Спецзадание "Любовь" - Агата Лав
— Не сегодня.
Глава 10
Мы спускаемся на первый этаж в просторном лифте. Вокруг столько людей, что я начинаю чувствовать себя песчинкой. Охранники, помощники, менеджеры. Целое море из чужих глаз и слов, каждый выполняет свою роль и точно знает, что от него ждут. Я слышу легкий шорох низкочастотных помех из наушника напарника Смирнова, вижу, как меняются цифры на табло, улавливаю аромат духов Ксении. И чувствую, как натягиваются нервы…
Я смотрю только на Алексея, хотя слушать приходится Тамару. Я не спорю с ней, когда она проверяет мои знания. Она выясняет насколько хорошо я выучила заявление и запомнила главных гостей. Я отвечаю на ее вопросы, понимая, что иначе она начнет срываться на всех вокруг. И на Смирнова в первую очередь. Между ними уже пролегла трещина антипатии, так что эта пропасть будет только расти.
— Все готово, — произносит высокая девушка, когда наш лифт прибывает на нужный этаж и дверцы распахиваются. — До выхода к гостям еще десять минут.
Тамара выходит первой, она нетерпеливо выдергивает из ладоней девушки планшет и что-то проверяет на экране. Смирнов касается моей поясницы, направляя к выходу, а потом отрывает ладонь от моего тела. Он перестает касаться меня, о чем можно только сожалеть. Но он держит правильную для обычного охранника дистанцию.
Я понимаю, куда мы идем. Я запомнила схему отеля и знаю, что банкетный зал располагается на первом этаже. Он занимает правое крыло пятизвездочного отеля и перетекает в шикарную террасу, которая отлично подходит для выездных церемоний. Там идеальный газон и белая садовая мебель с винтажными ножками.
— Сюда, — подсказывает Смирнов, когда другой охранник открывает дверь для нас.
— Без посторонних, — бросает ему в спину Тамара. — Лишние люди там не нужны!
Ее слова останавливают всю свиту, даже Ксюша тормозит. Но не Смирнов. Он на секунду оглядывается на Тамару, показывая, что услышал ее, и входит в комнату первым. Я иду следом и оказываюсь в уютной гостиной в классическом стиле.
— Доброе утро, сестренка.
Голос Игоря…
Он здесь. Стоит у большого зеркала и испытующе смотрит на меня через отражение, а на его губах загорается дьявольская полуулыбка. Он свеж и идеально выбрит, словно подготовился к съемке для модного бренда. На нем темно-синий костюм без воротника, который наверняка стоит как автомобиль. И он усмехается, замечая, что я теряюсь под его настырным взглядом, и вальяжно поправляет платок в кармане пиджака.
— Нравится? — он проводит пальцами по коричневому платку. — Специально подобрал к твоему платью, конфетка.
Цвет и правда совпадает. Может, даже ткань одна. Мне становится противно из-за этого. Я неосознанно тяну руку вперед, словно есть шанс ухватить ладонь Алексея и почувствовать его щедрое тепло. Но Смирнов отдаляется.
— У нас нет на это времени, Игорь, — недобро бросает Тамара, которая единственная входит в комнату после меня и закрывает дверь. — У нас осталось десять минут. И ты обязан появиться вовремя, чтобы встретить Орловых.
Она подходит к Никольскому и проводит ладонями по его плечам, смахивая невидимые пылинки.
— Особым гостям особое внимание, — Игорь кривится и выворачивается из ее рук, как непослушный ребенок.
— Именно, Игорь. Ты проведешь их в зал, а потом подойдет Любовь.
— Любовь, — Никольский с противным придыханием повторяет мое имя.
Он поворачивается ко мне и делает шаг навстречу. Его взгляд заостряется, а я сжимаю ладони в кулаки. Я в сотый раз убеждаюсь в своей ужасной наивности. В моем сердце все-таки был уголок, который отвечал за надежду, что сегодня Игорь будет вести себя сдержаннее. Хотя бы ради дела.
— Он уже трахнул тебя? — вдруг спрашивает Никольский и скашивает взгляд на Смирнова. — А, приятель? Поимел мою сестренку?
— Игорь! — взвывает Тамара. — Хватит! У меня уже голова от тебя болит!
— Так иди вон! — огрызается Никольский. — Я встречу Орловых вовремя, за это можешь не переживать.
Он не отводит глаз от Смирнова, из-за чего меня накрывает ирреальным чувством. Мне мерещится, словно комната становится меньше. Теснее. А кислорода в ней остается вовсе на полглотка. Звуки же становятся резкими и изводящими. Шаги Тамары, которая после тяжелого выдоха бросается к двери, отдаются металлическим эхом, а хлопок двери оглушает.
— Поимел, — Никольский сам отвечает на свой вопрос. — По глазам вижу, что да.
Игорь вновь поворачивается ко мне.
— Я тоже хочу, — он смеется, царапая меня грязными интонациями.
И протягивает ладонь. Его длинные пальцы стремятся к моей щеке, но Алексей не дает ему прикоснуться ко мне. Он выходит вперед и становится между нашими с Никольским телами. Леша по-прежнему молчит, но я ощущаю, как в этом молчании зреют и наливаются силой тяжелые зверские удары.
— Ты же в курсе, что мы сегодня будем изображать брата и сестру? — с губ Игоря слетает хриплый выдох, который он выпускает в лицо Смирнова как сигаретный поток. — Я буду трогать ее весь вечер, приятель.
— Но не здесь, — отрезает Смирнов.
В кармане Никольского пищит будильник. Я вздрагиваю из-за короткого звука и делаю глубокий выдох, только когда Игорь покидает комнату. Я вспоминаю, как нужно дышать, и чувствую приближение Смирнова как вибрацию в воздухе.
Легкие толчки.
Они пробуждают и ведут за собой.
Я выныриваю из плохих воспоминаний, которые успел подарить мне Никольский, и порывисто разворачиваюсь навстречу Леше. Сама не знаю откуда берется смелость, но я первой тянусь к его губам. Я так хочу почувствовать их вкус, что не могу совладать с собой. Я рвусь к нему и захлебываюсь, когда он дает мне всего мгновение и по-мужски забирает инициативу. Он забирает все — мой разум, навязчивые мысли и липкий взгляд Игоря. Я размыкаю губы, впуская его глубже, и целую его так жадно и порочно, что могу пораниться. Еще секунда и становится запредельно душно и сладко, а его мягкие губы сводят с ума. Самые желанные и нежные губы… самые… меня никогда не целовали такие.
Меня никогда не подминало желание настолько сильно.
Я хочу что-то сказать, в мозгу бьется желание объясниться и сказать правильные слова, чтобы он не подумал обо мне плохо. Но я не в силах остановиться. Я прижимаюсь к нему и подрагиваю, ощущая как его корпус врезается в мою грудь. Леша ловит мое лицо в ладони и то ли пытается удержать, давая мне мгновение,
