Мастер из качалки – 3 - Александр Гримм
— Всё в рамках правил, я проверял, цзянь затуплен, — пожал плечами распорядитель, как бы давая понять, что делать он с этим ничего не собирается, и вообще его тут как бы нет.
Ну а то, что меня сейчас будут убивать, это, судя по индифферентному взгляду распорядителя, дело житейское.
— Ну вот, а ведь так хотелось придержать его до финала турнира, — произнёс, ни к кому не обращаясь, Чон Мён и одним движением извлёк клинок из ножен.
К чести распорядителя, он не солгал: цзянь в руках Чон Мёна и впрямь оказался туп, прямо как среднестатистическая эскортница-инфоцыганка. Однако порадоваться этому открытию я, к сожалению, не успел, потому как лезвие меча начало стремительно покрываться призрачными розовыми лепестками. И состояли эти лепестки, конечно же, из жизненной силы самого Чон Мёна.
В любое другое время я бы обязательно восхитился столь прекрасным зрелищем. Полупрозрачные лепестки сливы окутывали клинок, словно ветвь одноимённого дерева. Вот только что-то мне подсказывало, что эти лепестки там совсем не для красоты.
А тем временем затупленный цзянь стремительно обретал потерянную остроту. Распустившиеся цветки сливы, ложась на его поверхность, обращались вторым лезвием. Острым и неотвратимым. От одного вида которого поскорее хотелось спрятать за спину руки, чтобы, не дай бог, не порезаться.
Тут-то я и понял, в какую передрягу влип. Свой-то Рассекатель Небес я, к своему стыду, так и не снял с гужевого яка Ю. Так что легендарный меч основателя секты Мудан обретался сейчас в каких-то загаженных конюшнях вместо того, чтобы блистать на ежегодном турнире Альянса Мурим и защищать своего недальновидного хозяина от всяких узкоглазых гопников с их волшебными мечами.
Я снова возмущённо посмотрел на распорядителя боёв, но на этот раз одним только взглядом не ограничился.
— Ну, теперь-то он острый! — я даже не постеснялся ткнуть пальцем в объект своих претензий.
— Технически нет, — снова развёл руками практик. — Я ведь не могу запретить юному господину Мёну пользоваться ци?
А резать меня ты тоже не можешь запретить? — хотел было в сердцах воскликнуть на это, но мне подло помешали — цзянь Чон Мёна просвистел аккурат у моей груди.
— Прости за столь подлый удар, брат Чень, но я не могу проиграть. На меня возложена великая миссия. А ты — лишь досадная преграда на моём героическом пути. Так прими же с честью эту рану, а вместе с ней поражение, и двигайся дальше…
— Да иди ты в жопу вместе со своим героическим путём! Ты мне халат порезал, меня же наставник Дой теперь точно убьёт! Это уже седьмой за месяц!
— Эм, халат? — посмотрел на меня, как на душевнобольного Чон Мён. — Брат Чень, должно быть, у тебя сильный болевой шок. Давай я помогу тебе пережать рану, пока сюда не прибудут дежурные аптекари.
— Горло себе пережми, ублюдок косоглазый!
— Брат Чень, они у нас с тобой одинаковые.
— Кто? — перевёл я недоумевающий взгляд с посечённого халата на этого мамкиного портного, который одним движением превратил мой чуть ли не единственный наряд в какой-то всратый фрак, будто бы снятый с трупа, попавшего под поезд, дирижёра.
— Глаза, — словно маленькому ребёнку терпеливо разъяснил Чон Мён.
— Ну, это пока они у нас одинаковые, а через пару минут станут разными.
— Это ещё почему? — неподдельно удивился Чон Мён.
— А это потому, что я их тебе подправлю, — ответил я, а после, глядя на его физиономию, на которой помимо глаз были ещё и губы и нос, добавил. — И не только их.
— Брат Чень, я снова чувствую исходящую от тебя угрозу.
— Правильно чувствуешь, — похвалил я его. Чуйка у этого парня и впрямь была.
— Ты должен прекратить. Если не остановишься, то можешь погибнуть. Твоя рана…
— Ты про эту царапину? — провёл я пальцем по оголённой груди. — Да меня моя ручная крыса сильнее царапает, когда я еду у неё отбираю.
Для пущей убедительности я даже продемонстрировал Чон Мёну свой палец, лишь самую малость измазанный кровью, чем, казалось, поверг его в настоящий шок.
— Но я ведь попал… Точно попал, — задумчиво покосился на свой волшебный клинок юный мечник с горы Хуашань.
— Ага, попал, ещё как попал! Надеюсь, ляни у тебя водятся?
Больше не говоря ни слова, бесстрашно шагнул вперёд. Ну, а чего мне теперь бояться? Это раньше, до его подлого выпада казалось, что он одним махом может меня может располовинить. Прямо как какой-нибудь ситх из Звёздных войн. Но, похоже, Сила сегодня не на его стороне.
— Это ещё не конец, — взял себя в руки Чон Мён и его розовый клинок угрожающе вспыхнул. — Наша битва только начинается!
Глава 8
Над центральной площадью Небесного Кряжа повисла тяжёлая и густая, как смоль, тишина. Зрители, затаив дыхание, ждали развязки, пока мы с Чон Мёном сверлили друг друга взглядом. Казалось, эту предвкушающую, застывшую тишину могла разбить лишь смерть одного из нас.
Но так лишь казалось…
— Вперёд, брат Мён! Надери ему зад! Во имя нашей мечты! — вдруг раздался полный безудержного оптимизма голос откуда-то из толпы.
Торжественный момент был тут же разрушен, а на лице стоящего напротив меня Чон Мёна отчего-то разгорелся стыдливый румянец.
— Кхм, кхм, прости, это со мной, — смущённо покашливая, потупил взор Благородный клинок чего-то там.
Надо бы, наконец, запомнить его прозвище.
Хотя сейчас меня больше занимало не витиеватое погоняло соперника, а всё непрекращающиеся крики из толпы. Такие страстные и подбадривающие. На секунду мне даже стало завидно, что у противника имелся столь преданный поклонник, и я даже украдкой кинул взгляд в ту сторону.
Крикуна я обнаружил быстро. Впрочем, это было не так уж и сложно, потому как стоял он совсем рядом с ареной, да к тому же в компании весьма колоритных юношей и девушек. И, судя по их внешнему виду, они точно являлись выходцами из Мурима: каждый из группы поддержки Чон Мёна сжимал в своих руках меч, посох или копьё. Да и внешне они, несмотря на свой юный возраст, совсем не походили на обычных городских подростков. Нет, это были воины, вполне достойные своего предводителя,
