Феодал. Том 2 - Илья Рэд
— Остынь, Денис, пусть мальчик поиграется в свои игрушки. Что же ты глупый такой?
— Да он меня за горло держит! Какие тут игрушки? Слушание через три недели, а мне крыть нечем! Он отберёт у меня всё.
— Не отберёт.
— Откуда тебе знать?
— Будешь меня слушать, и пойдёт как по маслу — простит он тебе долг.
— Что-то твоих ребят он не особо простил, — хмыкнул глава Черноярских и плюхнулся в кресло.
— Ты это про что?
— Да порезали там этих, ну что ты советовал к адвокатше послать.
— Обоих?
— Да, говорят, их одним ударом разрубили. Прямо на заднем дворе у какого-то кабака. Как такое возможно?
— Япошка, — процедил Рындин и потушил спичку.
«Варвары, просто кровожадные варвары…» — подумал барон.
С их последней встречи прошëл только день! Не стал, значит, Владимир откладывать в долгий ящик.
— Ты вот что, Денис Юрьевич, слушай, что я тебе скажу, и запоминай.
Далее барон расписал всë как будет, и огонëк надежды зажëгся в глазах Черноярского. Толстяк заходил по комнате, радостно ероша волосы.
— Ну, голова, Аркадий, ну придумал.
— Без суеты, мон шер, без суеты и всë будет. Вот на тебе, — он отошëл от камина к шкафу с разбитыми стëклами и достал оттуда пять пачек ассигнаций. — На первое время, — сказал Рындин и положил перед Черноярским это богатство. — Найми побольше людей, ищи опытных, если надо, в Бахчисарае наберëшь. Девку ту не трогай — не купишь еë, но, как всë закончиться, сули любые деньги, что хочешь придумывай, но убери еë от сына.
— Зачем столько нервов из-за такого пустяка?
— Это не пустяк, Денис, она зачем-то ему нужна. Мне доложили, что не почившего Спицына Владимир нанимал, а именно еë, представляешь? Мы-то думали упрямый старик всем руководит, а он фоном был. Хорохорился, что своих клиентов не бросает, хотел ажитации, славы… Надо было обоих на том кладбище и оставить.
— Девку в адвокаты? — сморщился Денис Юрьевич и ослабил воротник. — У него что, осеннее обострение?
— Маху мы дали, вот что. Ах и да, по поводу обострений, — Рындин выдул колечко дыма. — Поговаривают, Шеин хочет за него Ларису сосватать.
— Ни в жизнь не поверю, чтобы этот заносчивый козëл, да свою ненаглядную, — решительно возразил Черноярский. — Какой прок Владимиру от неравного брака?
— Ты мозги совсем пропил, Денис? Дело не в браке.
— А в чём?
Рындин посмотрел в одутловатое тупое лицо так называемого союзника и представил, сколько ему придëтся объяснять про политику, психологию, систему сдержек и противовесов, про невербальные сигналы и набивание себе ценности; про гонку за внимание среди остальных баронов и их желание прибрать под своë крыло Владимира; про то, как Черноярский будет затягивать процессы, стравливать между собой Смольницкий блок и набираться сил. На всë это могли уйти часы вдумчивых бесед. Поэтому Аркадий Терентьевич вздохнул и ответил.
— Ты прав, Артëму незачем этот брак. Оставим тему. Я у тебя вот что хотел спросить. Ты никаких странностей за своим сыном не замечал?
— В плане?
— В том, что, например, меч его рубит всё подряд, магия на парня не действует — это как? А ещё он, практически не проронив ни слова, отобрал у меня самых лучших людей. Просто пялился на них и выбирал: ни тебе расспросов, ни демонстраций. Гио теперь у него.
— Ты отдал Гио? — повысил голос Черноярский. — Как ты его мог просрать? Надо было вообще его не выставлять.
— Что мне надо, я сам разберусь, — огрызнулся Рындин. — Вспоминай, было что-то подобное?
— С мечом было, — кивнул гость и коротко объяснил ситуацию, когда он без спроса коснулся его и получил ожог.
— Ага, я было грешил на что-то другое, значит, меч у нас артефакт, так-так… Ещё ну, напрягись, помоги мне.
Глава Черноярских почесал бороду, собираясь сказать, что это всё, но вдруг его осенило.
— Да, было, было похожее! — оживился он. — Телохранителя просил у меня. Как мы намаялись: и тот не подходит, и этот… Приедет иной раз человек издалека, с коня не успел слезть, а Владимир прямо с порога назад его отправляет. Такие капризы устраивал, одно расстройство! В итоге откопал где-то в городе этого узкоглазого и домой притащил.
— Хм, — задумался Рындин. — Может, он ведун?
— Это уже суеверия и бабкины сказки, Аркадий Терентьевич. Стыдно о таком говорить.
— Ты прав, но как же он… А ладно, неважно, скоро всё поменяется.
— Жду не дождусь.
* * *
Днём ранее, сразу же после отъезда Черноярского-старшего из дубравы.
Приятно было наблюдать, как воинство барона уходит ни с чем. Сделка с Рындиным за спиной отца стала для последнего ударом. Я не мог не сопоставить простейшие детали в управлении имением: Межмирье мы не грабили, а деньги откуда-то брались. Как?
Причём их вечно не хватало, и дружина страдала от недостатка обмундирования. Всё держалось на соплях, точнее на Евгении Драйзере.
Тот яро защищал своих воспитанников и готовил к худшему. Изнуряющие физические тренировки, бесконечные бои на деревянных мечах и, конечно же, теоретическая часть с разборами. Такой подход позволил группе выжить в мире оранжевого ранга, отделавшись небольшими потерями.
В связи с шатким финансовым положением рода я предположил, что деньги ссужает именно Рындин, так как наши семьи в союзе против триумвирата баронов. Больше никто бы не смог продержать отца на плаву столько лет.
Так как Аркадий Терентьевич был не в лучшем переговорном положении, я предложил повышенную цену на стяжень. Всего у меня было триста шкатулок (я решил взять их за единицу измерения). По рыночной цене я бы отдал семьдесят семь с половиной штук, включая долг за Гио, но Рындин получил только тридцать одну.
Эта сделка всё равно выгодна для него, потому что мой отец — ненадёжный должник, ему неоткуда было достать эти полтора миллиона рублей. По сути, родитель стал марионеткой. До поры до времени это приносило торгашу пользу, но внезапно в дело вступил я.
При распаде феода на две части там уплатой совсем не пахло, а когда Рындин осознал свою смертность, быстро прикинул — такими темпами всю территорию рода заберу я. А значит, договариваться надо со мной. Так и поступили.
Бартером
