Семьянин - Николай Дронт
— Благодарю, ваше величество!
Приезжаю в городской дом, затем порталом перехожу в башню и требую к себе штер-кригскомиссара и Феофила, моего эконома. А то, небось, ждут — не дождутся, когда их граф женится и можно будет побездельничать! Я им!.. Это так себя настраиваю. Нужно моих людей делами озадачить, чтобы не сильно расслаблялись.
Сначала порадовал Генриха. Он, конечно, рассчитывал на Серую скалу, но в управление, а не в собственность. Побежал писать письма родственникам и друзьям. В написанном позлорадствует по поводу сыновей — пусть теперь поганцы думают — кому поместье будет завещано? Вполне возможно, что обиженный отец захочет любого из племянников облагодетельствовать. А что? Земли не наследственные, майоратом не являются — дворянин сам выслужил, сам решает, кому передать.
Когда остались вдвоём с Феофилом, сообщаю:
— Завтра, утром хотел бы видеть вашего отца. У меня есть к нему просьба о консультации, а коли будет интересно, то и серьёзное предложение. Знаю, что он отошёл от дел, но мне по штату положен графской канцелярии тайный советник. Не настаиваю, если не будет интереса, то не обижусь. Имею и другие варианты, но первым хочу переговорить именно с Латером.
Глава 8
Лаура
Утром на чаепитие к королеве, сиречь на совещание, пришла вконец расстроенная Лаура и после пары ритуальных глотков из изящной чашечки зло заявила:
— Козёл! — и сразу уточнила: — Мерзкий, гадостный и вонючий!
— Согласна, — поддержала Силестрия, — все мужики козлы, но сейчас ты конкретно про которого?
— Про своего хахаля, конечно, — пояснила Мариана. — Она же вечером на свиданку к нему ездила. Мои помогли ей найти на пару часиков тихое гнёздышко, ну и отвезли туда — обратно. А вот почему «козёл» не знаю. Не понравилось что-то?
— Он… он… — губы молодой женщины задрожали, а глазах появились слёзы. — Почему мне одни козлы встречаются⁈ Стах бросил! Эдмунд только про костыли рассуждать горазд! А этот вообще козёл…
Лаура не выдержала и расплакалась. Захлёбываясь рыданиями, рассказала, как «этот козёл» подарил ей пару серёжек с весьма крупными бриллиантами. Даже сам вдел их в уши после… ну… этого… Она счастливая вернулась в Красный дворец и лишь утром вспомнила про снятые серьги. Решила, что те остались на трельяже и приказала съездить за ними. Сама стала рассматривать подаренную пару. На всякий случай капнула кислотой на грань бриллианта, а жидкость не осталась лежать капелькой, а растеклась! Камень — подделка! И изумрудные серьги не нашлись!
— Да, — согласилась Силестрия, — ловкий малый! Он самоубийца?
— Мне доложили, что к нему от Эдмунда приходили поговорить. Видать, Лекок сильно испугался и решил сбежать. Сумел выгодно проиграть в клубе имение, ушёл с приличным выигрышем. Наверное, надеется затаиться. Любовница о потере промолчит, шум поднимать ей не выгодно, а ему небольшая прибыль.
— Небольшая⁈ — возмутилась обманутая. — Там изумруды из шкатулки были! Они в росписи приданого значатся! Я Стаха попрошу…
— Молчи уж, глупая! — обе женщины, не сговариваясь, шикнули на Лауру.
— Не стоит дёргать Стаха по мелочам. Найдётся, кому поручить поиск, — наставительно заявила Силестрия, перевела взгляд на Мариану и поинтересовалась: — Твои или мои?
— Мы в Хаоре — моим проще. После чая распоряжусь. А ты, дурёха, прежде чем на спину падать, да ножки раздвигать, справки наведи. Охранители за день папочку о твоём собрали. Ничего такого — шулер, искатель богатых невест, альфонс и пьяница. Но таких по клубам много. Однако коли не хватило соображения понять, у кого нельзя воровать, то ума ему добавят.
— Болтать не станет? — озабочено поинтересовалась несчастная жертва.
Обе мудрые женщины вновь хмыкнули, а тётушка пояснила племяннице:
— Он занят будет. В Колонии уедет.
— В наш Ворсен?
— Нет. В другие места, куда все самонадеянные идиоты отправляются. С концами.
Утро
Утром, при умывании Балег доложил о вчерашнем визите комиссии по осмотру этажа, арендованного волшебником Камбизетом. И как притащивший людей Леммос при всех жиденько и меленько обгадился. Кроме двух помощников, он привёл охранителя в премьер-майорском мундире, какого-то графа из столичного Дворянского собрания и троих представителей наследников. Как стало понятно из разговоров, Камбизеты из соперничающих ветвей семьи. По поводу наследства соперничающих. И от каждого, за включение в делегацию, были получены какие-то обещания.
Затем Леммос громко выразил недовольство, что на этаж их сопровождает какой-то лакей, а не дворянин, приличествующего ранга. Иония была за лифтёршу, ей он фыркнул чуть не в лицо.
На этаже долго разглядывался оттиск печати на двери. По результату признано, что запечатано лично Леонардом Камбизетом, и что дверь не вскрывалась с момента запечатывания до сего времени.
Далее случилась проверка на ловушки, которые не нашлись, и вскрытие прохода на арендованный этаж. Осмотр занял совсем немного времени — площади оказались идеально пусты. Наследники громко и красноречиво выразили восхищение прозорливостью Леммоса. Охранитель, держа в руке магический светильник, прошёлся взад — вперёд и потребовал подробно и поштучно зафиксировать в протоколе все найденные единицы хранения. Граф только спросил:
— И чего мне доложить её величеству?
Стульев не случилось, стола или конторки тоже, потому протокол писался на папке, которую держали на весу. Он был составлен в трёх экземплярах — королеве, хозяину дома и наследникам. Леммосу копии не дали — этот кем тут приходится? Затем дверь вновь закрыли и запечатали тремя печатями наследников, потом охранителя и последней, самой большой, официальной Столичного дворянского собрания. С тем комиссия и отбыла, высказывая вслух много прочувственных слов.
Присутствующего Балега никто ни о чём не спросил, а тот не считал себя вправе советовать столь высокому собранию, однако по его ощущениям, этаж несколько меньше обычного по площади. После завершения визита делегации он в том убедился, специально походив по расположенному чуть выше.
Поблагодарил своего камердинера за бдительность и сказал — как закончится аренда, сам схожу и посмотрю. Например, часть этажа могли отделить материальной иллюзией стены.
За завтраком Альберты не было, она перебралась поближе к жениху. Командование библиотекой уже сдала Степану? Так зачем ей оставаться?
