Данила Врангель - ПРАВО БЫТЬ СУМАСШЕДШИМ
Когда взаимные оргазмы стали затихать, автопилот сообщил: «До цели двадцать минут полетного времени». Пилот отключил автоматику и вгляделся в приборы. Сказал:
— Проверь терагерцевый диапазон.
Маргарита пробежалась по клавиатуре главного компьютера. Просмотрела индицирование информации. Просканировала поднесущей частотой весь спектр излучений. Повернулась к полковнику. Тихо сказала:
— Я этот секс с тобой буду всегда помнить. Но боюсь, что я уже развращена. После этого, не знаю, что ещё сможет меня так возбудить. Милый, прости…
— Не спеши с концом, Марго. Он, возможно, далеко впереди... – сказал пилот и, открыв заслонки на пульте управления, сделал пуск двумя ракетами. Они помчались вперед, разрывая в клочья атмосферу. Через десять секунд была зафиксирована атака американской противоракетной системы. Автоматика самолета–зверя ударом пучкового лазера сбила все ракеты ПРО в течение нескольких секунд.
— Малыш, ты по мне не соскучилась? – спросил полковник, и обнял оператора.
«Малыш» не соскучилась. Во время третьего оргазма была поражена Статуя Свободы. Одновременно СУ–57 нанес ракетно–ядерный удар по пятиугольному зданию. Атака была успешней, чем у группы Бен Ладана. Пентагон исчез. На его месте появились миражи Хиросимы и Нагасаки.
Самолет–зверь продолжал своё шествие по стране вырастающих денег. Ешё оргазм! Маргарита не знала до этого, что женщина в состоянии испытывать такое физическое наслаждение. Ещё… Ещё… Белый Дом превратился в радиоактивное подобие Багдада. Все ракетные шахты США подверглись удару мощным лазером и люки открыться больше не могли, заваренные сваркой СУ–57.
— Я больше не могу, – стонала инженер компьютерных систем, вжимаясь в полковника.
Эскадрильи американских F–22, пытающиеся поразить зловещий русский самолет, устремились в последнее пике и разбились об территорию американских индейцев. Автоматическая лазерная самолета установка уничтожала все, что могло помешать сексуальному единству экипажа.
Промчавшись через территорию Соединенных Штатов, Су–57 выскочил в район Кубинских островов, упал до уровня моря, и на высоте 20 метров понесся через Атлантику к территории Ближнего Востока, где тоже были очень интересные цели.
— Малыш, ты жива? – спросил полковник у своей напарницы.
— Я была мертва, – ответила она. – До этого полета с тобой. Теперь я знаю, что такое счастье. Счастье – это право быть сумасшедшим.
— Наконец–то ты поняла меня, – улыбнулся полковник. – Я рад, что не одинок.
Самолет–зверь несся вперед, испытывая свой оргазм, эякулируя ракетами дальнего действия и вслушиваясь в разговор экипажа, занимавшимся тем же.
Жизнь продолжалась. Но пилоты были за её пределами.
— Ну, как тебе?
— Что?
— Как тебе жизнь после смерти?
— По–моему, только это и есть жизнь.
— Я рад, что ты это приняла. Я рад, что теперь тебе не надо доказывать, что ты живешь. Я рад, что тебе больше не грозит монастырская лесби–иерархия.
— Я люблю тебя.
— Это не помеха жизни после смерти. Верно?
— Еще как.
— Ну, тогда вперед. Наши цели уже заждались рандеву с бессмертием.
Самолет мчался над океаном, хищно вглядываясь в даль. Грузинская станция загоризонтного слежения была у него как на ладони. Как весь Кавказ, весь Восток и религиозный Израиль, горящий огнями алчности. Но интересней всего бортовому интеллекту показалась Европа, с золотым отблеском сумрачных желаний, одетых в броню пушечного мяса. И Зверь миновал исламский мир иудеи, как недоросшую цель, и устремился в Старый Свет, горя огнем страсти уничтожения и сладкими муками рождения Нового, которое возможно только на пепле низверженного старого. Оргазм Зверя выплюнул сперму Нового Мира и многозарядные носители, гася токами СВЧ противоракетную оборону тех, кто этого Зверя создал, зачал Эмбрион, опуская Атлантиду вниз.
— Ещё, ещё, ещё, ещё…
И Жизнь продолжалась…
