Николь Рейш - Мое пепельное счастье (Книга 2)
– Я ни капли не жалею об этом. Я там, где всегда хотел быть. Рядом с той, ради которой бьется мое сердце.
Эмили молчала, ее губы задрожали от подступивших к глазам и горлу слез. В данный момент она мне напомнила Мию, за несколько секунд до истерики малышка выглядела точно так же. Голубые, распахнутые глаза поглощали мои без остатка.
А чего я еще ожидал? Конечно же, Эмили восприняла мою замкнутость, задумчивость и отстраненность на свой счет. Для нее между девятнадцатым и двадцатым августа прошел всего день (день за который ее возлюбленный резко изменился), для меня же прошла целая жизнь. Пятьдесят восемь лет без нее разрушили меня вплоть до основания. Если бы я был бы камнем, то уже давно превратился бы в песок.
– Наша любовь – это волшебство, – я удерживал ее взгляд, стараясь донести до нее всю суть того, что буду говорить. Я жалею, что раньше не делал этого. Раньше Эмили знала о том, что именно я к ней испытывал. Но теперь я хочу, чтобы она не только знала об этом, но и постоянно слышала, видела, чувствовала.
Мне выпал шанс все исправить. Превратить нашу печальную историю любви, во что-то безумно красивое и до краев наполненное счастьем. Меня больше не устраивает наше «бумажное счастье», я хочу чего-то большего. Чего-то, что нельзя сломать, помять или разрушить.
– Ты только представь, насколько сильная искра вспыхнула между нами, раз такой бездушный, лишенный человеческих чувств ангел смог влюбиться. Это тоже самое, если бы умерший человек смог воскреснуть спустя неделю.
– Ну, ты сравнил, – улыбаясь, ответила Эмили, положив свою ладонь поверх моей.
– Я серьезно, Эмили. Ты подарила мне жизнь, о которой я даже и не мог мечтать. И даже сейчас, зная обо всем, что мне пришлось пережить, я не сделал бы другой выбор. Я слишком долго боролся за то, чтобы иметь честь держать тебя за руку и видеть твое милое, сонное личико по утрам. Это бесценно для меня и я ни за что не упущу своего счастья. Я люблю тебя Эмили Бейли, больше, чем ты можешь себе представить.
– Я знаю, Кайл, – нежно ответила девушка. – Я тоже тебя люблю. И поэтому прошу, не скрывай от меня ничего. Я вижу, как ты отдалился от меня в последние дни. Тебя что-то тревожит, я чувствую это, но не спрашиваю, потому что жду, что ты сам все расскажешь. Но ты молчишь…
Из уголков ее глаз выскальзывают слезы, я прижимаю ее лицо к себе и осушаю их поцелуями. Проходит секунда, за секундой забирая ее тревогу вместе с собой.
Мы сидели, прижавшись, друг к другу чуть больше получаса, пока дыхание Эмили не стало равномерным и не глубоким. Она заснула на моей груди, а через несколько минут уснул и я.
ЧАСТЬ 1
Глава 1
КАЙЛ
Я сижу у окна. Наблюдаю за тем, как тихо и размеренно опадают на землю крупные снежинки, похожие на охапки облаков. Они застилают всю землю тонким слоем воздушного покрывала. В этой части штата снег бывает довольно редко. Ангелы «падают» с неба чаще, чем в нашем городе выпадает снег – любит шутить Эмили. И хотя я не вижу в этом ничего смешного, все равно улыбаюсь.
Аудитория наполнена полусонными студентами, которые, так же как и я «считают ворон» за окном. Некоторые (такие как Мик Хамфри и Тед Дэвис) слушают Мистера Кернера с разинутым ртом и горящими от восхищения глазами. Я же не узнал от этого преподавателя ничего нового, лишь без конца подлавливаю его на искажении фактов и изменении дат.
Сложно сидеть здесь и слушать бредни, когда буквально пару месяцев назад я и сам преподавал историю. Стоял за такой же кафедрой и завораживал студентов, поглощая их внимание полностью. Я не хвастаюсь и не восхваляю свое эго. Просто я любил свою работу, любил историю и помогал другим любить ее, интересоваться и жить ею. А этот болван вызывает неимоверную скуку и чувство отвращения. Я нервно постукиваю ручкой по парке, мечтая отказаться где угодно, только не здесь, не в этой идиотской аудитории.
- Мистер Купер! - Раздался громкий, гнусавый голос. Я повернул голову в сторону кафедры и встретился взглядом с преподавателем. Его серые глазки-бусинки, скрытые за толстым стеклом очков в ужасной оправе, переливались возмущением. – Я безусловно понимаю Ваш восторг по поводу выпавшего снега, но будьте добры на моих занятиях думать об истории. Проявите хоть каплю уважения.
Мне впору пристыдиться или по крайне мере извиниться, но я молчу, намерено не отводя от него взгляда. Кернер тоже молчит, ожидая моей реакции или извинений. Не дождешься.
- Ну ладно, продолжим. – Недовольно буркнул преподаватель и вернулся к своим конспектам, набросанным на старой потрепанной бумаге.
Я тут же перестал его слушать. Какой же у него противный голос. Отложив ручку, я взял в руки карандаш, и тонкими линиями начал набрасывать очертания знакомого до боли рисунка: круг, буква «А», размашистые крылья и витиеватая корона.
- Красиво рисуешь. – Раздался женский голос. Обернувшись на него, я встретился с пытливым взглядом очаровательной брюнетки. Облокотившись на парту, через мое плечо она, прищурившись, рассматривала мой рисунок. Я пытался уловить в ее внешности хоть что-то знакомое: светлая кожа, темно-кофейные глаза, с густо накрашенными ресницами, губы бантиком, лицо сердечком, выгоревшие волосы когда-то были каштановыми. Ничего из этого мне не было знакомо. Мы определенно не встречались раньше.
– Спасибо. – Ответил я и вернулся к своему рисунку.
– Я всегда хотела рисовать, – как бы, между прочим, добавила девушка, понижая голос. – Даже посещала пару кружков, но после трех месяцев тщетного обучения бросила это бесполезное занятие. Я даже солнышко убого рисую.
Я молча вырисовывал контур круга, намерено не обращая внимания на назойливую незнакомку.
- Кстати, я Элайза. – Занудливый Мистер Кернер повернулся к доске и начала карябать на ней какие-то даты. За спиной послышались звуки движений. Боковым зрением я уловил, как Элайза забралась на парту и ловко перескочила через нее, приземляясь рядом со мной. Девушка, сидящая впереди, резко обернулась, смерив нас недовольным взглядом:
- Вы мне мешаете. – До чего же она на змею похожа. – Ведите себя тише.
- Окей. – Пробормотал я, но девушка уже вернулась к своим конспектам.
- Но друзья зовут меня Айзой. – Как ни в чем не бывало, продолжила Элайза, раскладывая свои тетрадки на моей парте. Какого черта она делает?
- Кайл, – ошарашенно произнес я. Значит, она Айза… Я впервые встречаю девушку с подобным именем, что слегка застало меня врасплох.
- Я знаю, – смущенно произнесла Айза. Стащив с запястья резинку, она собрала свои длинные волосы в неопрятный хвост. – Все девушки в нашем университете знаю твое имя.
- Что-то я в этом сомневаюсь, – я рассмеялся и снова принялся рисовать.
- Я не шучу! – Наклонившись ближе, она заговорчески понизила голос: – Если бы ты чаще смотрел по сторонам, то заметил, как все девушки на тебя пялятся. Прямо пожирают своими хищными глазками.
И хотя мне это кажется абсурдом, я все же помню то, что мне сказала Эмили, в день после пожара. Да, я стал человеком, но внешние данные так и остались «ангельскими». Интересно, если бы я был человеком с самого начала, Эмили влюбилась бы в меня? Смог бы я завоевать ее?
- Я знаю, что у тебя есть девушка, - продолжала болтать Элайза, не обращая внимания на мое молчание. – Эмили. Знаю, что вы живете вместе и все такое. Но ведь можно просто общаться? – Я кивнул головой, давая понять, что согласен с ее словами, но по-прежнему не настроен вести беседу. – Я давно хотела с тобой заговорить, да только вот боялась, что девушка твоя заревнует и мне скальпель за это снимут. – Элайза пролистала тетрадь в самый конец и принялась выводить что-то на клетчатом листочке. – А мне, знаешь ли, дороги мои волосы.
- Эмили бы никогда не сделала, ничего подобного. – Слова девушки меня порядком заинтересовали, я оторвался от своего почти законченного рисунка и посмотрел на Элайзу. В ее по-детски распахнутых кофейных глазах царила неподдельная невинность. Похоже, она как ребенок, всегда говорит то, что думает и совершенно не парится по поводу этого. Мне уже нравится эта девушка.
- Так я и не говорила, что Эмили снимет мне скальп. – Хмыкнула девушка, улыбаясь мне заговорчески. – Ее стервозная подружка сделала бы это.
- Эстер? – Удивился я. – Быть такого не может…
- Еще как может. – Серьезно заявила девушка. - Эстер сказала, что сдерет три шкуры с любой, кто только подумает о тебе, так что меня, скорее всего к концу дня не будет в живых. Поэтому я хочу выжать из нашего общения по максимуму. Умирать так с музыкой.
Эстер – стерва? Не думаю. Да она бывает несносной, выводящей из себя и доводящей до белого каления, но… это же Эстер, она такая: взрывная, веселая, отрытая, язвительная и раскованная. Но именно за это мы ее и любим.
- Я думаю, ты преувеличиваешь.
Ведь я всегда знал ее такой. Даже когда она стала Ариадной, в ней оставалась Эстер. Да, будучи Ари, она была более открытой, веселой, мягкой и беззаботной.
