Санин Евгений - Божий суд
Мономах
(Гите)
Ну, что стоишь и ждешь беспечно?
Благословляй же сына, мать!
Г и т а
Что?.. А?.. Да-да, конечно!
(торопливо, вперемешку с частыми поцелуями, крестя сына)
Я плохо стала понимать...
Мономах, Гита и Святослав выходят. Как только слуги выносят последний стол, в зале появляются Ратибор и Олбег.
Р а т и б о р
(Олбегу — выгнав остававшихся слуг)
Отряд готов?
О л б е г
Да, если что — не медля!
Р а т и б о р
(хмуро)
Вот это «если что» — страшней огня!
И как он не поймет, что это не для —
Его, его детей, жены, меня?!
(после короткого раздумья)
Что наши торки?
О л б е г
Согласились тоже!
Р а т и б о р
То — хорошо. Аж отлегло в груди!
На половцев они точь-в-точь похожи...
Ты им одежду степняков найди!
О л б е г
Уже достал!
Р а т и б о р
А что изба-истобка?
О л б е г
Как ты велел, сказал я мастерам!
Р а т и б о р
Добавь, чтоб крышу сделали торопко!
(усмехнувшись)
То есть, не сделали... Скажи, проверю сам!
(опять немного подумав)
Пока что все... Как главное услышим,
По моему сигналу и начнем!
Пошли!
Ратибор с сыном уходят. Вошедшие слуги начинают гасить свечи.
Л е т о п и с е ц
И это тоже мы запишем —
Как темные дела творятся днем...
Входят расстроенные Мономах и Гита. В тронном зале темно. Горит только один канделябр с тремя зажженными свечами. Они останавливаются около него.
Мономах
Вот и уехали. Ты успокойся, лада!
Г и т а
Прошу меня не трогать! Как ты мог?
Мономах
Не буду, хорошо...Так было надо!
Г и т а
Все надо... надо... надо... О, мой Бог!
Ведь он — мой сын!
Мономах
Мой, между прочим, тоже!
Г и т а
Тем более! Так шел к моим рукам,
Так ласков был, а ты его, о Боже,
Отдал на растерзанье степнякам!
Мономах
Да ничего, поверь мне, не случится!
Г и т а
Как ничего? И как спокойно ждать?
Ты что, не видел этих ханов лица?
Я б и раба им не решилась дать!
Нельзя играть так мальчика судьбою!
Всё это, князь, сведет меня с ума...
Мономах
Ну, раз уж мы на титулы с тобою,
Княгиня, ты должна понять сама!
Во-первых, он не мальчик, а мужчина —
Ему не к лику кружевная вязь!
Он воин, и на это есть причина,
Ты видела ее сегодня...
Г и т а
Князь!
Мономах
(не давая ей говорить)
Второе есть. Он — княжич. Это значит
Вести дружину за собою в бой,
Когда охрана по бокам лишь скачет,
И только враг бывает пред тобой!
Вот почему мы сызмальства их учим
Скакать, стрелять, рубить, колоть и бить...
Ты все твердила, что напрасно мучим!
А мы — любя! Чтоб позже не сгубить...
Мономах подходит к двери, подзывает гридня и, сказав ему что-то, возвращается.
Мономах
О чем я, бишь?..
Г и т а
О гибели детей!
Мономах
Тогда о третьем, и последнем —
О половцах...
Г и т а
Что, говорят, едят живых людей?
Мономах
Не надо верить глупым бредням!
Да, половцы, чего таить греха,
Действительно, сырое мясо ели,
Но — лошади, барана, петуха!
А с нами научились — подглядели,
Как надо жарить, парить и варить,
Причем готовят так искусно...
Г и т а
Ты пробовал?!
Мономах
Да, что греха таить,
На их пирах, и это — очень вкусно!
Иное дело, что они сильны.
И, рати наши, разметав по полю,
Теперь непобедимы и вольны
Нам диктовать свою чужую волю!
Хотел я подготовиться к войне,
Да не успел — такою злою данью
Они сейчас скрутили руки мне
Так, что не пошевелишь даже дланью!
(с горечью)
Ни средств, ни сил... Я подвожу итог:
Князь Мономах — как связанная птица!
Г и т а
И кто же нам тогда поможет?
Мономах
Бог!
Г и т а
А что же делать нам теперь?
Мономах
Молиться!
Г и т а
Ты думаешь, что мало я молюсь?
Или иконы меньше почитаю?
Гита подходит к большой иконе, кладет перед ней земной поклон и с вызовом оглядывается на мужа.
Мономах
(помогая ей встать)
Гляжу я на тебя и всё дивлюсь,
А без обиды как сказать — не знаю!..
Г и т а
Скажи, как есть!
Мономах
Ну ладно, не тая,
Скажу: ты призываешь Бога,
Его, по сути, не зовя
И не пуская до порога!
Г и т а
Я? Не зовя! Как это?
О, мой Бог!
(спохватывается и прислушивается к себе)
Мономах
Вот видишь, ты опять сказала всуе!
И хочешь, чтобы Он тебе помог?
Что толку в хладном поцелуе?!
Нет — нужно пред иконой и крестом
Молиться горячо и непрестанно...
Г и т а
(задумчиво)
Ты учишь так, хоть с Господом Христом
Вы позже познакомились! Как странно...
Мономах
Ну, это как сказать! Святой Андрей
Над нашей Русью крест большой поставил,
Когда у вас, в далекости своей,
Еще и царь, наверное, не правил!
Г и т а
У нас — король! И, князь мой, о мой Бог,
Какая разница — кто раньше или позже?
Но почему у вас другой пирог,
Хотя одни и те же дрожжи?
Я помню то, как во дворце отца —
На встречах, на балах и на приемах —
Всё люди, люди, люди без конца...
И много было среди них знакомых.
И на приемах, встречах и балах
Они — и все это прекрасно знали —
О Боге говорили на словах,
А на делах — вторично распинали!
Мономах хочет что-то сказать, но теперь Гита не дает ему этого сделать.
Г и т а
Гляжу на вас и не могу понять...
Прости — в худом не ведаете меры,
И в то же время не могу объять
Умом всю силу вашей веры.
Воюете... Грызня, как князь умрет...
Мономах
Но — каемся! И в этом наша святость,
За что Господь нам, по молитвам льет
На горечь грешных ран святую сладость!
Г и т а
Да-да, про святость я, не скрою,
Уже слыхала: там и тут,
С насмешкой, Русь зовут святою,
А вас — святошами зовут!
Мономах
В том, что кому-то кажется потешным,
Я ничего смешного не нашел!
Христос, ответь мне, разве не ко грешным,
Чтоб сделать их святыми, в мир пришел?
И от Христа, хоть мы не без греха —
И спор наш не ко времени и месту —
Не оторвать нас, как от жениха
На доброй свадьбе — верную невесту!
Для нас Христос — всему Глава.
А там нас жалуй, иль не жалуй!
Г и т а
Какие важные слова!
И я запомню их, пожалуй...
Мономах
Вот я — когда бы не был Мономахом,
В иные, еще юные года,
То стал бы чернецом!
Г и т а
(глядя на него во все глаза)
Монахом?!
Мономах
И был бы рад тому!
Г и т а
(ревниво)
Сейчас?
Мономах
(успокаивающе)
Тогда!
Г и т а
(качая головой)
Такой живой и крепкой веры
Нигде, наверно, нет теперь!
Я вижу, вы — не лицемеры!
Мономах
А кто тебе мешает? Верь!
Я, князь, и дело мое — битва,
Где жизнь кладется для людей,
А матери дана молитва
Особой силы — за детей!
Она, когда беда настанет,
Хоть эта помощь не видна,
Их даже из огня достанет,
И вытащит с морского дна!
В слепой степи среди метели,
Под градом стрел, под свист мечей,
Дано вам — только б захотели —
Спасать молитвою детей!
Слуги бесшумно вносят большой стол, лавки. Один из них вопросительно смотрит на Мономаха, князь согласно кивает, и слуга начинает зажигать остальные свечи. В тронном зале постепенно становится всё светлее.
Мономах
(заканчивая разговор)
Храненье Божие — надежнее людского!
Г и т а
Я верила, что успокоишь ты меня
Словами, обещаньем, но... такого —
Поверь, никак не ожидала я...
Мономах
И что теперь, как очи ясны стали,
Про ханов, сына можешь мне сказать?
Г и т а
(послушно)
Они сейчас нам выбора не дали,
А сами мы его не можем взять!
Мой лад, ты сделал все, как надо,
Мне не в чем тебя больше упрекнуть!
Я складно говорю?
Мономах
(обнимая жену)
Ты клад мой, лада!
И сына, верь мне, я смогу вернуть!
Г и т а
Ну вот и помирилась с мужем!
А то — нельзя, нельзя, нельзя...
Мономах
(в шутку)
И нам нельзя, мы тоже — служим!
Г и т а
Ох, эти мне князья, князья!
(прижимаясь к мужу)
Ах, Рюрика варяжье семя...
Мономах
(обиженно отстраняясь)
Что ты! Он был славянский балт!
Г и т а
— А это что еще за племя?
И что это за шум и гвалт?
Дверь приоткрывается, показывается голова гридня.
Мономах
(гридню)
Что, все уже на месте?
Г р и д е н ь
Точно!
Мономах
(Гите)
Это — дружинники и Ратибор.
Он попросил собрать их срочно
На очень важный разговор.
Г и т а
Да-да, я, разумея, понимаю!
И к Божьей Матери пойду, молясь...
Она ведь тоже Мать и знаю
Поймет меня,
(целуя Мономаха)
Мой лад, мой муж, мой князь!
Тронный зал освещен в самом центре. На лавках за длинным столом сидят старшие дружинники. Ждут Мономаха.
Р а т и б о р
Такое в жизни только раз бывает!
