 марта 1985 года он поддержал товарища Горбачёва. Безусловно, благодаря его голосу Михаил Сергеевич стал «руководителем перестройки и гласности».
***
История же кольца с опалом продолжилась так же интересно, как и началась...
В 1980 году квартиру вдовы писателя Алексея Толстого ограбили. Преступников не нашли, зато исчезла бриллиантовая брошь Людовика XV, мужской опаловый перстень, датированный 17 веком, и крупный редкий турмалин.
В 1981 году старуха-актриса Зоя Фёдорова, известная своей коллекцией бриллиантов, которые попадали к ней разными, не всегда официальными путями, была убита. Грабителей не нашли. Зато, во время осмотра квартиры погибшей, обнаружили лежащий в стопке постельного белья турмалин – украденный годом ранее...
Через несколько дней коллекции голубых бриллиантов лишилась артистка цирка и бесстрашная укротительница тигров Ирина Бугримова. В Москве шептались и пальцем показывали в сторону любовника самой Галины – артиста театра «Ромэн» Бориса Буряце. Доказать ничего не удалось, как и найти, но Буряце арестовали и посадили за спекуляцию шубами. Расследованием нашумевших дел занимался лично замминистра МВД, зять Леонида Ильича – Юрий Чурбанов. После смерти тестя, во время празднования веселого 1987 нового года, Николай Анисимович Щёлоков на банкете в Кремле сделал замечание подчиненному:
– Ты, Юра, поскромнее живи и перстней старинных на пальцах не носи.
В тот же год Чурбанов был арестован. Опаловый перстень, украденный из семьи Толстых, попал в опись конфискованных предметов роскоши...
В 1989 году из спальни принца Фейсала бин Фахда пропали драгоценности. Из Саудовской Аравии они перекочевали в Таиланд. И исчезли. Саудиты до сих пор обижаются на Тайскую королевскую семью.
В 2019 году новоиспеченный король Таиланда Маха Вачиралонгкорн немножко странный, любящий наркотики и алкоголь господин, подарил своему очередному тестю опаловый перстень. Последний через два месяца скончался от... туберкулёза.
Глава 12
Хроники особого отдела 2
Глава 2. 4. Зачем мы здесь?
Борис проспал. Для младшего научного сотрудника Центральной Академической библиотеки страны это было немыслимо. Для работника отдела редких рукописей, которую возглавляла товарищ Кальдинова, нереально. Для принадлежности (тщательно скрываемой и в принципе давно забытой, но все же…) к старательной и пунктуальной арийской нации просто невозможно. Но он проспал!
«Последний день работы, столько дел, как некрасиво», — корил себя между прыжками и пробежками пыхтящий библиотекарь. «Пять минут до метро, двадцать две минуты до «Библиотеки имени Ленина» и там ещё шесть минут до заветной дубовой двери. Борис не успевал на целых четыре минуты!
Наконец, он шагнул в заветный коридор, пропахший нафталином, и, сбавив скорость,приблизился к двери, напротив которой, слегка согнувшись, стояла большая деревянная статуя. Случайно не разбитая в годы революции и чудом не пущенная на дрова в холодном сорок первом, она среди безликого хлама казалась младшему научному сотруднику источником жизни в этой слепоте темного коридора. Глубокие трещины в неухоженном теле статуи извивались, от груди уходя вверх — к шее, и вниз — мелкими штрихами — к животу. Но именно эти следы скорой кончины некогда прекрасной дамы и позволяли Борису среди густой, почти черной пыли, укрывающей фигуру шелковой вуалью, видеть живую душу, вложенную мастером в старое дерево. Она стояла на мраморном холодном полу беззащитная и трогательная, желающая жить и дышать. Утром, когда солнце с усилием пробивалось сквозь тусклые стекла, девушка приветствовала его одними глазами. Вечерами ее лицо благодаря игре теней улыбалось, и он всегда кланялся деве, уходя.
Сегодня он должен был проститься с ней. Той единственной, при виде которой у него оживало чувство утраты перед отъездом.
Ещё шаг и…
— Борис Янович, не знала-а-а. Вы и такой проступок! Пять минут опоздания! Ай. Ай.
Максимально спрятав шею в толщу костлявой спины и тщательно изобразив на лице раскаяние, Борис остановился, поздоровался и возразил:
— Ну, что вы, Антонина Андреевна, на две с половиной минуты. Утро. Народу много.
Сидевшие в помещении дамы дружно повернули головы. Никогда и никто не позволял перечить самой Кальдиновой! Глава отдела древних рукописей и непосредственная начальница Кесслерова была сурова, как викинг, и непререкаема, как статуя Сфинкса.
«От нас зависят все знания страны, — любила говорить она. — Мы главные лица в государстве! Чтобы стране не пропасть, ей необходимо образование! Значит, ей нужны библиотекари! Без нашей нравственности никакие экономические законы не действуют!»
Филологически образованный народ, конечно, немного подозревал начальницу в плагиате, так как сей опус был запечатлён в статье Лихачёва, но ведь, возможно, это некий Лихачёв позаимствовал высказывание у Антонины Андреевны, а не наоборот! К тому же Лихачев далеко, а грозная начальница вот прямо здесь…
Презрев осторожность Борис, наконец, занял своё место и, сделав два глубоких вздоха, потянулся за чаем!
Рабочий день начался.
***
До обеда Борис успел разобрать документы. Сдать всю имеющуюся у него на столе литературу и даже подписать у начальника ХОЗу обходной лист. О предстоящей командировке историка-аналитика в самом отделе ещё никто не знал.
Сели
