Измена. Простить, отпустить, отомстить? - Каролина Шевцова
Расставались мы прохладно. Как показала практика, топ неудачных фраз на первом свидании возглавляло это:
«Очень подозрительная родинка на жопе, милый. Вот контакты онколога, а вот по этому номеру продают отличные гробы со скидкой».
Лучше бы я просто сказала, что у него огромный член.
Но вопреки ожиданиям через две недели Савранский сам меня нашел. И пригласил на ужин, чтобы познакомить с родителями, которые жаждали видеть сыначкину спасительницу лично. Выяснилось, у Кеши нашли и сразу удалили злокачественный невус. Оперировал мой отец, потому что об этом его попросил отец Савранского и да, наши семьи оказались знакомы. И да, наши мамы нас все-таки поженили.
Получается, Бог не упас.
Все годы брака мы и наши семьи смеялись над изогнутым, похожим на молнию, шрамом моего мужа. Между собой мы называли Кешу Гарри Поттером.
И теперь я наблюдала, как девица с татуировкой в виде сакуры на спине заваливается на кровать, а над ней нависает Дядя, который выжил. С молнией посреди уже давно не тощей сраки.
Вся это цепь образов и событий выстраивалась в моей голове целую вечность, на деле же прошло несколько секунд, и даже не все в зале успели понять, что произошло. Боковым зрением я увидела, как из толпы отделились две фигуры.
Вика, моя подруга, подлетела ко мне и вытащила из моей ладони Томину ручку.
- Тамара, милая, у тебя бант развязался, давай я поправлю.
Она развернула дочь спиной к экрану и притянула на себя.
Вторая подруга, Римма, кинулась к ведущему, чтобы он срочно выключил этот ужас. Тот отчаянно закрутил головой, и как в припадке стал тыкать пальцем пальцем на Никиту, сын же все это время нажимал на пульт, но ничего не происходило. Кадр не менялся, а мой муж так и продолжал заколачивать сваи в какую-то бабу.
Я выбрала именно этот ресторан, потому что здесь был большой телевизор.
Гигантский, на 97 дюймов, почти как в кино. Идеальная картинка и передовая стерео-система, которая обеспечивала полное погружение в происходящее на экране.
А именно - в порно.
Почти киношное.
Медленно, как в тумане, я взяла со стола закрытую бутылку шампанского и нетвердой походкой двинулась к сцене. Сейчас я не могла дать по роже своему мужу, но вот его экранное воплощение получит по полной. Прям по шраму на правой ягодице.
Когда нас разделяло десять шагов, я остановилась, размахнулась и запустила бутылку прямо в экран.
Через секунду в комнате раздался звук разбитого монитора диагональю 97 дюймов.
Все замолчали, и как по команде повернулись ко мне. Тут же материализовалась мама и стала шептать мне на ухо:
- Улыбайся, никто не понял, что это наш Аркаша. Если не хочешь, чтобы завтра вся больница стояла на ушах, то улыбайся и делай вид, что все нормально.
У меня почти получилось. Губы растянуло в неестественном оскале, как у Джокера.
Обернувшись по сторонам, я вглядывалась в напряженные лица коллег, друзей, членов семьи. И улыбалась.
Улыбалась.
Улыбалась.
Вплоть до момента, когда в этой гнетущей тишине громом прогремел голос бабушки Сары:
- Настя, я не пойму, это жопа Савранского была или чья?
Именно в эту секунду, именно бля*ь тогда, когда хотелось сдохнуть от стыда и ужаса, дверь в зал распахнулась и, держа букет гигантский роз, в ресторан вошел мой супруг.
Красивый, статный, интеллигентный до мозга костей пидор*ас!
Глава 2
Демон на правом плече в лице мамы уговаривает не закатывать драму при посторонних.
Мама шепчет так убедительно, так разумно, что я соглашаюсь. И впрямь, еще успеется вставить Савранскому розы стеблями в зад. А сейчас нужно сохранить лицо. И фамилию.
В это трудно поверить, но через десять минут вечеринка продолжается, будто ничего не случилось. Только несколько лиц в толпе, да собственное сердце говорят, что все это не сон.
Сын хмурится и зло смотрит на мужа. Муж кидает обеспокоенные взгляды на меня. А я… в ауте.
Через час ведущий собирает аппаратуру и, зачем-то извинившись передо мной, уезжает. Тогда же расходится основная часть гостей. Я не слежу за происходящим, сижу и ковыряю салат, наблюдая за тем, как рушится моя семья. В какой-то момент свекр уводит Савранского, на разговор. Что-то подсказывает, говорят они не о политике и курсе доллара.
Возвращается Кеша мрачный и злой.
- Насть, поехали домой, они без нас как-нибудь справятся, - он возвышается надо мной и смотрит с вышины своего роста и состояния. Ни одни мускул на его лице не дрогнул.
- Папа рассказал тебе, о том, что ты мне изменил? Извини, что ты узнал обо всем последним – вырвался нервный смешок.
- Насть, давай дома поговорим?
Я медленно поднимаюсь со своего места и ищу Тому. Та, кажется, забыла обо всем случившемся, так ее увлекла моя подруга Вика.
- Тамарик, одевайся, мы домой поедем.
Я хочу сказать сыну, что он может оставаться здесь, в конце концов, сегодня его праздник, а мы и так подгадили мероприятие, но вижу как Никита, одетый в куртку, несет мои и Тамарины вещи.
Он внимательно смотрит на отца и произносит в его сторону, но будто бы мне:
- Я с вами.
Внизу я еще прощаюсь с кем-то, слышу вздохи бабушки, о том, что она не познакомилась ни с кем стоящим на этой вечеринке:
- Мама, тут просто не было никого твоей возрастной категории, - мямлит мой отец.
- Боря, лапочка, люди моей возрастной категории уже лежат на кладбище.
В любой другой момент, я бы рассмеялась, но сейчас не могу. Как будто чертов Савранский забрал у меня все веселье, а оставил только изжогу и воспоминание о его заднице на экране.
Я и не думала, что со стороны наш секс выглядел так убого… Хотя нет, наш выглядит еще хуже, в отличие от меня, девица с сакурой худая.
Совсем на выходе меня поймала мама и еще раз что-то прошептала про честь фамилии и женскую мудрость. Херню сказала, короче.
Машину вел Кеша. Я сидела рядом, Томка прикорнула на плече старшего брата.
Идиллическая картинка, если бы не одно «НО».
Когда мы вернулись домой, я сразу направилась на кухню – изолированную от других комнат.
Савранский молча последовал за мной.
Мы сели за стол, друг напротив друга как два гроссмейстера на шахматном турнире.
- Я могу узнать имя этой очаровательной сакуры, с которой ты имел удовольствие трахаться?
Савранский поморщился:
- Насть, у тебя ужасные манеры.
