Артур Хейли - Сильнодействующее лекарство
ВСЕМУ СВОЕ ВРЕМЯ. В ТОМ ЧИСЛЕ И АМЕРИКАНСКИМ НАХАЛАМ-ДАРОНОСЦАМ. СПАСИБО. Я СОГЛАСЕН. МАРТИН.
К явному неудовольствию чопорного портье, солидный холл гостиницы «Беркли» огласился громким (ковбойским) криком ликования.
***…Наконец в феврале 1973 года состоялось официальное открытие научно-исследовательского института, название которого гласило: «Фелдинг-Рот лимитед. Соединенное Королевство». Одновременно научно-исследовательская программа доктора Пит-Смита была перенесена из Кембриджа в Харлоу.
Руководство компании приняло решение, что первоначально программа исследования в Англии будет сосредоточена исключительно на проблеме старения головного мозга. В качестве обоснования такого направления, как сообщил Сэм, выступая перед советом директоров в Нью-Джерси, служило соображение, что эта профамма исключительно своевременна, чертовски заманчива и, кроме того, сулит большой коммерческий успех. Значит, нужно на ней сосредоточиться.
Открытие центра в Харлоу прошло скромно, без шумихи.
– Фанфары грянут, когда нам будет чем похвалиться. Это время еще не наступило, – заявил Сэм, прилетевший специально на церемонию открытия.
Но когда, когда же оно наступит?
– Дайте мне два года, – сказал Мартин Сэму и Сепии, когда они смогли остаться наедине. – К этому времени мы обязательно добьемся результатов, о которых можно будет говорить.
Тем временем Селия продолжала свою работу в штаб-квартире «Фелдинг-Рот» в Нью-Джерси в качестве помощника президента по особым поручениям, выполняя задания Сэма, связанные с другими проектами.
Как раз в этот период Америку потряс «Уотергейтский скандал»: словно гигантский нарыв неожиданно лопнул. Как и миллионы людей, Селия и Эндрю каждый вечер наблюдали за развитием драматических событий по телевидению.
В конце апреля, когда напряжение достигло предела, президент Никсон бросил на съедение волкам двух напыщенных чиновников, своих помощников Халдемана и Эрлихмана. В довершение к невзгодам, обрушившимся на страну и на ее президента, в октябре вице-президент Агню был отстранен от дел по обвинению в коррупции. Наконец, десять месяцев спустя, Никсон стал первым президентом в истории США, вынужденным уйти со своего поста.
– Что бы о нем ни говорили, во всяком случае, он войдет в историю благодаря Книге рекордов Гиннесса, – заметил по этому поводу Эндрю.
Все это время, вплоть до 1975 года, дела компании «Фелдинг-Рот» шли довольно успешно, хотя и не отличались особенно высокими результатами. Такому положению способствовали два препарата, разработанные в лабораториях компании: противовоспалительное средство для лечения ревматического артрита и стейдпейс – лекарство для уменьшения сердцебиения и понижения кровяного давления. Первый препарат пользовался весьма скромным успехом, зато стейдпейс зарекомендовал себя отличным эффективным средством и сразу завоевал широкую популярность.
Доходы компании «Фелдинг-Рот» благодаря этому лекарству могли быть еще выше, если бы не задержка с разрешением, на производство и продажу стейдпейса в США по вине ФДА – Управления по контролю за продуктами питания и лекарствами. Причем задержка совершенно недопустимая: на целых два года больше, чем того требовали соответствующие правила.
Как с горечью заметил по этому поводу директор научно-исследовательского отдела Винсент Лорд, в вашингтонской штаб-квартире ФДА «царит паралич воли: полнейшее нежелание принимать какие бы то ни было решения». Такого же мнения придерживались и в других фармацевтических компаниях. Поговаривали, будто один из высокопоставленных чиновников ФДА выставил на своем рабочем столе табличку с известным изречением:
«Они не пройдут!» Казалось, что эти слова действительно выражают суть подхода руководства управления к любой заявке на новый лекарственный препарат.
Примерно в это время родилось выражение «лекарственный дефицит». В стране создалась реальная ситуация, когда стало невозможно достать жизненно необходимые лекарства, доступные за пределами США.
Сэм Хауторн в открытую выступил против подобной позиции на очередном съезде представителей фармацевтической промышленности.
– Жесткие нормы безопасности, – заявил Сэм, – необходимы в интересах общества, и еще недавно их можно было сосчитать по пальцам. Но нерешительность нынешних бюрократов выходит за все пределы. Тем самым стране наносится ущерб. Что же до критиков нашей отрасли, которые то и дело вспоминают о талидомиде, я им отвечу следующее: на сегодняшний день количество детей, искалеченных талидомидом, куда меньше количества тех американцев, кто страдает и гибнет, не имея возможности своевременно воспользоваться эффективными лекарствами из-за бюрократических проволочек.
Эти жесткие слова ознаменовали начало яростных дебатов, которым было суждено продлиться многие годы.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
1975-1977
Помимо проблем надуманных перед доктором Винсентом Лордом стояли и другие – вполне реальные. Одна из них касалась ФДА.
Эта организация со штаб-квартирой неподалеку от Вашингтона в округе Колумбия представляла собой сложнейший барьер на пути любой фармацевтической компании, вознамерившейся получить аттестацию на использование в промышленных масштабах нового лекарства. Далеко не всем удавалось благополучно дойти до финиша и получить заветное разрешение. А поскольку создателями новых препаратов почти всегда были крупные фармацевтические компании, они, как правило, находились в состоянии активной вражды с ФДА. Все зависело от остроты момента: стычки на поприще научных разногласий могли смениться тотальной войной. Для Винсента Лорда это была настоящая война. В его служебные обязанности входили контакты между «Фелдинг-Рот» и ФДА и контроль за их осуществлением. Он терпеть не мог это занятие. Ему не нравились люди, которые там работали, а иных он попросту презирал. Но чтобы хоть чего-нибудь добиться от ФДА, ему приходилось либо стараться побороть эти чувства, либо тщательно их скрывать. Для него это было мукой адовой, а иной раз он так и не мог себя пересилить. Конечно же, позиция Лорда была предвзятой. Впрочем, с не меньшим предубеждением относились к ФДА и в других фармацевтических компаниях.
В ряде случаев такое отношение было оправданным. Временами – несправедливым.
Как стражу общественного здоровья, ФДА приходилось ограждать невинных граждан от чрезмерной алчности, некомпетентности, безразличия или халатности – в общем, от всех прегрешений, присущих порой жадным до прибыли фармацевтическим компаниям. ФДА выступало в роли доброго ангела, добивалось от тех же фармацевтических компаний производства в сжатые сроки и выпуска новейших чудо-лекарств, способных продлевать жизнь и облегчать страдания.
Случалось ФДА выступать и в роли «мальчика для битья», когда очень уж активизировались критики, обвинявшие его – в зависимости от лагеря, к которому принадлежали, – то в излишней твердости, то в чрезмерной податливости. Для многих своекорыстных политиканов – конгрессменов и сенаторов – ФДА оказывалось удобным трамплином для попадания на страницы газет и экраны телевизоров.
В действительности ФДА являло собой настоящий бюрократический улей: не хватало рабочих помещений из-за раздутых штатов, и одновременно на наиболее сложных участках ощущался дефицит кадров. Медицинским и научным экспертам то и дело приходилось работать сверхурочно, а зарплата оставалась невысокой. Но вот что удивительно: невзирая на все свое несовершенство и различные помехи, ФДА в целом справлялось со своей работой вполне сносно.
Безусловно, в работе управления не все было гладко. К числу основных недостатков относился и так называемый фармацевтический разрыв, то есть время от момента изобретения лекарства до его поступления в продажу.
Насколько был велик этот разрыв, зависело от точки зрения, что вообще было типично, когда дело касалось ФДА. И, однако, этот разрыв существовал.
Вот и пришлось Винсенту Лорду хлебнуть горя, когда «Фел-динг-Рот» предприняла попытку получить разрешение на массовое производство в США стейдпейса – препарата для снижения сердцебиения и кровяного давления, уже широко продававшегося в Англии, Франции, Западной Германии, да и в других странах.
Инспектором ФДА по стейдпейсу оказался доктор медицины Гидеон Р. Мейс, пришедший на работу в агентство год назад.
Работал Мейс со скоростью улитки и считался тихоходом даже в ФДА. Кроме того, он донимал мелкими и безосновательными придирками, какой-то беспричинной озлобленностью. Гидеон Мейс принадлежал к тем сотрудникам ФДА, которых Винсент Лорд презирал.
Лорд лично следил за подготовкой документации на стейдпейс и был полностью уверен в ее исчерпывающем характере. Но шел месяц за месяцем, а никакого решения не принималось.
