Я был аргонавтом - Евгений Васильевич Шалашов
— Не знаю, — честно ответил я. — Есть несколько вариантов: я мог бы выгнать жену, уйти сам. В крайнем случае, мог бы убить. Но мог бы и простить. Все зависело от того, почему она изменила, и насколько я люблю свою жену.
— Но ты бы не стал хвастать изменой жены на каждом шагу?
— Разумеется, нет, — хмыкнул я. — Если бы стал хвататься изменой жены, кем бы я выглядел?
Тесей покивал, а потом принялся рассказывать историю, хорошо известную взрослым читателям мифов, но которую обычно опускают учителя, преподающие историю Древней Греции.
— Супруга Миноса — мне даже не хочется вспоминать ее имя[2], воспылала страстью к прекрасному белоснежному быку, пыталась ему отдаться, но тот предпочел царице простую корову. Тогда жена правителя приказала великому изобретателю Дедалу сделать деревянную корову, покрытую шкурой, а сама влезла внутрь. Теперь уже бык не смог обойти вниманием
— А как же запах? — перебил я героя. Все-таки быки избирают временную подругу не только глазами, но и носом.
— А что запах? — не сразу понял Тесей, потом сообразил. — Дедал был великим изобретателем. Он намазал деревянную корову и царицу какой-то мазью, чтобы она пахла, как самка во время течки.
— Умный он, этот Дедал, — сказал я для поддержания разговора.
— Ага, — согласился Тесей. — Так вот — после спаривания с животным царица понесла и, поначалу все радовались будущему наследнику Крита, но когда родился младенец с головой быка, все пришли в ужас. Если бы этот бык оказался Посейдоном, тогда одно дело, но животное было простым быком. Минос мог бы казнить супругу, но он начал хвастать ее поступком, повелел поставить деревянную корову рядом с храмом Деметры и приносить ей дары, а Дедалу приказал выстроить новый дворец, достойный быка Миноса — Минотавра.
Дедал исполнил приказ повелителя и всего лишь за пять лет отстроил дворец, которого никто раньше не видел. Он сравним лишь с дворцами фараонов в далекой Кеми. Если посмотреть сверху, то он напоминает лабрис[3]. Оттого-то дворец и назвали Лабиринтом. На первом этаже расположены комнаты Минотавра — запутанные коридоры, тайные переходы, где даже опытные слуги не могли найти выхода, на втором — покои правителя и его супруги, а на третьем — жилье Ариадны, дочери Миноса и великой жрицы матери Геи.
Юноши и девушки из дани предназначались Минотавру. Их по очереди запускали в переплетение комнат и коридоров, а чудовище поджидало свою добычу, убивая каждого из заблудившихся в Лабиринте. Но если ты услышишь, что бык Миноса их пожирал, не верь. Но Минотавр предпочитал убивать не сразу, а вдоволь поиздеваться над своей добычей. Он мог вспороть брюхо, вытащить из живота кишки, а потом растянуть их по всему Лабиринту и наслаждаться стонами умирающего. Очень любил выкалывать глаза, ломать кости. Девушек лишал девственности с помощью амфоры с разбитым дном.
Живую дань вначале приводили на пир, который давал Минос своим вельможам, а уже потом выпускали к чудовищу. Вот на этом пиру меня и увидела Ариадна, влюбилась в меня, а я в нее.
Я понимал, что у нас нет будущего с этой девушкой. Мне предстояло умереть, а ей властвовать. И я решил первым отправится в Лабиринт, чтобы погибнуть. Увы, я понял, что не смогу сдержать клятву и не верну своих соотечественников домой. Когда уходил, меня догнала Ариадна, дала мне клубок ниток и меч. Веришь, Саймон, я никогда раньше не видел таких мечей. Он был цвета ночного моря, прочнее, чем бронза, но не такой хрупкий и,гораздо острее. И он был не в локоть длиной, как наши клинки, а почти в руку. Ариадна сказала, что этот меч хранится в ее семье после гибели полубогов, что жили когда-то на Крите, до прихода туда людей.
А дальше просто... Я шел, разматывая клубок, пока не встретил это чудовище. Минотавр даже не успел нагнуть свою уродливую башку, как я снес ее этим мечом. Вначале я собирался вынести голову Минотавра и показать ее Миносу, но понял, что в этом случае меня просто убьют. Когда я вернулся, была глубокая ночь, стража напилась и спала. Я собрал своих людей, отыскал Ариадну и мы побежали в порт, сели там на корабль и вышли в открытое море. К тому времени, пока нас хватились, мы уже были далеко.
— А как вы управились с кораблем? —поинтересовался я. — Как ты говорил, корабли у критян стовесельные, да еще парус, а вас, включая царевну, пятнадцать человек.
— О, Минос делает большую ошибку, посадив на весла рабов, — усмехнулся Тесей. — Они сидят, день и ночь прикованные к веслам. Достаточно было Ариадне взойти на судно, отдать приказ, как корабль устремился вперед. Но когда гребцы выдохлись, мы решили пристать к одному из островов.
Я обещал гребцам, что когда они доставят нас в Пирей, то дам им свободу, но пока не стал их расковывать. (И это правильно. Я тоже подождал бы, а иначе, неизвестно, как себя поведут бывшие рабы, став свободными в один миг.)
Мы с Ариадной стали мужем и женой еще на судне, на берегу отыскался алтарь какого-то неизвестного бога, а теперь нам нужно было принести супружескую клятву перед олимпийцами. Мы уже взялись за руки, как появился Дионис со своей свитой и заявил, что Ариадна совершила два преступления. Во-первых, она помогла убить собственного брата, а во-вторых, будучи жрицей Геи, она не имела права становится чьей-то женой, потому что должна принадлежать богине еще пять лет.
— Дионис потребовал, чтобы ты отдал ему свою жену?
Тесей снова умолк, опять поворошил угли в костре, потом сказал:
— Дионис сказал, что боги предоставляют мне выбор: либо я приношу в жертву Ариадну, чтобы она могла искупить кровью свои преступления, либо отдаю в жертву всех тех, кого я спас и пообещал вернуть домой.
Дальше можно не рассказывать. Коль скоро Ариадна не прибыла в Афины вместе с Тесеем, то выбор героя очевиден. Прав ли он, пожертвовав жизнью любимой девушки взамен тринадцати прочих жизней? Да, он избрал меньшее зло. Тесей ни в
